Последний вздох памяти - Герда Сондерс

Стремление Айрис Мердок к приватности хорошо известно. Она редко давала интервью, речь в которых заходила о чем-то еще, кроме ее творчества, а если и давала – то осторожничая с ответами. Ее нежелание делиться подробностями о жизни относилось не только к журналистам. Любой, кто желал оказаться к ней поближе, должен был уважать ее необходимость в личном пространстве, как sine qua non[35] отношений. При знакомстве с Джоном Бейли Мердок с самого начала дала ясно понять, что он не станет исключением. Она намеревалась и далее существовать, как совершенно независимый человек, как и раньше сохраняя некоторые области своей жизни наглухо закрытыми даже для него. Ее необходимость в том, что он называет «обособленностью», не стала препятствием для преданности Айрис Джону, которую он в итоге осознал, как более прочную, щедрую и всеобъемлющую, чем мимолетные страстишки к мужчинам и женщинам, с которыми она состояла в любовных отношениях. В результате их брак получился, мягко говоря, нетрадиционным. В Бейли она нашла редкого человека, который был готов принять ее требования, несмотря на их тяжесть для него. В «Элегии для Айрис», его первой книге из трилогии об их с Мердок жизни, Бейли описал, как ему удалось преодолеть неловкость из-за ее любовников. «В самом начале, – пишет он, – я всегда думал, что как-либо проявлять мою ревность будет пошло и что у меня нет на это прав, но она всегда знала, если я ревновал, и сглаживала это, ведя себя со мной так, как ни с кем другим, и вскоре я узнал, что ее поведение со мной целиком и полностью отличается от того, какой она была со всеми остальными».

При всем известном желании Мердок ограждать личную жизнь, очевидная уступка – передача своих дневников и рукописей Бейли для публикации – была серьезным разрывом с ее прежним поведением. Может быть, она отказалась от неприкосновенности своей частной жизни, потому что с такой славой невозможно утаить болезнь от публики? Может, деменция уже изменила ее личность или подорвала уверенность в себе, породив нерушимую зависимость от Бейли? Как бы то ни было, после публикации главы из «Элегии для Айрис» в «New Yorker» в июле 1998 г., а потом и целой книги в декабре 1998 г., посторонние получили беспрецедентный доступ к «делу» Мердок еще до ее смерти в феврале 1999 г.

После смерти Мердок и подтверждения после вскрытия болезни Альцгеймера, доктор Питер Гаррар, нейробиолог из Университетского колледжа Лондона и из Подразделения наук о мозге и познании Совета медицинских исследований, заинтересовался ею, как идеальным объектом исследования: можно ли в подробно задокументированной умственной жизни Мердок найти улики интеллектуального спада, которые еще не могут измерить такие клинические инструменты, как КШОПС (Краткая шкала оценки психического статуса), опросник, используемый исследователями и медиками для выявления деменции? Так как Мердок не употребляла в письме сокращений, почти не редактировала рукописи и редко позволяла издателям вносить какие-либо исправления, ее документы, как написал Гаррар, «дают уникальную возможность исследовать влияние ранних стадий болезни Альцгеймера на спонтанное письмо». Если гипотетические предвестники незаметно подкрадывающегося интеллектуального спада будут найдены в ее текстах, то произведения других романистов, а также сборники писем, дневники или блоги людей с деменцией станут важными материалами для исследования того, как ломается, по словам Гаррара, «обширная структурированная сеть информации, которая наделяет смыслом слова и объекты».

Гаррар и его коллеги проанализировали рукописи трех романов, которые делят карьеру Мердок на три периода: первый опубликованный роман «Под сетью» (1954); роман «Море, море» (1978), написанный во время расцвета творчества; и последнюю книгу, «Дилемму Джексона» (1995), написанную еще до того, как у Мердок были выявлены первые признаки интеллектуального спада. Они сравнивали их по таким характеристикам, как грамматика, структура повествования, богатство словаря, использование определенных частей речи, т. е. существительных, глаголов, союзов, местоимений и других, а также по частоте, с которой вводятся ранее незадействованные слова.

Результаты Гаррара показали, что изобретательность Мердок в плане языка заметно выродилась за двадцать лет, прошедшие с публикации «Моря, моря». В «Дилемме Джексона» он обнаружил резкое падение вариативности частей речи, которые использовала Мердок, частоты, с которой она раньше вводила ранее незадействованные слова, а также богатства словаря. Однако примечательно, что структура повествования и грамматики в книгах Мердок существенно не менялась на протяжении всей творческой жизни, что подтвердило предыдущие открытия в исследовании речи пациентов с болезнью Альцгеймера: даже если содержание речи больных становится бессмысленным, они продолжают говорить грамматически правильными предложениями.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

1 Так как в русском языке нет соответствующей формы глагола для слов «деменция», «слабоумие», «маразм» и других близких синонимов, то мы оставляем английский вариант. Автор склоняет этот глагол, что можно перевести как: «Я схожу с ума; ты сходишь с ума; он/она/оно сходит с ума; они сходят с ума; мы все сходим с ума». Сам глагол «to dement», в отличие от слова «dementia», редко употребляется в медицинской сфере и в первую очередь имеет значение «лишаться рассудка», этим и вызвана обида автора на невролога. – Прим. пер.

2

Перевод А.Н. Савина.

3

Ежегодное мероприятие в Университете Юты, посвященное обсуждению проблем женщин в современном обществе. – Прим. ред.

4

The Botany of Desire (2001) – книга Майкла Поллана, журналиста и публициста, известного своей критикой современной продовольственной и сельскохозяйственной индустрии. Многие ученые обвиняют Поллана в распространении антинаучных взглядов. – Прим. ред.

5

Перевод Н. Демурова.

6

Перевод Н. Кулиш.

7

Перевод Е. Баевской.

8

Названия мест, имена людей и прочая информация, по которой можно установить личность, были изменены по запросу человека, чья история занимает центральное место моего воспоминания и к которому я обращаюсь как к Фанусу.

9

В единственном числе «z» на конце Du Preez немая, во множественном числе произносится как сибилянт.

10

Южноафриканский морген равен примерно 0,86 га. – Прим. ред.

11

Ассагай (ассегай) – традиционное копье южноафриканских племен. – Прим. ред.

12

Бугенвиˊллея – род растений семейства Никтагиновые (Ночецветные). – Прим. ред.

13

Моего отца, Бошоффа Стенекампа.

14

Палимпсест – рукопись или рисунок, сделанные поверх старого (истертого временем или же специально соскобленного) текста или изображения. – Прим. ред.

15

Перевод Е. Петровой.

16

Несколько моих родственников страдают расстройствами аутического спектра, но, к счастью, на высокофункциональном его конце. Некоторые из нас провели самодиагностику, а некоторым диагноз поставлен в психиатрических больницах.

17

Предупреждение радиошоу «Мотылек» (The Moth Radio Hour, подкаст, созданный писателем Джорджем Доузом Грином. – Прим. пер.) перед еженедельным эфиром, в котором гости рассказывают истории из своей жизни, – отрепетированные, но без заранее заготовленного текста.

18

Перевод Е. Петровой.

19

Стеркструм – река в Южной Африке, приток реки Крокодайл, которая, в свою очередь, является притоком реки Лимпопо. – Прим. ред.

20

Моя школьная подруга Эрна Шутте, теперь Бубер-де-Вильерс-Шутте, сделала наброски двух старших из моих братьев, когда гостила на ферме.

21

Автопортрет Бошоффа, Бетман, 2000.

22

Надежды, которые мы возлагали на действенность этого жеста в предотвращении соперничества брата и сестры, оказались, как ни удивительно, пустыми.

23

Имеется в виду поговорка «давать руку на отсечение». – Прим. пер.