Совершенно секретно - Петер Випп

Доктор пристегнул к запястью левой руки Хансена один из электродов, потом опустился на колени, поднял правую штанину и пристегнул к ноге Хансена второй. Хансен почувствовал прикосновение холодного металла к икре. Коснулся металл и кончиков пальцев на левой руке. Хансен каждый раз морщился: холодный металл он теперь ощущал повсюду. Он даже сделал движение рукой, и доктор тотчас же заметил:

— Не бойся, мой дорогой! Тебе совсем не будет больно, мы всё вытащим из тебя, как больной зуб…

Рокк молча наблюдал за подготовкой. Потом подошёл ближе и протянул Хансену какую-то бумажку.

— Подпишите, что вы добровольно решили подвергнуться исследованию, — сказал он.

Хансен внимательно перечёл записку. Отказываться было нельзя, да и никто не ожидал, что он будет отказываться. Заранее изготовленная, даже типографским способом отпечатанная расписка. Пустая формальность. Хансен подписал. Полковник внимательно следил за каждым его движением, глаза его за толстыми стёклами очков стали совсем лисьими.

— Вы абсолютно здоровы?

— Да.

— Находитесь ли вы под влиянием наркотиков, снотворных средств или алкоголя в данную минуту?

— Нет.

Теперь полковник протянул своему «пациенту» ещё одну записку. На ней ничего не было написано. В руку вложил карандаш.

— Напишите любое число между нулём и девятью, — предложил он.

Полковник отвернулся и отошёл на шаг.

— Записку отдадите доктору, я не должен знать числа.

«Штучки»! — подумал Хансен презрительно. Написал и подал записку прямо в протянутую руку доктора.

Тот быстро взглянул на записку и второй, рукой тут же просигналил полковнику. Сперва пять растопыренных пальцев, потом ещё два. Итого, стало быть, семь. Полковник с каменным лицом принял эти знаки к сведению.

— Вы же знаете, как всё это у нас делается, Хансен? Вы ведь не новичок… Итак, отвечайте только, «нет». Даже тогда, когда я назову ваше число.

Хансен кивнул:

— Хорошо, начинайте!

— Один?..

— Нет.

— Два?

— Нет.

— Три?

— Нет.

Доктор следил за своим аппаратом. Из него выбегала лента миллиметровой бумаги. Острый штифт рисовал на ней дрожащую кривую.

— Пять?

— Нет.

— Семь?

— Нет.

Кривая вдруг дёрнулась вверх: Хансен ожидал после пяти — шесть! Доктор удовлетворённо ухмыльнулся: ничего не поделаешь против науки! А лента всё бежала и бежала. Доктор поднял руку.

— Стоп!

— Как, док? Всё о’кэй? — спросил полковник.

Доктор приложил пальцы к губам и послал воздушный поцелуй.

— Этот малый врёт, как пастор! — сказал он и по-товарищески хлопнул Хансена по плечу.

Рокк зажмурился от удовольствия.

— Что, Хансен, испытание вам не по душе?

Хансен угрюмо покачал головой.

— Этот театр, ниже моего достоинства, полковник…

Рокк любезно поклонился.

— Театр, говорите вы? Ну хорошо… А вот сейчас отвечайте мне «да» или «нет». Только «да» или «нет»! — Он сделал доктору знак. — Ну, приготовились! Начали!

Вопросы посыпались на Хансена без перерыва.

— Вы металлист?

— Да.

— Женаты?

— Да.

— Жена умерла от рака?

— Да.

— Вы были против режима на Востоке?

— Да.

— Вы коммунист?

— Нет.

Доктор подмигнул полковнику. Прибор не показал ничего заслуживающего внимания.

Работа на верхнем этаже также была в разгаре. Два ближайших сотрудника Рокка уже просмотрели содержимое ящиков стола, за которым работал Хансен, и сейчас заканчивали обыск его сейфа. Вдруг один из них нашёл спрятанные в бумагах две фотографии величиной с ладонь.

— Ха, Гарри! Ну-ка, посмотри на это! — Он протянул своему коллеге найденные им снимки.

— Ну и что?

— Парень-то рядом со старой лайбой, которую я где-то видел…

— Ну и ну, если ты, конечно, уверен… — ухмыльнулся Гарри. — А парень-то этот здесь, ждёт своей очереди на промывку мозгов. Его зовут Шукк или что-то в этом роде.

— Хансен держал фотографии в своём сейфе! В сейфе… Не на дружескую же память он их сохранял. Тут что-то есть…

— Отложи снимочки для босса. Это для него лакомый кусочек.

Оба рассмеялись.

Неужели попался?

А в подвале Хансен продолжал игру со смертью. Капли пота скатывались по лбу, застревали в бровях, щекотали виски. Полковник не давал ему никакой передышки.

— У вас есть связь с советской разведкой?

— Нет.

— Французской?

— Нет.

— Интеллидженс сервис?

— Нет.

— Разведкой Федеративной республики?

— Нет.

— Военной разведкой США?

— Да.

— Разведкой Восточной Германии?

— Нет.

Коллинз уже пришёл в себя и сейчас метался, как тигр в клетке, меряя шагами свой кабинет. Открыл дверь в комнату секретаря. Там царило уныние. Пегги бесшумно плакала. Её нервы не выдержали, ожидая этой загадочной процедуры. У Шукка отвисла челюсть, он сидел, уставившись в одну точку. Франтишек дремал в уголке.

Охрана сидела молча. Игра им надоела, и они время от времени прикладывались к своим флакончикам с «эликсиром».

Майор с силой захлопнул дверь и забегал в ещё большем ожесточении. Он здесь больше не был хозяином! В своём доме? Нет, полковнику это так зря не пройдёт! И Коллинз целиком ушёл в планы мщения.

А за металлической дверью всё продолжался допрос.

— Вы получили задание от разведки Восточной Германии?

— Нет.

— Вы встречались с их представителями в Берлине?

— Нет.

Голос полковника бился где-то в висках.

Доктор показал на аппарат:

— Заканчивайте, полковник. Человек уже перегружен.

Полковник подошёл к столику и просмотрел кардиограмму. Волнистая линия шла ровно, точно повторяясь. Никаких признаков особенного волнения. Рокк взглянул на доктора. Тот покачал головой. С трудом подавил зевоту. Рокк подошёл совсем близко к Хансену.

— Аппарат так же неподкупен, как страшный суд, Хансен. Игра проиграна!.. Мы знаем всё!

Хансен утомлённо поднял голову и сказал улыбнувшись:

— Тогда вы знаете больше меня…

Доктор оборвал ленту и остановил аппарат. Полковник пожал плечами.

— Дело ясное… Выйдем, доктор. А вы оставайтесь сидеть, Хансен!

Они вышли из подвала, с треском закрыв тяжелую дверь. Прожекторы продолжали бросать потоки нестерпимо яркого света на человека в кресле. Хансен поднял руку и стёр пот со лба. Потом закрыл глаза.

Полковник сделал несколько сильных затяжек.

Доктор подумал об одной маленькой бутылочке в боковом кармане, которая находилась там наготове, но в присутствии полковника постеснялся прибегнуть к её помощи.

— Как вчера сыграли в бостон? — спросил полковник.

— Не знаю… — угрюмо покачал головой доктор и задумался.

Он посмотрел на дверь в подвал. Полковник был ему противен. От этой «промывки мозгов» его уже просто тошнило.

— Сколько вы ещё будете его мариновать?

— Докурю сигарету, и продолжим…

Доктор улыбнулся. Он ассистировал при сотнях подобных «промываний». Успех всегда был сомнительным. Иногда полковнику, удавалось поймать какого-нибудь парня, но приписать одному аппарату причину успеха было нельзя. Скорее просто гипнотическое действие или слабость нервной системы испытуемого, чем прибор. Как медик, доктор отрицал подобного рода фокусы. Он знал, какое разрушающее действие оказывают такие допросы на нервную систему слабых или боязливых натур. Были случаи — и доктор о них великолепно знал, — когда подвергавшиеся допросу при помощи «детектора лжи» и оценённые как стопроцентно лояльные работники час или день спустя оканчивали свою жизнь самоубийством. Но полковник был твёрдо уверен, что такое самоубийство и есть запоздалое признание вины. Той самой вины, которую он стремился установить с помощью «детектора». Рокк непрерывно раздумывал над тем, как сделать свои допросы ещё более действенными. Его работа уже стоила главному управлению многих жертв, и, пожалуй, жертвы будут ещё. Но об этом доктор опасался заговаривать. Он получал свои доллары, а остальное — к чёрту! Рокк внимательно взглянул на него.

— Я думаю, док, вы вполне созрели для проверки на детекторе!

— Я? — безразлично улыбнулся доктор. — Но тогда вам придётся придумать что-нибудь новенькое.

— Я на пару минут выйду на свежий воздух, — сказал полковник, сделав вид, что не заметил иронического замечания доктора. — Оставайтесь здесь, но в подвал не входите. Пусть он ещё побудет один на один со своими мыслями.

Полковник вышел. Он не успел подняться по лестнице, как доктор уже поднёс к губам свою заветную бутылочку. Виски забулькало, и доктор почувствовал себя значительно лучше.

Хансен принимает приглашение