Вела Сезон 1 - Ли Юн Ха

— Что случилось? — прокричала Асала. Она не знала, как громко нужно говорить, чтобы перекричать вопли, так что не сдерживалась. — Угроза?

Нико яростно покачали головой, продолжая печатать и лепетать. «Минутку», уловила Асала, а потом «черт».

Спустя миг Нико и генерал выдохнули и расслабились. Асала приняла это за сигнал включить имплантаты. Но включала с опаской, подкрутив их сперва только чуть-чуть. Шум прекратился. Она выкрутила их обратно на полную и вперилась жестким взглядом в Нико.

— Что это было?

— Я не знаю.

— Ты не знаешь, — сказала Кинриг.

— В смысле — знаю, просто не уверены… — Нико казались растерянными. Одеяло свалилось с ушей, сбоку волосы стояли торчком, на круглой щеке глубоко отпечатались линии от подушки.

Асала вздохнула и скрестила руки на груди.

— Нико. Что это было? — Она говорила спокойно, надеясь, что они тоже успокоятся.

Нико сделали вдох.

— Какой-то сбой в радиосистеме, — сказали они, и наконец в них проснулся профессионализм. — Как… цепь обратной связи, что ли. Думаю, это связано с тормозящей системой, но еще не знаю как. — С тех пор, как они покинули Хайям, глюки никуда не пропали, а попытки Нико их исправить не приносили плодов. Они нервно взглянули на генерала. — Я отключили всю систему связи целиком, пока не разберусь. Но это просто сбой. Халтурный код. Не знаю. Ничего страшного.

— Откуда ты знаешь? — спросила генерал. — Как ты можешь так говорить, если не понимаешь, в чем дело?

— Генерал… — начала Асала.

Кинриг ринулась наружу.

— Я проведу диагностику скремблеров, — сказала она. Со времени вылета она провела уже четыре.

Асала потерла переносицу.

— Который час?

— Эм-м… — Нико пошарили в поисках наладонника. — …Три-ноль-четыре.

Боги. Она подошла к панели на стене Нико и тапнула по экрану. Тот заработал, как и положено.

— Ложись спать, — сказала она. — Утром проведешь… — Она понятия не имела, как это правильно называется, чего не стоит демонстрировать, когда отдаешь приказы. — Можешь все проверить, попробовать докопаться до сути?

Нико кивнули, встопорщенные волосы нелепо заколыхались.

— Ага.

— Ладно, — сказала Асала. Сбой в радиосистеме. Она почувствовала, как схлынул адреналин, но гул тревоги в теле не уходил. — Ладно.

Без лишних слов она вернулась к себе в комнату, стянула сапоги и заползла обратно в постель. Натянув одеяло до подбородка, лежала в темноте, думая о тормозах, глюках, зависших панелях. Думала о генерале, вновь и вновь рыскающей по коридорам. Думала о Дайо и о том, где она может быть.

Она так и не уснула.

***

— Об этом трудно говорить.

— Ничего. Не торопитесь.

— Простите. Стесняюсь из-за камеры.

— Можем ее повернуть в другую сторону, если хотите.

— Нет. Люди ведь должны видеть, да?

— Да, думаю, должны.

—Ладно. Ладно.

— Как вы обморозились?

— Не только я. Внезапно началась метель. Наш жилкомплекс замело, все выключилось. Обогреватели, передатчики, все.

— Сколько вы там провели?

— Пять дней. Через два прекратился снегопад, еще через три нас откопали.

— И все это время — без отопления.

— Без настоящего, да. Мы начали разводить костры. Наваливали все, что найдем, и все, что горит, в старые бочки для воды и, как могли, поддерживали огонь. Дымило ужасно. Кажется, mуда попал пласт. Или какая-нибудь краска, не знаю. У всех резало глаза. Некоторые дети задыхались, а потом люди стали терять сознание, так что пришлось тушить. Мы… простите.

— Не торопитесь.

— Мне не стоит жаловаться... на это. Меня-то вытащили. Не всем так повезло. Всего-то обе ноги и нос. Могло быть и хуже, да?

— На двенадцатой палубе есть женщина, она плавит металлолом и делает пальцы-протезы. Вы не слышали?

— Что? Нет. Где?

— Двенадцатая палуба. Не знаю, может ли она сделать целую конечность, но, может, нос?

— Было бы отлично. Уже надоело пугать людей.

— Меня вы не пугаете.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Спасибо.

***

Нико ступили одной ногой через порог комнаты отдыха и застыли. Экран работал, а одно из шести мягких кресел занимал узнаваемый силуэт генерала. За десять дней после вылета с Хайяма Нико стали профи в том, чтобы оказываться там, где нет Кинриг, и сейчас тоже на миг мелькнула краткая надежда, когда они подумали, что сможет выскользнуть из комнаты назад. Но нет, поздно — генерал уже обернулась в их сторону. «Черт».

— Простите, — выдавили Нико. — Я не знали, что здесь кто-то есть.

Они начали пятиться, но тут генерал заговорила.

— Присоединяйся, — сказала она просто.

У Нико мозг перевернулся вверх тормашками.

— Эм-м…

Кинриг отвернулась обратно к экрану.

— Я бы хотела познакомиться с потомством своего союзника поближе, — сказала она. — А ты меня избегаешь.

Нико глупо торчали на пороге. На экране в роскошном зале разворачивалась какая-то комедия. Один из густо накрашенных персонажей пережил какое-то несчастье и теперь корчил рожи настолько наигранные, что почти гротескные. Какого черта она смотрит?

— Я…

Кинриг вздохнула.

— Первый урок, юный дипломат. — В ее голосе слышалась усмешка. — Когда лидер планеты приглашает присоединиться, ты присоединяешься. Даже если терпеть не можешь его общество.

Что еще оставалось? Нико вошли, хотя их кишки скручивались в узлы. Скованно сели рядом с Кинриг. Сплели пальцы, потом скрестили руки, потом поерзали. Конечности словно не находили места. Нико не знали, куда их деть.

В кресле по соседству военный диктатор Гань-Дэ комфортно смотрела фарсовую комедию, закинув ногу на колено, с коробочкой чего-то съедобного. Она посмеивалась над театральным действом — самым сдержанным смешком, что только можно представить, но все же от души.

Нико попытались привести мысли в порядок. Слова «сюр» тут явно не хватало, чтобы описать ситуацию.

— Что это? — спросили они, глядя на экран. Они не знали ганьдэского диалекта из фильма, но даже если бы знали, то сомневались, что сюжет стал бы понятнее. Теперь на сцену почему-то вышел человек в костюме птицы в блестках.

— «Два и шесть», — сказала Кинриг, смеясь над человеком-птицей. — Классический назидательный спектакль, очень старый. Видишь, те двое, что несут сундук с сокровищами, — преступники: это видно по клейму у них на лицах. Они хотят сбежать с сокровищем, но королева — она ведьма — вызвала Шесть Обличий Порядка, чтобы им помешать.

— А птица?..

— Аватар мудрости. Она задает им загадки, и, если они не ответят, выклюет им глаза.

— И как… преступники перехитрят Обличья?

— Конечно нет. Преступники — клоуны. Шаблонные персонажи. Они будут наказаны за свою глупость и в конце умрут. — Она снова рассмеялась, когда преступники, корча рожи, дали на загадку какой-то запинающийся ответ.

— И это… смешно.

— Уморительно, — сказала генерал. — Хотя я бы не рекомендовала конкретно эту адаптацию. Не самая лучшая.

— Тогда зачем вы ее смотрите?

— Скоро покажу. — Она протянула коробочку Нико. Ее края помялись за долгое путешествие. — Ванильный профитроль?

Нико воззрились на Кинриг. Нет. Это отрава. Это уловка. И все же… боги все это побери, прошло уже больше недели. Ужасная напряженная неделя на корабле, где не найдешь даже ложку пустого сахара. Они взяли ванильный профитроль. Если уж играть в дипломата, то играть до конца.

— Благодарю, — сказали они. Откинулись, откусили и с трудом удержались, чтобы не застонать. Вау, как же им этого не хватало.

— Не знаешь, почему она не ест сладости? — спросила Кинриг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет. — Нико откусили второй раз. Размазали начинку по языку, не желая пропустить ни один рецептор.

— Странно. Но, с другой стороны, я понятия не имею, любят ли паты сладости, а ты?

Нико проглотили. Тяжелый сахар окутал зубы, от чего-то приторного и химического осталось странное послевкусие. Как она смеет. Как она смеет думать, что Нико не будет против таких разговоров, пока Асалы нет рядом. Они отложили профитроль на столик, удерживаясь от желания доесть.