История с продолжением - Екатерина Белецкая

– Вот и постарайся. И оставь в покое этот лук, у меня уже глаза слезятся!…

За стеной явно был день – слишком много шумов, сливающихся в один, неразличимый, но постоянный. Невнятные голоса, смех, где-то газует, выдираясь из сугроба на асфальт, машина. Лает собака, кричат дети… Да, конечно, это день, ночью звуки совсем другие, они меняются с наступлением темноты, становятся какими-то робкими, неправильными. Словно боятся нарушить чей-то давным-давно установленный запрет.

Пятый еще несколько минут лежал неподвижно, собираясь с силами, потом открыл глаза и приподнялся на локте. Огляделся. Точно, слух его не обманул. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивалось солнце. Скоро будет весна, подумал он, уже сейчас это чувствуется. Вроде бы только что была осень – и уже февраль. Не хочу так быстро жить, но ничто на этом свете не зависит от моего желания…

Где-то на кухне он различил голоса Валентины и рыжего. Надо было вставать. Интересно, долго он спал? Наверное, нет, раз еще не стемнело. Пятый оделся, с удивлением заметив, что рука стала болеть меньше, и пошел на кухню. Хотелось пить, он все еще чувствовал себя разбитым, но ему явно стало лучше, чем было до обморока. «Наверное, они мне еще что-то укололи, – подумал Пятый, подходя к двери. – Надо спросить, что. Удачная штука – после нее спать не так сильно хочется».

Когда он вошел на кухню, Валентина и Лин разом замолчали, словно их выключили. Пятый с недоумением посмотрел на них и обнаружил, что они оба почему-то улыбаются. Пятый подошел к столу, сел и снова, нахмурившись, посмотрел на них. Эта немая сцена с улыбками нравилась ему все меньше и меньше.

– Что случилось? – спросил Пятый, нахмурившись. – Вы не заболели?…

– Да нет, что ты, все хорошо, – заверила лучащаяся счастьем Валентина. – Чайку?

– Я сам налью, спасибо, – вежливо ответил Пятый.

– Сиди-сиди, тебе вредно, – неопределенно проговорила Валентина, улыбаясь еще шире. Пятый пожал плечами. – Сколько сахара?

– Две ложки… Валентина Николаевна, в чем дело? – снова спросил Пятый. Доселе молчавший Лин сел напротив него, заговорщицки подмигнул и спросил:

– А поесть?

– Я же тебе сказал, что не хочу, – недоумение Пятого росло с каждой секундой. – Лин, ты что, память потерял? И почему вы все время улыбаетесь, как ненормальные?!

– Про то, что ты не хочешь есть, ты сказал вчера. А поскольку сегодня уже сегодня, приходится мне у тебя опять спрашивать – чем завтракать будешь?

– Как – сегодня? – до Пятого, наконец, дошел смысл Линовой фразы. – Я спал…

– Ты проспал сутки, – Валентина поставила перед Пятым чашку.

– Так, приехали, – подытожил Пятый. – Ладно. Теперь объясните мне толком, что за эти сутки с вами случилось?

В прихожей зазвонил телефон. Валентина с несколько поблекшей улыбкой посмотрела на Лина. Тот на секунду сделал страшные глаза и тихо прошептал:

– Графиня…

Валентина улыбнулась как могла широко и упорхнула за дверь. Пятый проводил ее взглядом и покрутил пальцем у виска. Лин встал, обошел стол, сел перед Пятым на корточки и снизу вверх посмотрел ему в глаза.

– Я тебе честно скажу, – начал он. – Вся эта комедия – затея Гаяровского, который считает, что у тебя снесло крышу…

– Отчасти он прав, – кивнул Пятый. – Но в этом нет ничего принципиально нового.

– Принципиально новое есть, – не согласился Лин. – Это он приказал Валентине и мне ходить с идиотскими улыбками и убеждать тебя, что все отлично. Понял?

– Так… и она послушалась? – в голосе Пятого звучало безмерное удивление, брови его взлетели вверх.

– Ты сам видел, – развел руками Лин. – Мало того, она выбила для тебя двухнедельное освобождение, вчера лично съездила к Павлу Васильевичу подписать бумаги, а потом до ночи выпытывала у меня, что тебе больше всего нравится из еды.

– Ситуация… – задумчиво сказал Пятый. – И что ты ей сказал?

– А я забыл, – пожал плечами Лин. – Или просто не знал, как выяснилось. Со мной все более ли менее ясно – хлеб со сгущенкой, сыр, можно орехи, и всего этого желательно побольше. За первую неделю пребывания в больнице я, не смотря на свои нервы, поправился на четыре кило.

– Это хорошо, – серьезно кивнул Пятый. – Теперь ты весишь сорок килограмм. Или больше?

– Да перестань, надоело! Значит так – сейчас сиди спокойно, кивай почаще, делай вид, что все отлично и ешь то, что дадут. Можешь похвалить. Это допускается.

– Спасибо, что предупредил, рыжий, но мне кусок в горло не лезет, – покачал головой Пятый. – Что толку есть в таком состоянии?

– Пятый, брось! Это от лекарств, пройдет – и все наладится. Ты, главное, попытайся, а потом поглядим. Ладно?

– Я постараюсь, рыжий. Так, садись за стол, Валентина идет.

Валентина, снова сияя улыбкой, вошла в кухню.

Другой

– Но Валентны же нету… – Лена потерянно оглянулась вокруг себя, – что теперь делать?…

– Что-нибудь, – Лин положил Пятого на койку и устало присел рядом. – Ты же медик, ты должна знать… Ну кто кроме тебя разберется?

– В чем? – не поняла Лена. – Что вообще такое произошло?

– Я не знаю. Стало плохо – и все.

– Когда? – не поняла Лена.

– Ой, Господи… Ну, его привели из “девятой” в зал. Нас с ним поставили на тележку, мы ее потащили, а потом он вдруг свалился. И все. Больше ничего такого не было…

– Да… – протянула Лена. – Ну он хоть говорил что-то до того, как упасть?

– Лена, это же зал! – возмутился Лин. – Какой – говорил?! О чем ты?! Там же, если хоть слово скажешь, прибьют на месте!… Кстати, мне пора, я и так тут сижу слишком долго, – Лин тяжело поднялся, с трудом распрямляя спину. – Постарайся потом мне сказать, в чем дело. Или сама спустись, или передай через кого-нибудь, ладно? Сможешь?

– Я попробую, – неуверенно ответила Лена. – Только… Лин, я же не знаю, что делать! Правда!… Подожди, Лин…

– Не могу. Лена, у тебя пока один клиент, и если ты не хочешь, чтобы их стало двое – отпусти меня, ради Бога.

– Ребят, чего у вас тут такое? – в медпункт вошел Юра, огляделся. – О, вся компания в сборе… Случилось что-то? – спросил он, указывая на Пятого.

– Не знаю, – ответила Лена. – Юр, ты на каком “тиме” сейчас стоишь?

– Я Колю замещаю, на “двойке”, – ответил Юра. – Половина надсмотрщиков гриппует, людей не хватает.

– Валентина тоже на больничном, – покивала Лена. – А рыжий вон принес Пятого… и я не знаю, что делать…

– Лена, Юра, я пошел, – решительно сказал Лин. – Иначе меня Андрей убьет не в переносном, а в самом прямом смысле этого слова.

– Иди, – приказал Юра. – Я к тебе завтра зайду, проверю. Или послезавтра. Как выйдет.