Рыжая птица удачи - Татьяна Иванова

Тем временем в кабинете наступило молчание, нарушенное хозяйкой.

— Не принимайте мои слова близко к сердцу, Дмитрий Николаевич, — изменившимся ледяным голосом сказала менеджер. — Вы выполнили свою работу, получили за неё деньги, всё правильно. Я просто устала сегодня, поэтому сорвалась.

— Не извиняйтесь, пожалуйста, — мужской голос звучал устало и опустошённо. — Вы абсолютно правы.

— Только не надо сейчас начинать каяться, — Дэн почувствовал по голосу, как брезгливо поморщилась девушка. — Вы знали, зачем сюда ехали. Ваш выстрел — ваша победа, ваш гонорар Охотника.

— Вы правы, — повторил мужчина.

Во время наступившей паузы Дэн пытался привести в порядок окончательно взбесившиеся мысли. «Охотник? Он — Охотник? Это он стрелял в Феникса? Это он получил деньги за убийство? Это…»

Это не укладывалось в голове. Никак. Невозможно.

— Простите, мне нужно идти, — вдруг отрывисто бросил мужчина и стремительно прошёл мимо замершего в тени Дэна, не заметив его.

Дэн проводил знакомую до самого мелкого штриха высокую фигуру темноволосого человека совершенно безумным взглядом.

Он вернулся даже чуть раньше, чем обещал, но Феникс этого не оценил — он то ли спал мёртвым сном, то ли опять был без сознания. Наверное, это к лучшему. Дэн не знал, смог бы он сейчас внятно объяснить, почему пришёл в таком волнении. Неизвестно, в курсе ли личности Охотника командир.

Однако перевезти взрослого человека через джунгли на двухместном скутере-вездеходе в бессознательном состоянии не представлялось возможным. Ещё труднее будет доставить его в такой ситуации в городок, так что выхода не оставалось. Дэн некоторое время смотрел на измученное лицо Феникса. Незажившие шрамы, похожие на лёгкие ожоги, ссадины, длинная глубокая царапина, почти порез, на правой щеке, тёмные круги под глазами. Дэн пытался понять — а не убьёт ли командира доза стимулятора, которую он собирался вколоть? Медицинские познания, полученные ещё во время службы, говорили, что сердце раненого должно выдержать. Но как же плохо ему будет, когда действие препарата закончится! Однако иначе нельзя. Чтобы пройти, не привлекая внимания, им нужно обоим быть на ногах.

Дэн решительно приложил к запястью раненого шприц-автомат и тут же нажал на поршень. Как будто сделал очередной контрольный выстрел. Теперь оставалось только ждать.

Кроме новости об Охотнике Дэна глодала ещё одна мысль. Как объяснить командиру своё присутствие на той «охоте»? Он знал Феникса — ему нельзя врать. Это не Реньер. А если не врать… Как всё объяснить?

Спустя несколько минут Феникс шевельнулся. Тугая повязка на плече и анестетик локального действия, заботливо вколотый Дэном после стимулятора, позволили ему безболезненно повернуться на правый бок. Феникс приподнялся на локте и попытался оглядеться.

— Т-твою… — ещё слабо, но уже с интонациями прежнего взводного, вырвалось у него.

— Я здесь, командир, — сказал Дэн, опустившись на землю рядом.

— Я ни черта не вижу.

— В болото нырнул? И ожоги оттуда?

— К-какие ожоги?

— На лице, — уточнил он, помогая Фениксу сесть и, пока тот соображал, что ответить, перешёл к делу. — Ситуация следующая. В нашем городке тебе открыто пока появляться нельзя, если узнает кто-то из служащих конторы, тебя просто уберут. А городок небольшой, с кем-нибудь обязательно столкнёшься. По этой же причине не обещаю тебе врача на дом. Если честно, я тебе вообще врача не обещаю. Рана у тебя не слишком серьёзная, с ней мы справимся сами. Со зрением не скажу, не знаю. А пока тебе надо на дно лечь, в норму прийти. Поэтому сейчас едем ко мне — у меня отдельный дом.

Феникс внимательно слушал, одновременно переодеваясь в принесённую одежду с помощью Дэна. Сообщение о том, что сам он находится под действием стимулятора и обезболивающего, а потом свалится с ещё худшим самочувствием, принял философски. Пожал здоровым плечом:

— Хуже, по-моему, уже не будет, некуда.

Когда они были полностью готовы к выходу, Дэн решился сказать то, что его мучило.

— Послушай… Ты потом долго будешь не в состоянии разговаривать, а я должен объяснить… — тут его самого передёрнуло. Человек, можно сказать, только что с того света выбрался, и то не наверняка, а он спешит душу облегчить, как будто тому груза мало.

Феникс осторожно нашёл плечо Дэна здоровой рукой, останавливая:

— Не должен. Если захочешь, потом расскажешь. Давай думать, что ты был здесь именно для того, чтобы меня вытащить. А сейчас поехали, если мы хотим, чтобы я своим ходом передвигался.

Как бы заканчивая неприятный для обоих разговор, он решительно надел уцелевшие светозащитные очки. Теперь в глаза бросался только длинный порез на щеке, но с этим сейчас они ничего не могли поделать.

Болото. Да, это было не самое приятное приключение…

…До первой контрольной точки он решил идти по прямой, насколько это было возможно. Сначала путать преследователей не имело смысла. Они ещё не стартовали. А с первой точки им всё равно придёт сигнал. Так что надо поскорее дойти до неё, а потом у него уже был план, как двигаться.

Легко сказать — по прямой. Шоссе в джунглях ещё никто не придумал прокладывать. Приходилось полагаться только на свои силы и на лазерный резак системы «антипов», в особо переплётенных зарослях. Сами заросли отличались от знакомых земных только причудливой формой изгибающихся ветвей и непривычно ядовитым цветом зелени, так что очень скоро он привык и перестал отвлекаться на окружающую его чужую жизнь.

Обходить болото, расположившееся на пути, он не захотел. Тропа шла на север, пересекая трясину — так говорила карта. Значит, надо рискнуть и пойти напрямик. Из тонкого, но прочного деревца, похожего на бамбук, он сделал слегу — длинную палку-опору, чтобы проверять надёжность тропы.

Поначалу он шёл довольно быстро. Пискнул наручный браслет, пришлось вспомнить, что закончились два часа одиночества. Только что на след вышел его Охотник.

Спустя некоторое время на поверхности, помимо привычной уже ряски, он заметил странные маслянистые пятна. С каждым пройденным десятком метров обычной воды вокруг становилось всё меньше. При попадании на сапог непонятная субстанция как будто оживала и обволакивала ногу, тянулась следом ещё несколько шагов, не отпуская. Показалось, что он идёт медленнее, чем раньше, как будто слизистая пленка на воде задерживает его движения.

Одновременно с появлением этих непонятных пятен донёсся тонкий, едва уловимый запах. Он не мог утверждать наверняка, поскольку запахи чужой планеты воспринимались искажёнными, но это определённо был знакомый ему неприятный запах тлена. Где-то неподалеку на поверхности болота гнило большое погибшее в трясине животное.