Песнь огня - Розария Мунда
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Твои люди повержены. Твоя семья мертва, и твой род вместе с ней. Твое правление закончилось.
Роксана продолжала смеяться между болезненными вздохами.
– Когда ты и твои друзья-простолюдины пробрались в наши логова сегодня утром, – произнесла она, – разве вы не заметили, что там не хватает драконов?
Мои пальцы стиснули поводья Аэлы. Она была напряжена, словно натянутая струна, в ожидании моего желания. Мне даже не пришлось бы произносить приказ вслух.
И все же, слова Роксаны подтвердили мои скрытые сомнения.
Некоторых драконов действительно не было в стойлах. И их кормушки мы тоже отравили, думая, что они вернутся для кормления перед казнью Гриффа. Но они до сих пор не появились.
Ухмыляясь, Роксана начала перечислять их имена:
– Иксион Грозовой Бич. Полукровки. И самое главное – китоподобный дракон из Бассилеи. Или ты забыла о голиафане принцессы Фрейды?
Несколько мгновений я слышала лишь треск пламени, пожиравшего сухие лианы.
Сегодня я никого из них не видела. А я должна была их увидеть.
– Они летят сюда?
– Вряд ли. – Тяжело дыша, Роксана наклонилась вперед, говоря между вздохами: – Они ждут. Во дворце, который вы оставили, в залах, которые были отняты у них, на тронах, с которых они были когда-то свергнуты. И я уверена, что отсутствие Первой Наездницы Каллиполиса во время контрпереворота особенно сыграло им на руку.
Контрпереворот?
Пламя на вершине карстовой колонны почти полностью поглотило святилище. Крылья Спаркера черными тенями выделяются на фоне неба, когда Грифф возникает их из огня, прижимая к себе своих близких.
– Это невозможно!
Роксана хрипло рассмеялась:
– Как я и сказала, Антигона, тебе надо мыслить шире. Ты так сосредоточилась на победе в этой битве, что проиграла войну.
Я открыла рот, чтобы ответить, и в этот момент каменная стена под нами рассыпалась.
ГРИФФ
У Агги всегда были слабые легкие. Как у нашей матери, которая однажды просто не смогла дышать и, заснув, больше не проснулась. Легкие, которым имбирь ненадолго помогал, но никогда не вылечивал окончательно.
Ее легкие с трудом переносили туман с моря, не говоря уже о дыме.
Ее легкие – это все, о чем я думал, пока Спаркер пробирался через заросли горящего папоротника. У меня не было огнеупорного костюма, моя туника сгорит к тому времени, как мы выберемся. Но я не переставал звать сестру.
И вот она уже появилась, прижавшись спиной к каменному алтарю святилища, она передает мне Гарета через крыло Спаркера, а затем и Бекку.
– Ты тоже…
– Сначала они…
Ее легкие. Но меня остановило то, как она посмотрела на меня, сказав:
– Это фантазии, из-за которых мои дети погибнут.
Я взял малышей на руки.
– Я вернусь за…
И тут мои уши разорвал страшный грохот, и мир погрузился в темноту.
ДЕЛО
Звук взрыва потряс воздух, завибрировав у нас под ногами. На мгновение все происходящее словно замерло: Грифф сюр Спаркер над бушующим огнем, две маленькие фигурки, безвольно свисающие из его рук, когда он забирал их из горящего папоротника у человека, которого я не мог разглядеть. Два дракона-аврелианца застыли, один прижимал другого к краю карста. Сгорбившись на крепостной стене рядом с Феми, я ясно видел все происходящее. Я видел на долгие мили вперед.
Карстовые грибы Торнроуза стали похожи на осколки стекла.
Норчианцы внизу разразились криками.
Я накрыл собой Феми, а Джепайра, рыча, выставила над нами крыло, защищая от обломков. Куски известняка размером с пушечное ядро падали в воду. Когда шум стих и Джеп убрала крыло, я рискнул поднять голову.
Карстовая колонна была расколота, словно разбитый цветочный горшок.
И когда пламя унялось, а пар и пыль осели, в воздухе больше не осталось драконов. Феми зарыдала, прислонившись к стене. Я вспомнил, как они с Роксаной совещались – порох, почему бы и нет? – и тут же обернулся к ней:
– Что только что произошло?
Слезы с новой силой заструились по лицу сестры. Она тоже видела женщину и детей на вершине карстовой колонны Торнроуз.
– Мы заминировали колонны. Мы с Этело хорошо знаем, как обращаться с порохом. После той катастрофы, когда каллиполийцы нанесли по нам воздушный удар, Великий Повелитель хотел, чтобы было средство для того, чтобы держать в страхе коренное население…
Феми и Этело всегда были сильны в расчетах, но это зашло дальше, чем я мог себе представить.
– Почему я не знал?
– Потому что ты – любитель простолюдинов! – выкрикнула Феми.
Очевидно, представители Триархии-В-Изгнании предположили, что я мог бы подумать о разрушении норчианских святилищ при помощи пороха слишком бесчестное дело, о которое я не стану пачкать руки. И в ответ я тоже завопил, тыча пальцем в дымящиеся руины, где еще несколько мгновений назад были видны силуэты Агги, Бекки и Гарета. Мы остались совсем одни на крепостной стене, и не было никакой нужды в осторожности, даже если бы меня это еще волновало.
– Там же были дети!
Я ждал, что она скажет: Когда ты перестанешь быть таким любителем простолюдинов, и с такой яростью стиснул кулаки, что ощутил, как Джепайра вот-вот готова изрыгнуть пламя.
Но моя младшая сестра лишь уткнулась лицом в ладони.
– Мне жаль, – сказала она. – Мне очень жаль.
ГРИФФ
Когда я пришел в себя, оглушенный звоном в ушах, мир все еще вращался вокруг. Я распростерся на каменной плите, которая когда-то была частью карстовой колонны Торнроуз, теперь боком лежавшей в воде, темная и шероховатая, там, где произошел раскол. Спаркер склонился надо мной, фыркая пеплом мне в глаза. Я перекатился на бок, кашляя морской водой, и увидел рядом с собой рыдающую Антигону.
– Где моя сестра? – спросил я. – Где дети?
Я помнил, что взял детей, когда прогремел взрыв. Но теперь мои руки были пусты.
– Грифф, мне жаль…
– О, слава святыням!
Я увидел сестру, лежавшую рядом с Антигоной. Она была в безопасности, и Гарет тоже. Но Антигона не переставала плакать.
И это выглядело глупо, потому что с ними все было в порядке. Все, что нам нужно было сделать, – это найти Бекку, и тогда все действительно будет хорошо…
Я подполз к Агге, чтобы встряхнуть ее, и тут вдруг увидел, что лужа, разлившаяся вокруг ее головы, стала алого цвета.
– Грифф, мне жаль…
– Перестань это повторять! Агга, очнись!
Гарет тоже не шевелился.
– Аэла схватила их так быстро, как только смогла, – она все еще ищет…
С берега доносились крики, далекие и звонкие, как крики чаек, но здесь, на дымящемся, взорванном карсте, где я смотрел в лицо сестры, умоляя ее открыть глаза, здесь слишком тихо.
– Грифф, – дрожащим голосом
