Властелин колец - Джон Толкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так возьмет Король меч или нет? — нарушил тишину Гэндальф.
Теоден медленно протянул руку, и, когда пальцы его коснулись рукояти, всем почудилось, что истончившаяся рука старца на глазах наливается силой. Вдруг Теоден поднял меч и, со свистом рассекая воздух сверкающим клинком, очертил им несколько быстрых кругов над головой. Возвысив голос, он громко воззвал к своим воинам по–рохански:
Вставай! Вставай, народ Теодена!Подвиги ждут нас; тьма сгустилась.Седлайте коней, трубите в горны!Вперед, племя Эорла!
Стражники, решив, что Король зовет их, бросились вверх по лестнице. Увидев своего владыку, они изумленно остановились и в едином порыве протянули мечи к его ногам, восклицая:
– Повелевай, о Король!
– Уэсту Теоден хал![382] — вскричал Эомер. — Мы все рады видеть тебя полным сил, о Повелитель! Попробуйте теперь сказать, что Гэндальф приносит одни только невзгоды!
– Возьми свой меч назад, Эомер, сын сестры моей! — повелел Король. — А ты, Гама, отыщи мой! Он взят на сохранение Гримой. Грима тоже пусть предстанет передо мной. Так как, Гэндальф? Ты обещал мне дать совет, если я соглашусь внимать тебе. Что же это за совет?
– Ты уже не нуждаешься в нем, — улыбнулся Гэндальф. — Мой совет был — довериться Эомеру и отстранить от себя лжеца советника с его коварными речами, а еще — отбросить страх и сожаления. Пора взяться за самое насущное дело. Все, кто может сидеть в седле, пусть немедленно выступают в поход на запад, как и предлагал Эомер! Прежде всего мы должны разобраться с Саруманом, пока есть время для этого. Если мы не одолеем Сарумана, мы погибнем[383]. Если одолеем — нас будут ждать новые дела. Все, кто остается здесь — дети, женщины, старики, — должны укрыться в горах, в старинном убежище Рохирримов. Разве не для таких дней существует эта крепость? Пусть люди возьмут с собой еды, но не разрешай им медлить и нагружать телеги сокровищами — ни великими, ни малыми. Речь идет о жизни и смерти.
– Твой совет по душе мне, — согласился Теоден. — Пусть роханцы готовятся к походу! А вы, друзья мои? Правду ты сказал, Гэндальф, — мы стали неучтивы. Вы скакали всю ночь напролет, а время к полудню. Вам не предложили ни отдыха, ни трапезы. Приготовьте гостям покои — им надо выспаться! Но сначала накормите их.
– О нет, Повелитель! — возразил Арагорн. — Усталым путникам еще рано искать покоя. Воины Рохана должны оседлать коней сегодня же, а наши меч, лук и топор отправятся с ними. Не за тем принесли мы их к твоему порогу, чтобы они праздно лежали под стеной Золотых Палат, о Властитель Марки! Я обещал Эомеру, что буду сражаться с ним бок о бок!
– Тогда у нас воистину есть надежда на скорую победу! — воскликнул Эомер.
– Надежда есть, — подтвердил Гэндальф. — Но Исенгард крепок. Кроме того, близятся иные невзгоды… Не мешкай, Теоден! Как только мы выступим в поход, уводи свой народ в Дунхаргскую Крепость[384], в горы!
– Нет, Гэндальф, — возразил Король. — Ты, должно быть, сам не ведаешь силы своего волшебства! С той минуты, как ты исцелил меня, все изменилось. Я сам встану во главе войска — и, если так решит судьба, паду одним из первых. Тогда сон мой будет спокойным.
– В таком случае даже поражение Рохирримов будет славным и достойным песни! — воскликнул Арагорн.
Воины, стоявшие вокруг, зазвенели оружием и возликовали:
– Да здравствует Король! Король отправляется на битву! Вперед, Эорлинги!
– Но твой народ нельзя оставить без пастыря и защитника, — напомнил Гэндальф. — Кто же будет управлять им в твое отсутствие?
– Я подумаю об этом, — кивнул Теоден. — Смотрите! Идет мой вития!
В дверях появился Гама, а за ним под конвоем двух воинов — Червеуст: он шел, хромая и скособочившись. Лицо его было смертельно бледно. Глаза слепо моргали на солнце. Приблизившись, Гама преклонил колено и подал Теодену длинный меч в золотых ножнах, усыпанных зелеными каменьями.
– Вот твой древний меч Эругрим[385], о Король! — почтительно молвил он. — Его обнаружили у Гримы в сундуке. Долго не хотел он отдавать ключей! И немудрено: там нашлись вещи, которых многие из нас давно уже не могут доискаться!
– Ложь! — воскликнул Червеуст. — Повелитель сам отдал мне меч на хранение!
– А нынче берет его обратно, — сказал Теоден. — Тебе это не по сердцу?
– Как можно, Повелитель! — поспешно ответил Червеуст. — Я пекусь о тебе и твоем имуществе, как только могу! Но не перетруждай себя, не полагайся на свои силы безоглядно! Пусть кто–нибудь другой побеседует с этими докучливыми гостями! Скоро трапеза. Не изволишь ли откушать?
– Изволю, — кивнул Теоден. — Накройте стол для меня и моих гостей! Я разделю с ними трапезу. Войско выступает сегодня же. Велите трубить сбор! Созовите всех, кто живет поблизости! Все мужи и юноши, владеющие оружием, способные держаться в седле, пусть оседлают лошадей и к двум часам пополудни выстроятся у ворот.
– О государь! — вскрикнул Червеуст. — Этого–то я и страшился! Волшебник околдовал тебя! Неужели ты никого не оставишь охранять Золотые Палаты твоих отцов и твои наследные сокровища? Неужто некому будет защитить Короля?
Теоден ответил, по–прежнему оставаясь невозмутимым:
– Если это и волшебство, оно кажется мне полезнее твоих нашептываний. От твоего лечения я чуть было не встал на четвереньки, как скот! Знай: здесь не останется никого, и Грима не будет исключением. Грима поскачет с войском, как и все. Поспеши! Ты еще успеешь отчистить ржавчину со своего меча!
– Смилуйся, государь! — простонал Червеуст, припадая к земле. — Сжалься над несчастным Гримой, который отдал тебе все, что имел, который надорвал здоровье на твоей службе! Не отсылай меня, дай остаться с тобою! Я буду оберегать тебя до конца. Не гони своего верного Гриму!
– Король сжалился над тобою, — сказал Теоден, — и не отсылает тебя прочь. Я иду на войну вместе с моими всадниками. Дозволяю тебе сопровождать меня, дабы ты мог доказать свою преданность.
Червеуст в отчаянии оглядел стоявших вокруг, как загнанный зверь, который напрасно ищет брешь в плотном строе взявших его в кольцо охотников. Высунув длинный бледный язык, Червеуст судорожно облизал трясущиеся губы.
– Такого решения следовало ожидать от наследника Эорла, даже и преклонного летами, — проговорил он наконец. — Но если бы новые друзья Короля любили его по–настоящему, они пощадили бы его седины. Я вижу, что опоздал. Нашлись другие советчики, которых, видимо, смерть Короля не так опечалит, как Гриму. Вижу, что переубедить тебя, о Повелитель, мне уже не удастся. Так выслушай последнюю мою просьбу! В Эдорасе нужен человек, который был бы посвящен в твои помыслы и считал твои повеления священными. Назначь верного и мудрого наместника. Доверь правление своему испытанному советнику Гриме! Тогда ты сможешь быть спокоен за свой народ и свое добро до самого возвращения — хотелось бы, чтобы оно было скорым, вопреки доводам мудрости, не оставляющим на это никакой надежды!
Эомер засмеялся:
– Ну а что, если на твою просьбу ответят отказом, почтеннейший? До какой работы ты согласен унизиться, чтобы не идти в поход? Может, наймешься носильщиком, таскать в горы мешки с едой? Сомневаюсь, правда, чтобы их тебе доверили!
– Нет, Эомер! Ты, видно, не до конца постиг, на что замахнулся наш любезный Грима, — молвил Гэндальф, внимательно и жестко глядя на королевского советника. — Он смел и коварен. Он играет с огнем и даже теперь пытается спасти проигранную партию. Сколько драгоценного времени я на него трачу!.. Ниц, жалкий змей! — воскликнул он вдруг страшным голосом. — В прах лицом! Говори, давно ли ты продался Саруману? Что он тебе обещал в награду? Полагаю, когда все погибнут, ты получишь свою долю королевских сокровищ, а в придачу женщину, которую желал, — не так ли? Долго ты следил за нею из–под полуприкрытых век, наблюдая за каждым ее шагом…
Эомер схватился за меч.
– Я знал это! — процедил он в ярости. — За это я и хотел его убить, презрев законы двора! Но, оказывается, я знал не все!
Он шагнул вперед, но Гэндальф протянул руку и удержал его.
– Успокойся! Эовейн вне опасности, — сказал он. — А ты, Червеуст, тоже можешь быть спокоен: ты славно послужил своему хозяину и сделал все, что было в твоих силах. Право же, тебя никак нельзя оставить без награды. Но Саруман не всегда щепетилен с выплатой долгов, так что советую поспешить к нему и напомнить о своих заслугах, а то он, чего доброго, позабудет, как самоотверженно ты служил Орфанку!
– Ложь! — прервал Червеуст.
– Опять «ложь», — поморщился Гэндальф. — Слишком легко это слово слетает у тебя с уст! Мне незачем лгать. Посмотри на этого ядовитого червя, Теоден! И с собой его взять опасно, и оставить нельзя. По справедливости, его следовало бы казнить. Но он не родился предателем. Был и он когда–то одним из твоих подданных и служил тебе в меру своих сил. Дай ему коня, и пусть убирается, куда пожелает! Суди его по тому, какую он выберет дорогу!
