Волшебник Ришикеша - Мария Мансурова

— Лучше электролит, — вздохнула Оля.

— Его не могу из-за желудка.

— Дойдем до того камня, там можно посидеть.

Анна опустилась на сидушку, пристегнутую к поясу. Он снял очки, и теперь его глаза, прозрачные голубые глаза, сияли на фоне пропасти. Слабость проникла в ее тело, внезапная сонливость сдавила веки. Все начали подниматься.

— Аня, хочешь еще посидеть?

— Да. Забери мой рюкзак у Свами.

— Ты сможешь его нести? Зачем?

— Там мои вещи. Куртка…

Он повернулся к Свами, но тот отрицательно покачал головой.

— Просто возьми самое необходимое.

Анна сдалась. Достала пуховик, бутылку воды.

Все это Витя убрал к себе. Учитель вместе с Олей двинулись вперед, оставляя их одних.

— Надо идти.

— Хочу спать.

— Это от разряженного воздуха.

Он мягко взял ее за локоть, заставляя подняться. Анна спрятала ладони глубоко в карманы, будто ища опору. Желудок начал чудовищно ныть. Витя шел впереди, но стоило ей замедлить шаг, он тут же подстраивался, медлил, с тревогой заглядывал ей в лицо. Хотелось отдохнуть — больше и больше.

— Ты иди. Я тебя догоню.

— Ну уж нет, красавица.

И вновь они продолжали путь. Тропа становилась уже, круче. Небо пасмурнее. Горные козлы то и дело пробегали наверху, сбрасывая острые камни, от которых надо было уворачиваться. Витя все чаще придерживал ее за руку и, в конце концов, крепко сжал ее ладонь, увлекая вперед. От теплоты его пальцев кружилась голова. Боль в желудке, усталость — все меркло в сравнении с этим нестерпимым блаженством его прикосновения. Они дошли до густого соснового леса. Начал моросить дождь.

— Вот как раз здесь и спрячемся. Там ручей. Надо набрать воды.

Анна присела на огромный валун, дотронулась до ледяной воды. Где-нибудь в Ришикеше она казалась бы спасением, но сейчас ей мучительно хотелось сделать несколько глотков чего-нибудь горячего, что согреет кровь. Витя наполнил бутылки, затем засучил рукава и опустил руки по локоть в воду.

— Держи. На память. Сувениры не привезешь, так хоть камни.

Анна взяла три небольших камня, обточенных водой, сжала с нежностью и положила в карман. «На память. Поверь мне, если я выживу, никогда не забуду этот день и твое прекрасное лицо».

— Отойди!

— Что?

Но Витя уже рывком дернул ее с места, куда градом посыпались осколки гор.

— Спасибо. Снова спасаешь меня.

— Это моя карма.

Пока они шли по лесистой местности, он не касался ее руки, не находя этому оправдания. Ее холодные пальцы начали ныть от тоски. Она была рада быть вновь среди неприкрытых скал, где можно было ощутить его прикосновение. Уже доверху застегнута молния куртки, но ветер хлещет в лицо. Они были в дороге около шести часов, стоило поторопиться, чтобы дойти до темноты. Впереди их ждал самый опасный участок пути.

— Где шапка?

— У Свами, в моем рюкзаке.

— Ясно.

Покрасневшие пальцы расстегнули тугую застежку и достали шапку. Анна взяла в руки мягкий кусочек шерсти, от которого исходил резкий ментоловый запах.

— Ароматизированная?

— Не знаю, наверное, лежала вместе с ментоловым маслом. У меня же в Ганготри начался насморк.

Анна натянула шапку на голову, втягивая аромат.

— И куртку возьми.

— А ты?

— Я дождевик надену, он от ветра отлично защищает.

— Нет, ты замерзнешь.

Но он уже снял красный пуховик, накинул на нее, как на ребенка, потуже затянул капюшон.

— Ну! Отлично! Настоящий непальский беженец! — Анна засмеялась, согреваясь в его вещах. — Пойдем, медовые глаза.

Они вступили на узкую тропу. Крепко сцепленные пальцы и один шаг отделяли их от пропасти.

11

Сомнения

Преодолев острые пощечины колкого снега, они, наконец, спустились в низину, в лагерь, в центре которого стоял маленький деревянный домик, где располагалась кухня. Широкие палатки образовывали букву Г. Как только показались люди, Витя тут же выпустил ее озябшую ладонь.

— А… Пришли, — произнесла Анна с грустной улыбкой.

Только что они были в плену ветра и страсти, а теперь предстояло расстаться. Она была уже уверена… Но, может, все-таки просто очень добрый…

— Как ты? — Володя быстро поставил ей еще один стул. Анна облокотилась на широкий деревянный стол.

— Жива.

— Нужно что-то поесть. Тут не разгуляешься. Есть какой-то острый рис и вермишель «Магги».

— Вермишель. И чай. Поскорее.

— Сказать, чтобы перец не добавляли?

— Да.

Володя побежал на кухню, чтобы поторопить повара — смуглого, скорченного, в шапке, натянутой до бровей.

— Анечка, мне сказали, что вы вернулись. Ты справилась! — Лола ободрительно положила ладонь ей на плечо.

— Да, мне не верится. Только обратно я, по-моему, не вернусь.

— Ничего, сейчас отогреешься, и все будет в порядке. Витя там сейчас ищет место для тебя.

Володя поставил на стол пластиковый стаканчик, над которым вился пар. Анна обхватила его обеими руками, медленно сделала несколько обжигающих глотков. Желудок чудовищно ныл, горячая жидкость тут же вызвала спазм. Но Анна продолжала пить, жадно втягивая тепло.

— Ну, бровки домиком? — Володя быстро коснулся ее лба.

— Что? Бросил меня? Предатель.

Лицо мальчика сразу стало серьезным.

— Почему бросил? Ты сама сказала. А я тебя не одну оставил, знал, что в надежных руках. Так что нет, не предатель.

Перед ней поставили тяжелую тарелку с переваренной вермишелью. В любых других обстоятельствах подобное блюдо вызвало бы у нее отвращение. Но сейчас нужны были силы, она чувствовала противную слабость, колыхавшуюся в ее теле, и не шутила по поводу сомнений насчет возвращения.

— Твой рюкзак. — Витя поставил его на пол, не глядя ей в глаза. — Ты в пятой палатке будешь. — Он вышел, даже не выпив чая.

— Лолочка, а ты где?

— Мы в четвертой. — Она наклонилась и прошептала: — Надо попросить Фарида поменяться с тобой.

— Фарид! — Он сидел за соседним столиком. — Вы не могли бы со мной поменяться?

— Нет!

— Почему? — Анна сделала вопросительный жест рукой, сжимавшей алюминиевую вилку.

— Я уже четыре раза менялся. Хватит.

Анна с Лолой переглянулись.

— Пойдем к нам, — неуверенно произнес Володя.

— Конечно, к нам, моя девочка! — энергично ворвалась Марта. Вслед за ней Белка и Ден.

— Правда? Вы в какой?

— В первой. С Витей. Как-нибудь разместимся. Вместе теплее.

— Точно. — Ден уже сидел рядом.

— Витя не будет против? Хотя какая разница, если хочет, пусть уходит. — Она яростно подцепила склизкий комок и положила его в рот. Закончив есть, она поняла, что необходимо срочно прилечь, пока она не растянулась здесь же, на грязном полу. Анна подняла тяжелый рюкзак и пошла искать пятую палатку. Ночью она непременно последует совету Марты. Но сейчас она была не готова встретиться с Витей. Лежать и расслабиться, когда он рядом, — немыслимо.

В палатке было холодно, хотя она и защищала от ветра. Она расстелила спальник на железной кровати, забралась в него с головой, предварительно надев на себя шапку и перчатки.

— Давай я тебя еще одеялами укрою, — раздался над ней голос Девочки-манго. Анна ощутила, как заботливые руки укутывают ее, и закрыла глаза. До боли хотелось спать, но сон не приходил. Ее бил озноб, будто в лихорадке. Снаружи выл ветер. Она не шевелилась, сжимая пальцы в кулак. «Господи, только бы вынести это! Если я умру здесь, у Вити будут проблемы». Она не вспоминала о доме, о семье. Вся ее жизнь осталась где-то бесконечно далеко. Только боль в желудке, разросшаяся, распухшая, была вестником из прошлого. От усталости хотелось заплакать, но не получалось. Волосы пахли ментолом. Ей нужен был Витя, его руки, дающие силу. Он бродил по территории лагеря, неприкаянный. Он чувствует ее боль, ее страх. В этом она не сомневалась. Но подойти, когда все вокруг… Нет, только если ей станет еще хуже.

Пару часов она провела в вялой полудреме. Затем резко дернула молнию, раскрывая спальник. Стопы в термоносках, поверх которых были еще и шерстяные, все же ощутили холод кроссовок. Сняв шапку, Анна провела пальцами по волосам, запутавшимся, свалявшимся. Стало очевидным, что расческу можно не доставать. Она пожала плечами, как бы извиняясь перед собой за растрепанный вид, и вышла из палатки. Внешность больше не имела значения. На высоте действовали другие законы.

По-прежнему большинство людей прятались в деревянном домике, согреваясь чаем. Все давно забыли про практику молчания и болтали не умолкая. Анна села между Деном и Голубоглазым мальчиком. У Володи из кармана соблазнительно торчала шоколадка «Mars». Анна достала ее, быстро сорвала обертку и откусила. Рот наполнился вязким шоколадно-карамельным вкусом.