Цвет неба - Елизавета Левченко

Скривившись, словно держал в руках нечто мерзкое, он отпустил мою безвольную голову. Брезгливо отряхивая руки, встал.

— Я — предатель? Считаешь, это я убил твоих родителей? Пусть, но тебе никто не поверит. Одно мое слово и твое жалкое существование прекратится. Радуйся, что ты необходим мне, как политический инструмент, иначе бы валялся в луже собственной крови, подобно этой шавке. Да и не хочется марать руки о такого слабака… — выплюнул он и развернулся к выходу. Уже исчезая за дверью, он бросил:

— В два будет встреча с мэром второго раздела, чтоб был ни минутой позже. И… приведи себя в порядок, не хочу позориться.

Я вынырнул из душных объятий воспоминания. Ногти судорожно впились в ладони.

Я заново пережил все те чувства. Гнев заполнял голову, но я смог взять себя в руки.

Вот тогда призрак моего детства окончательно растаял. Мой первый урок, который я запомнил на всю жизнь. Первый шаг к отречению от человечности.

И зачем только вспомнил?

… А ведь я испытывал это странное чувство намного раньше. Тогда, когда ты была со мной…

Небо озарила яркая вспышка молнии, в отдалении, чуть опоздав, прогромыхал всегда сопровождающий ее гром. Жадно вдыхая насыщенный ароматом бури воздух, я заворожено наблюдал за бегом облаков. Меня всегда неудержимо влекло предгрозовое небо. Опасная красота… Вспышки молний появлялись все чаще, раскаты грома оглушали.

Уставшие глаза закрылись сами собой, и мое сознание погрузилось в темноту, где место имели лишь звуки… Обостренный слух улавливал все: и сухой звук стелющейся по земле травы, и шелест листвы на высоких деревьях, треск молний и грохот грома. На щеку упала первая капля дождя, еще одна, через секунду еще… и вот нескончаемым потоком они обрушились на землю.

Мне было все равно. Я лежал, чувствуя, как капли с силой бьют по лицу, влага быстро пропитывает тонкую ткань рубашки на груди и борется с джинсами.

Я еще раз глубоко вздохнул и тут же распахнул глаза.

Запах дождя не был похож сам на себя. Он пах железом…

…и солью.

Я знаю лишь одно, что может так пахнуть.

Все в округе было покрыто красноватыми каплями. Приблизив ладонь к лицу, я ощутил тот самый острый запах. Я перевел взгляд на небо. Изменившиеся облака покрылись сетью черных прожилок.

— Не может быть…

Вдалеке послышался дикий крик.

«Алексин!» — мгновенно вспыхнуло в голове. И, схватив меч, я бросился в лес.

С ее стороны

Я шла уже знакомой тропке, внимательно смотря под ноги. Просто уже успела растянуться, запнувшись о корень. Уже второй раз за день!

Сквозь кроны проглядывало мрачное небо. Наверно, будет гроза. Конечно, неприятная погода, но я привыкла к такой.

Деревья… я снова отметила, какие же они огромные. Сколько же им лет? Помнят ли они самое начало мира? Я остановилась и, подавшись порыву, прикоснулась к коричнево-зеленой шершавой и теплой коре. Ничуть непохожие на те, растущие возле Академии. В городских деревьях нет ничего, кора их сера и уныла, словно сделана из пластика. В них нет этих размашистых серебристо-зеленых пятен лишайника, нет длинных, гибких стеблей диковинных цветов, оплетающих корни и упорно тянущихся вверх. От них не тянет ароматом смолы и горьковатым привкусом молодых листьев на языке.

И они правда живые. И от прикосновения к ним появляется такое же странное узнавание и безмятежное счастье.

— Мне вот интересно, почему ты нисколько не пахнешь человеком?

От раздавшегося непонятно откуда тихого, задумчивого голоса, я подпрыгнула и с колотящимся сердцем заозиралась.

Никого.

Нет, определенно мне не могло показаться.

— Кого-то ищешь? — насмешливо прозвучало из крон деревьев. Мгновенно повернув голову, я увидела лишь маленькую пичужку, которая, то так, то эдак поворачивая голову, внимательно рассматривающую меня с высоты насеста. Она негромко запиликала на своем птичьем языке и заскакала по ветке.

— Может меня? Тогда я здесь… — послышалось совсем близко, из зарослей кустов. Раздвинув их, снова никого не обнаружила. Впору было уже начать паниковать.

Раскаты грома заставили меня опять подпрыгнуть… надеюсь невысоко и незаметно. Сработал фактор неожиданности, обычно я грозы не боюсь.

Небо словно сошло с ума: свинцовые тучи неслись друг за дружкой, касаясь рваными краями верхушек деревьев. В местах, где их куцые телеса прорывали частые молнии, расползались жирные черные пятна, после пускающие корни — паутину. Сумасшедший ветер срывал листву и уносил ее ввысь, в раззявленную небесную пасть. Паутина покрыла все небо. Возникшие воронки поглотили пятна и хаотично плевались молниями. Одна их них ударила в землю в считанных метрах от меня. Я инстинктивно вскинула руки и пронзительно закричала.

Передо мной стоял… человек? Я попыталась его рассмотреть, но тщетно, молнии — плохой источник света. Во тьме, нагнанной бурей, глаза не могли видеть так же четко, как днем. Я ощущала всем естеством — этот человек очень опасен. Мне захотелось хотелось убежать, но ноги словно приросли к земле.

Человек, судя по голосу, мужчина, поднял голову.

— Что-то он запаздывает…

Обладатель того напугавшего меня голоса!

Стоило ему это сказать, как на землю обрушился красный ливень. Не доверяя глазам, я подставила под него сложенные лодочкой ладони. Густая вода, да и вода ли, кроме ржаво-кирпичного оттенка имела стойкий железистый запах. Я брезгливо отряхнула руки.

Мужчина едва слышно прошептал:

— Кровавые слезы по падшим изгоям…

Тут стало по настоящему страшно. Кто этот человек? Что эму нужно? Как он оказался в отражении? Демм говорил… Нет, он только пожал плечами на вопрос о существовании в отражении других людей, он пожал плечами. Значит, я встретила «местного жителя»?

— Первый, третий и четвертый вопрос опустим, на второй отвечу так — просто пришел познакомиться. Я ведь так много слышал о тебе, — сказал он, поворачиваясь, наконец, ко мне.

Он ответил на мои мысли, словно я озвучила их!

— Отчасти так, мысли для меня не преграда, — мгновение и он оказался рядом, — как и чувства. Страх ведь прекрасное чувство, способное превратить героя в дрожащую тварь или наоборот.

Он стоял в нескольких шагах от меня, но опять же глаза не могли увидеть незнакомца. Ничего, кроме контура его тела. На ум пришло сравнение с наклейкой. Отрываешь картинку — остается повторяющий форму контур, немного темнее по цвету, чем остальная бумажка. Так и сейчас. Сгустившаяся тьма в контуре. Только наклейки я не видела.

Незнакомец обошел меня по кругу, наклоняя голову в разные стороны. Как будто осматривал интересный экспонат в музее. Мне такое отношение не понравилось.