История с продолжением - Екатерина Белецкая

Курьером оказался молодой, простецкого вида, мужчина, одетый в форму внутренних войск. Он без колебаний направился по вестибюлю прямо к Гаяровскому, ничего не говоря, показал ему удостоверение, протянул коробку с лекарствами, козырнул и пошел к выходу.

– Постойте! – окликнул его Вадим. – А откуда вы знаете, что…

– Подумаешь, фокус, – пренебрежительно усмехнулся тот, – мы ещё и не такое про вас знаем…

Курьер удалился. Гаяровский обречено вздохнул и отправился к залу – отдать лекарства дежурному врачу и распорядиться на счет больного. Уехать он смог лишь в восемь вечера. По дороге к Валентининому дому его обуревали невеселые мысли. Он совершено откровенно боялся. Он всё бы отдал только за то, чтобы оказаться как можно дальше от всех этих событий и людей, но нет – его, конечно, затягивало в самую глубь. По его выходило, что теперь он, ни много, ни мало, под колпаком у КГБ или у кого похуже, впрочем, худшего он и представить себе не мог.

Валентина ждала его, он понял это сразу, как только переступил порог её квартиры. Во-первых её муж, этот бессловесный и бесхарактерный слизняк, даже не вышел в прихожую, а ведь открывать дверь всегда несся именно он. Во-вторых, на Валентине, ранее одетой для лыжной прогулки, теперь было надето что-то, гораздо более подходящее для делового разговора в домашней обстановке. А в-третьих, она уже успела привести себя в порядок – ни следа слёз, спокойный взгляд, аккуратная прическа и даже косметика на лице. Вряд ли она стала бы наводить марафет в вечернее время только ради мужа.

– Здравствуй, Валя, – произнёс Гаяровский.

– Проходи, Вадим, раздевайся… давай пальто, я повешу… как доехал?

– На метро, – едко ответил тот, – как ещё?

– Прости, я не подумала…

– А о чём ты думала, когда приволокла этого несчастного ко мне, а? – взъелся Гаяровский. – О чём? Что теперь со мной будет? А с Алой? Если меня посадят…

– Никто тебя не собирается сажать! – закричала на него Валентина. – Ты можешь не орать, а хоть раз в жизни сначала нормально послушать?!

– Хорошо, я слушаю, – сдался Гаяровский, – что мне ещё остается делать?…

– Проект “Сизиф”, – начала Валентина, – занимается практической проверкой результатов теоретических разработок НИИ “Савино-4”…

– И что мне от этого?

– Это не военные разработки, они, конечно, тоже засекреченные, но тут совсем другая область. Эксперименты в области биоинженерии…

– …относятся к области научной фантастики, – закончил за неё Гаяровский.

– Давно проводятся в нашей великой стране. А я работаю на одном из предприятий, которое занимается тестированием подопытных образцов…

– Образцов чего? – в голосе Гаяровского звучал сарказм.

– Искусственных людей. Модель 6/11…

– Я пошел, Валя. Всего хорошего.

– Вадим, я не вру! Как ты думаешь, где ещё у нас платят по семьсот рублей в месяц? Вадим, я врала раньше, но мы же подписку даём… документов горы, анкет целые простыни приходится заполнять… всех знакомых и родственников проверяют… система закрытая… я же туда не со стороны попала… мне, когда оттуда впервые позвонили, они… они лучше, чем я сама всё про меня знали! А до того, как меня перевели на третье предприятие, с восьмым уровнем допуска, я два с лишним года отпахала фельдшером на первом, оно у них только для проверок и существует, чтоб научить сотрудников не болтать лишнего… два года идет проверка, не меньше! А я уже больше пяти лет в этой системе…

– Ладно, так и быть, – Гаяровский был сбит с толку её напором, – ты хочешь сказать, что привезла ко мне… одного из… ну… образец?

– Нет, Вадим. Это не рабочие, это, вроде бы… пленники нашего шефа. Есть большое подозрение, что они… не совсем отсюда… от них что-то хотят узнать, поэтому… им устраивают… пытки… это хуже, чем концлагерь… но убивать их пока никто не приказывал, они… а, черт возьми! Что-то они такое знают, что очень нужно нашему начальству… но они молчат… идиоты… партизаны хреновы… А условия у нас там такие, что с ума сойти можно – надсмотрщики звери, избивают так, что живым не будешь… хотя им тоже приказ дан – из этих двоих вытянуть информацию, но не убивать… а Пятого они спьяну начали бить так, что он понял – убьют. Он и попробовал бежать, что ему ещё оставалось делать? Охрана периметра принялась палить. Остальное ты знаешь…

– Валя, ты говорила – двое. Что, есть и второй?

– Есть. Лин, пойди сюда! – позвала она и, понизив голос, сказала, – будь с ним осторожен, он немного не в себе, у него с нервами хреново в последнее время.

Гаяровский кивнул. Дверь кухни открылась, и в прихожей показался человек, при взгляде на которого у Гаяровского перехватило дыхание – до того он был похож на его странного пациента. Столь же худой и тщедушный. Одет в такую же точно одежду, какая была на том. Только волосы не черные с проседью, а медно-рыжие, и тоже с сильной с проседью. И, Господи, да сколько же отчаяния может поместиться в одни глаза! Отчаяния и обреченности…

– Вадим, познакомься, это Лин. Рыжий, это Вадим Алексеевич, он и есть тот самый хирург, который оперировал Пятого.

Лин молча кивнул. Вадим посмотрел на него внимательней и заметил, что рубашка того вся перепачкана засохшей кровью. Кое-где ткань была порвана.

– Ты не будешь возражать, если я тебя немного посмотрю? – спокойно и по возможности дружелюбно произнес Гаяровский. – По-моему, с тобой не всё в порядке.

– Что с Пятым? – голос Лина звучал хрипло, с оттяжкой, словно тот только что проснулся. – Мне не интересно, что со мной, скажите, как он?

– Не хочется тебя обманывать, да я и не собирался. Пока что неважно. Он в реанимации и, вероятно, пролежит там ещё долго…

– Он жить будет?

– Не знаю, – признался Гаяровский, – но всё, что от нас зависит, мы сделаем.

Лин промолчал. Вадим заметил, что он едва стоит на ногах, что пальцы его, намертво впившиеся в дверной косяк, побелели от напряжения. Гаяровский сказал:

– Пойдемте на кухню, я всё же хочу посмотреть, в чем тут дело.

– Пойдемте, – согласилась Валентина, – идем, Лин.

Тот наконец отпустил косяк и на нетвердых ногах проследовал за Гаяровским и Валентиной. Она попыталась поддержать его под локоть, но он раздраженно высвободил руку.

– Снимай рубашку и садись, – приказал Гаяровский, – рассказывай, что с тобой случилось.

– Что случилось… – повторил Лин, – жизнь случилась. Не на что там смотреть…

– Мне видней, – уклончиво сказал Вадим, – сними рубашку.

Лин отвернулся. Валентина подошла к нему и принялась что-то шептать ему на ухо. Лин отрицательно покачал головой. Гаяровский тоже подошел поближе и участливо заглянул рыжему в лицо. И отшатнулся, как ошпаренный, увидев вблизи глаза Лина. Удивительные глаза – человеческие, но с кошачьим зрачком. Такого он не ожидал. Валентина заметила его удивление и со вздохом сказала: