История с продолжением - Екатерина Белецкая

– Много треплешься, Татьяна.

На пороге операционной врачи остановили каталку и Игорь сказал, секунду помедлив:

– Вадь, а стоит? По-моему, он холодный, как лёд, уже сейчас…

– Давай рискнём. Будет что потом внукам рассказать.

– Мои будущие внуки обойдутся сказками Андерсена…

Когда, наспех замывшись, они быстро вошли в операционную, их встретил прежде всего анестезиолог по кличке Серый, человек весьма неординарный и со странностями. Об этих странностях ходили по больнице самые разные слухи, но это не мешало Серому, бывшему врачу из четвертого управления, оставаться одним из лучших. Хотя работать с ним могли не многие – стиль работы у Серого был экстравагантен, как и вся его жизнь. И своим стилем он мешал работать другим.

– Приготовили? – спросил Игорь.

– Если вы про бутерброды, то мне с сыром, – добавил Серый.

– Здравствуй, Сергей, – сказал Гаяровский, – давайте начинать.

– Расширитель… где-то он у меня тут был… трубочка… ишь ты, какие дырочки! Можно посмотреть?… Это мышки прогрызли, да?

– Мышки, мышки… трубку ввёл?

– А то! Ты только посмотри, как!

– Отстань. Продезинфицируйте поле. – Вадим поглядел на Игоря и спросил. – С чего начнём?

– Ноль на мониторе, сердце встало, – доложила сестра.

– Ни с чего, – констатировал Серый.

– Адреналин и внутрисердечную иглу, – приказал Гаяровский.

– Вадим, не надо, – попросил Игорь.

– Надо. Что?

– По-прежнему ноль.

– Разрядник.

– Вадим, это уже…

– Ты что, глухой?! Разрядник давай!

– Волновые сокращения.

– Повтори, скорее!

– Тахикардия.

– Вадим, вскрывай грудную клетку, может, прямым массажем…

– Скальпель… зажим…

Несколько долгих секунд в помещение висела тишина, нарушаемая лишь сопением хирургов под масками да лязганьем инструментов.

– Расширитель, – приказал Игорь, – уж лучше я грудину расколю, мне привычней…

– Рефрактор, – сказал Вадим. Серый сделал вид, что зажимает уши. Медсестра хихикнула. Игорь цыкнул на неё, но она захихикала ещё сильнее.

– Поехали. Тань, ты ржать будешь или работать?

– Та… та… тахикардия, как была… ох…

Ребра протестующе хрустнули.

– Скальпель.

– Ребята, кровь в трубке, – удивленно сказал Серый, – причём много. Я, конечно, ничего не имею против того, чтобы вы её перекачивали на мою сторону, но предупреждать же надо…

– Игорь, продолжи. Я посмотрю.

– Сердце нормально пошло.

– Куда пошло? – спросил Серый.

– Иди ты в жопу! Что у тебя там?… – Гаяровский бросил беглый взгляд на трубку, да так и застыл. – Опять… это вода с кровью. У него же полные легкие воды до сих пор! Игорь, попроси Таньку поднять стол, если он работает! Отсос дайте!

– Не дышит, – заметил Серый, – а знаешь, почему?

– Не знаю и знать не хочу! Снимай трубку!

– Не дышит, по тому, что ты – дурак.

– Скальпель.

– Вадь, ты что хочешь сделать? – поинтересовался Игорь.

– Трахеотомию.

– Зачем?

– Чтоб он дышал сегодня, наконец! – разозлился Гаяровский. – Канюлю давай, Татьяна. Нет, не эту, подлиннее.

– Трубку снял. И что?

– Переставь на канюлю. Вода выходит?

– Ну не то, чтоб фонтаном, но есть. Слушай, Вадик, ты гений. Смотри, задышал. До меня бы в жизни не доперло.

– Как прикажите работать при поднятом столе? – раздраженно спросил Игорь.

– Закрой поле, подожди пару минут.

– Булькает? – радостно спросил Серый.

– Прекрати комедию, – попросил Гаяровский, – ребята, послушайте меня все. Похоже, нас втравили в очень большие неприятности.

– В смысле? – спросил Серый.

– Понимаете ли, эти дырочки…

– Вадим, здесь не совсем дураки собрались. Мы и так видим, что это пулевые ранения. Думаю, я о них имею гораздо более глубокое представление, чем ты. Но я не совсем понимаю, к чему ты клонишь? – настороженно спросил Игорь. Он отошел от стола и повернулся к Гаяровскому.

– Ладно, пока у нас есть немного времени. То, что у нас сейчас на столе, привезла утром одна моя приятельница… – начал тот.

– Ну, Валька, её тут почти все знают, – откликнулся Игорь. – Постой, как – утром?! – изумился он. – Во сколько?!

– В полвосьмого, а то и раньше.

– И где ты его прятал до двух часов дня?

– Я его размораживал. Это был труп, понимаете? Смерзшийся труп. Он был безнадежный, потом, кому интересно, может посмотреть, там, в карте, моей рукой записано буквально следующее: “гипотермия с летальным исходом”. – Вадим в отчаяние сокрушенно покачал головой. – Валентина уговорила меня попробовать что-нибудь сделать. Мы с ней положили его в воду, стали согревать… Да Господи, я бы его хоть в печку сунул, лишь бы от неё отвязаться! А он на шестом часу ожил. – Вадим беспомощно развёл руки. – Ну откуда я мог знать?! Естественно, при пневмотораксе в раны попала вода, её теперь в лёгких наверное столько, что троим утонуть можно… Но это не главное. Кто в нашем великом государстве носит оружие? Или военные, или милиция. Далее. Тряпки, которые на нем были, имели казенный вид. Далее. Валентина приехала на “Уазике”, номера похожи на военные, это можно потом проверить, машина стоит под окном. Отсюда напрашивается неутешительный вывод – Валя нам привезла… этого… не знаю кого… после расстрела.

– Ого! – Серый присвистнул. – Ты круто берешь, Вадим. Не торопись с такими выводами. Всё, поехали дальше, воды почти нет, а если появиться – дадите отсос. Пока не важно – расстреливали его или нет, важно попробовать спасти ему жизнь…

– Чего вы раньше-то про гипотермию молчали? – удивленно спросила Танька. – Я тогда кровь и глюкозу согрею, трудно что ли…

– Если боишься за себя, то мы можем сказать, что тебя тут не было, – твердым, не допускающим возражений голосом сказал Серый.

Вадим посмотрел на Серого, словно видел его впервые.

– За себя я не боюсь. А вот про тебя, Игорь, мы так и скажем. У тебя – Котя и Толик, тебе не нужны больше приключения. Хватит и Афганистана.

– Ладно… Всё. Тема пока закрыта. Тань, освободи поле.

– Сию минуту.

– Скальпель.

Вскоре Игорь произнёс:

– …Вадь, одну вижу. Пинцет.

Слабо звякнуло.

– Шей.

Несколько минут тишины.

– Игорь, вот ещё одна. Сейчас…

– Стой! – вдруг сказал Игорь. – Дай я посмотрю.

Оба хирурга склонились над разрезом.

– Это ещё что такое? – внезапно севшим голосом произнёс Вадим.

– Спокойно. Это похоже на аорту.

– Здесь?

Игорь поднял глаза. Их взгляды встретились. “Молчи! – говорили глаза Игоря. – Только молчи!”

– Не трогай пулю, вскрой по длине.

То, что они увидели, раздвинув окружающие ткани, не поддавалось пониманию. Они просто молча созерцали.