Первый кубанский («Ледяной») поход - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В станице Журавской Корнилов получил сведения, что как раз в этих местах Кубанская правительственная армия под начальством Покровского потерпела сильный урон в бою с большевистской армией, покинула Екатеринодар и двинулась куда-то в предгорья Кавказа. План Корнилова неожиданно рушился, и в тот самый момент, когда добровольцы были от Екатеринодара всего в восьмидесяти верстах. Снаряды у добровольцев иссякли, непрерывные переходы измотали людей и лошадей. Положение создавалось крайне тяжелое, но не таков был Корнилов, чтобы падать духом. Он знал своих корниловцев, верил добровольцам, и по его приказу 4 марта вся армия снова двинулась вперед на станицу Кореновскую. В ней была сосредоточена Таманская красная армия Сорокина в четырнадцать тысяч штыков и сабель с большим количеством орудий. Свои боевые запасы Корнилов рассчитывал пополнить здесь.
Древнеклассическим духом веяло от всего этого похода. Известен ответ римского полководца, когда его солдаты стали жаловаться на то, что их мечи короче вражеских. Полководец ответил:
– Подойдите на шаг ближе, и вы сравняетесь оружием.
Чтобы сравняться оружием с большевиками, добровольцы подходили к ним вплотную и брали с боя их винтовки и снаряды. Так было и в этом бою под Кореновской.
Главная тяжесть боя пала на корниловцев. Левее их был направлен Офицерский полк, а правее – Юнкерский батальон, еще правее – за Юнкерским батальоном – партизаны. Большевики встретили корниловцев сосредоточенным огнем хорошо пристрелянной артиллерии, бороться с которой своей артиллерией добровольцы за недостатком снарядов не могли. От меткого огня корниловцы несли большие потери, то и дело ударники вскидывали руками и падали навзничь. Около них склонялись сестры. И все-таки корниловцы подошли к окопам. Большевики перешли в контратаку. Окопы переходили из рук в руки. Казалось, что бой кончится вничью, но вдруг за левым флангом большевиков, уже в самой станице, послышались громкие крики «Ура!». Юнкера и партизаны обошли противника и ворвались в станицу. Корниловцы воспрянули духом и снова бросились в атаку. По всему фронту большевики стали отступать, только у самой станции продолжался упорный бой между Офицерским полком и красными, которых прикрывал бронепоезд. Корниловцы быстро пробежали станицу и уже были недалеко от станции. В это время навстречу им показались какие-то войска. Приняв их за свой Офицерский полк, корниловцы подошли к ним почти в упор и только тогда разглядели, что перед ними резервные части Таманской армии. Неженцев сразу скомандовал – в атаку; корниловцы бросились. Красные стали сдаваться, как из-за угла деревни вылетел конвой Корнилова и, не разобрав в чем дело, врубился в них. Красные стали подбирать винтовки и защищаться. Своей стрельбой они отбросили конвой и сразу воодушевились своим успехом: перестали сдаваться и начали отходить, отстреливаясь, пока не скрылись из виду. Корниловцы уже беспрепятственно вышли в тыл станции и тем самым решили участь боя и на этом участке. В их руках осталось два вагона со снарядами и патронами. Запасы добровольцев увеличились втрое.
Бой кончился. Корниловцы уже мечтали об отдыхе, но им было приказано продвинуться от станции на две версты и там вместе с Юнкерским батальоном занять позиции. Противник готовился к контратаке, и, действительно, в семь часов вечера показались густые цепи красных, а за ними дымился бронепоезд. Обозленные корниловцы выскочили навстречу врагу, красные предпочли не вступать в единоборство и побежали назад к своей станции Платнировской.
Только в девять часов вечера Корниловский полк расположился на ночлег в завоеванной им станице Кореновской. За этот бой корниловцы потеряли 150 человек убитыми и ранеными. Теперь уже 4-я рота оплакивала своего командира капитана Пиотровского.
Бой под Кореновской воодушевил Добровольческую армию – враг, в пять раз сильнейший, на заранее укрепленных позициях и с подавляющей артиллерией, был разбит. Вера в Корнилова, уверенность в своих силах у добровольцев возросли. Разбитые большевики сосредоточились на станции Платнировской. Сюда из Екатеринодара им гнали непрерывные подкрепления, но Корнилов спутал расчеты красного командования. Он рискнул на очень смелый маневр. Вместо того чтобы наступать на юго-запад, на станцию Платнировскую, как предполагали большевики, Корнилов повел добровольцев на юго-восток. Он со своей армией вошел внутрь треугольника, образуемого железнодорожными линиями, соединяющими Екатеринодар, Кавказскую и Тихорецкую, и уже к вечеру того же дня пересек сторону треугольника Екатеринодар – Кавказская, переправился за Кубань и очутился на востоке от Екатеринодара. Корнилов в этих местах рассчитывал найти бесследно исчезнувшую Кубанскую армию.
Если бы большевики разгадали план Корнилова, они могли бы сжать добровольцев со всех сторон и не выпустить их из треугольника.
Этот поход начался ночью. Опять по степи заколыхались безмолвные тени, лишь скрип телег и шуршание ног выдавали добровольцев. К рассвету уже прошли половину пути, как внезапно степную тишину разорвал раскатистый ружейный треск. Большевики со станции Платнировской догнали добровольцев и начали на них наседать. Партизанский отряд с кавалерией повел арьергардный бой, а в это время Корниловский полк уже подошел к железнодорожному полотну у станицы Усть-Лабинской и завязал авангардный бой с местными красными отрядами. Корниловцы быстро их смяли, захватили станицу и мост через Кубань. Обоз уже стал переправляться через реку, как подошли из Кавказской два бронепоезда с эшелонами красной пехоты. Снова разгорелся бой – большевики наседали спереди и сзади. Только к ночи корниловцам и Офицерскому полку удалось отбросить противника. Вся армия благополучно перешла через реку и вышла из рокового треугольника. В полночь все добровольцы как убитые свалились по хатам в станице Некрасовской. Только 2-му батальону пришлось остаться в сторожевом охранении около моста, который не успели взорвать.
Два дня простояли добровольцы в Некрасовской. Душа оттаивала. Так хорошо было после выстрелов, треска, крика, стонов окунуться в тишину и смотреть на далекие синие громады Кавказского хребта. Только печальный звон и скорбные звуки траурного марша возвращали к жестокой действительности.
Некрасовская расположена на реке Лабе, притоке Кубани. Уходя из Некрасовской, большевики сожгли все переправы и, прикрываясь рекой, стали обстреливать станицу. Долетал орудийный гул и из Усть-Лабинской, куда красные подтягивали крупные силы. Опять добровольцы оказались в полукольце врагов.
8 марта Юнкерский батальон форсировал Лабу и отогнал большевиков. Инженерная рота быстро навела мост, и добровольцы к вечеру двинулись прямо на юг. Шли по Майкопскому отделу, густо населенному иногородними. По дороге все время попадались мелкие хутора, брошенные жителями. Вскоре все эти хутора один за другим стали загораться. Их
