Дурацкие игры магов. Книга вторая. - Анфиса Кохинор

"Интересно, - нервно вопрошал себя Валентин, - сумеет ли Ричи сохранить верность Маше и остаться честным перед побратимом? Или его бастионы уже пали? Я бы не устоял! Но, с другой стороны, я не Ричард. Мои моральные устои… Впрочем, с какой стати я занялся самобичеванием?" Валентин ухмыльнулся и, чтобы отвлечься от тревожных дум, завёл долгий и весьма познавательный разговор с Хавзой о растениях пустыни, точнее, об их возможном использовании для приготовления пульке или текилы, или другого, чисто камийского напитка…

После ужина Стася и Ричард рука об руку отправились мыть посуду, а Валентин с Хавзой и Никой расположились в одной из многочисленных гостиных особняка. Ещё утром, сунув руку в карман балахона, землянин обнаружил колоду карт и теперь решил обучить камийца, а заодно и Нику, игре в преферанс. После пары тренировочных кругов они уже играли на деньги (по баару за вист), и под утро Хавза требовал с проигравшегося в пух и прах Валентина расписку. Слушая их перепалку, Вереника смеялась до колик: Солнечный Друг отнекивался, спорил, юлил и торговался, но камиец упорно стоял на своём. На рассвете расписка, больше напоминающая союзный договор между державами-соперниками, была составлена, и довольные жизнью друзья разошлись по комнатам.

Проснулись они, естественно, поздно и поэтому не узнали, что впервые за время существования особняка, Стася не приготовила завтрак вовремя, поскольку они с Ричардом до утра гуляли по саду, смотрели на звёзды, беседовали и просто молчали, крепко держась за руки. Они вернулись в дом с первым лучом снежного камийского солнца и остановились возле дверей Стасиной спальни.

- Может, зайдёшь? - неуверенно предложила Хранительница. - Я напою тебя кофе…

- Нет, - нервно сглотнув слюну, покачал головой Ричард. - Если я войду, то уже не смогу выйти обратно.

Он с тоской посмотрел в изумрудные глаза и почти до крови закусил губу - во взгляде женщины смешались надежда и обречённость, желание и страх.

- Понимаю, - еле слышно проговорила Станислава и скрылась в спальне.

Ричард вытер вспотевший от волнения лоб, глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, но успехом его попытки не увенчались. Инмарца трясло как в лихорадке, к горлу подступила тошнота, а в голове крутилось: "Иди к ней, идиот! Вы же любите друг друга!"

"Нет! - мысленно прорычал инмарец. - Это подло! Как мы посмотрим в глазе Диме, Маше? Дмитрий мой побратим, Мария - жена и боевая подруга! Я не предатель!" Он почувствовал солоноватый вкус во рту, машинально потрогал прокушенную губу и почти бегом понесся по коридору. Ворвался в свою комнату, упал на кровать и, комкая покрывало, простонал:

- Всё не так, Стася, всё не так…

Некоторое время Ричард лежал неподвижно, потом встал и на негнущихся ногах пошёл в ванную. Контрастный душ немного успокоил и отрезвил его. Мысли, крутившиеся в голове, бешеными белками, замедлили стремительный бег, и в спальню инмарец вернулся почти спокойным. Присел на кровать, поставил локти на колени, сжал ладонями виски и задумался. "Любую ситуацию можно разрешить. Любую, даже самую запутанную. Я должен что-то придумать! Стася любит меня, а я её. Мы должны быть вместе!.. Решено! Как только Дима разберётся с Артёмом, я обязательно поговорю с ним. И с Машей поговорю! Они поймут нас… И как я скажу это Диме? Стася всё для него! Но если она любит меня, а не его… Она будет несчастна, и он тоже… И я… И Маруся…"

Мысли путались, терялись, обрывались. Ричард решил прилечь и ещё раз всё хорошенько обдумать, однако, едва щека коснулась прохладной шёлковой наволочки, глаза сомкнулись сами собой и он камнем рухнул в крепкий, здоровый сон без сновидений. Возможно, инмарец проспал бы до самого обеда, не разбуди его терпкий душистый аромат. "Кофе", - на грани яви и сна подумал Ричард и чуть приподнял веки: возле его кровати, на изящном резном столике, покоился серебряный поднос, с белоснежной кружевной салфеткой, а на ней - маленькая фарфоровая чашка с горячим, чёрным напитком и тарелочка с бутербродами.

- Стася… - прошептал инмарец, едва сдержав слёзы. - Стася! - позвал он чуть громче, но ответом была тишина.

"Точно поговорю! Расскажу всё как есть и будь что будет. Не хочу лгать, прятаться и юлить! Так будет правильно!" И будто камень с души свалился. Расслабленно улыбнувшись, Ричард подсунул под спину подушку и приступил к завтраку.

А пока он вкушал кофе и бутерброды, любовно приготовленные Стасей, Хавза и разбудившая его Ника спорили, стоит ли появляться на кухне. Время завтрака давно миновало, и камиец утверждал, что хозяйка ни за что не даст им еды, в качестве наказания, заставив голодать до обеда. Ника же доказывала обратное.

- Стаське только в радость кого-нибудь накормить, и мы вполне можем рассчитывать на бутерброды и чашку чая, - уверенно говорила она, но идти на кухню не спешила, мотивируя это тем, что, как царице, и, в конце концов, просто женщине, ей будет приятно, если Хавза сходит за завтраком, выказав таким образом уважение и проявив заботу…

Спор, вот-вот грозивший перерасти в ссору, прервал Валентин. Он вошёл в спальню камийца с плетёной корзиной в руках и, хитро улыбнувшись, сообщил:

- Приглашаю вас на пикник, дамы и господа! Кажется, наша Стася меняется в лучшую сторону. Она по первой просьбе сотворила для нас термос со своим фирменным чаем, бутерброды, пирожки и даже пирожные. Наверное, специально для тебя, Ника!

- Правда? - обрадовалась девочка.

- Не верю, - одновременно с ней пробормотал камиец.

Солнечный Друг пожал плечами и вышел из комнаты. С ликующим "Ура!" Вереника бросилась за ним, а Хавза выскочил из постели и стал поспешно натягивать штаны, на чём свет ругая бесцеремонную девчонку, которая, не задумываясь о приличиях, врывалась в его комнату, когда хотела. "Ей наплевать, одет я или нет, сплю или просто отдыхаю, или вообще занят своими личными делами. Никакого понятия о вежливости… Настоящая царица!" - подытожил он, заправил рубашку в брюки, и, мельком взглянув на себя в зеркало, понёсся на пикник. Что такое "пикник" камиец не знал, но речь явно шла о еде и этого было достаточно.

Хавза вылетел в коридор и остановился. Ники и Валентина нигде не было. "Куда же они пошли? Где планируется этот самый пикник?" Он озабоченно почесал подбородок, и тут с улицы донёсся весёлый смех девочки. "В сад!" - скомандовал себе камиец и побежал по коридору. Вывернув из-за поворота, он со всего размаха врезался в Ричарда и, оказавшись в медвежьих объятьях, приготовился умереть. Однако инмарец лишь хмыкнул, разжал руки и с неподдельным интересом спросил:

- Куда ты несёшься, Хавза? На пожар?

- На пикник! - воскликнул камиец и с мольбой посмотрел на камийскую мечту: - Отпустите меня, господин!