Гидеон (СИ) - Генрих Эдуардович Маринычев

— Почему? Почему? Сказать-то не сложно, но вряд ли ты поймешь. Для нас, пресветлейших, важны не наши желание, а потребности рода.

— Потребности рода?

— Да. Я — старший отпрыск в семействе де Крушак, и по закону нашего королевства, как старший сын, я должен был его унаследовать. Должен был, со временем, стать его главой.

Стать главой рода! Это важная должность.

— Я готовился к этому событию со всей тщательностью и упорством — проходил все уроки, ездил по соседям, заводил нужные и полезные знакомства.

Это мне понятно.

— Но когда мне наступило шестнадцать, моя мать, госпожа де Крушак, нынешняя глава рода, все переиграла, и по ее решению главой рода будет младший сын.

— Младший сын семьи? Но, по закону им должен стать именно старший!

— Должен. Но, при желании глава рода может все поменять. Если есть необходимость, — сделал уточнение он.

Вот как? А я и не знал. Но тролль с ним, с главой рода — я думал в тот момент о Ленье.

— Ты ужасно расстроился, да? Ведь ты приложил к этому столько много сил, а мечта пошла прахом.

— Я? Расстроился? Вовсе нет. Ибо что важно для рода, то важно для каждого! — важно промолвил тот.

Я с ним не согласился. Вот я бы очень расстроился. Идти к своей цели и потерять все в мгновение ока? Это очень непросто.

А Ленье продолжал.

— Когда все вопросы с наследством разрешились, мне предложили вступить в гвардию нашего маркиза. Я согласился — ведь в гвардию маркиза берут не абы кого.

Я кивнул головою — и с этим я согласен.

— Я целых три года ходил к учителям фехтования, и учился сражению на мечах. — Благородный повел бедром, указывая на меч, что висел у него на поясе. — Три года тренировок. Три года упорных стараний.

Я нахмурился — что-то в голосе благородного мне очень не понравилось, и я стал ждать подвоха.

И я не ошибся

— А в девятнадцать во мне обнаружили дар магии огня. Посовещавшись с советником, моя мать решила, что я должен стать магом.

— Магом? — Вот это да! Хотя чего еще ожидать? Ленье же маг огня. — Но почему? Ты же сам говорил, что быть гвардейцем маркиза важно и почетно!

— Все верно. — Ленье кивнул. — Но быть магом почетней вдвойне. Стать гвардейцем маркиза может любой благородный, имей он достаточно ловкости во владенье мечом. Но магом, как ты не старайся, без дара ты не станешь.

Тут возразить было нечего.

— И ты пошел в школу магии, — грустно продолжил я. — После трех лет фехтования?

— Бесспорно, я пошел. Ведь то, что важно для рода…

— Важно и для каждого, — закончил я за него.

Ленье вел свою речь чинно и благородно, и с такой уверенностью, что в ее правдивости нельзя было засомневаться. Но в самом конце его голос предательски дрогнул. Чуть-чуть. Слегка. Ненамного. Но все же достаточно, чтобы я успел обратить на это внимание. Что не так? В чем загвоздка? Скорее всего, Ленье мне что-то не договаривает. Что именно? Кто знает, кто знает. Может, изменение этих самых планов давалось ему не так легко, как он хотел показать?

Может быть. А может мне просто показалось.

Получив кое-какой, но все-таки ответ, я снова вернулся к готовке и принялся класть ломтики свеже разделанного мяса на разогретые камни. Недовольное мясцо рассерженно зашипело и попыталось плюнуть в меня обжигающим жиром, но я сумел увернуться.

В нос ударил приятный запах жаренного.

— А теперь ты будь со мной откровенен и ответь на один вопрос, — c преувеличенно незаинтересованным видом спросил у меня благородный.

— Если смогу — отвечу, — пообещал ему я.

— Вы, холопы, обычно, существа довольно-таки неприглядные. У вас нет манер, вы дерзкие, грязные, глупые, и даже двух слов между собой, зачастую, связать не можете.

Я ничего не ответил и лишь пожал плечами.

— И ты, Гидеон, такой же, как все остальные, — заявил он, глядя на меня сверху вниз. — У тебя нет манер, ты дерзкий и жуткий грязнуля. Но ты далеко не глуп — ты задаешь непростые вопросы. Далеко непростые, — скривил ухмылку он. — А еще твоя речь… Ты говоришь слишком складно, не как обычный бедняк. Откуда это все у тебя? — спросил он меня напрямик.

— Тут большого секрета нет, — ответил я с улыбкой. — Я же уже говорил, что до того, как стать магом, я трудился у одного господина в его библиотеке. Вот там я всему этому и научился.

— Ай-яй-яй, ай-яй-яй. Что-то тут не сходится, — заявил Ленье с недовольным тоном.

— Что не сходится? — не сразу понял я.

— Для работы в библиотеке не обязательно обучаться грамоте, — ответил он категорично. — И уж тем более никакой слуга не обязан читать ее книги, — заявил он, снова хмурясь.

Ишь, какой он въедливый.

— Согласен, — не стал спорить я. — Когда мне приказали трудиться в библиотеке, в мои обязанности входила лишь протирка книг от пыли и уборка комнаты.

— Вот это похоже на правду, — согласился Ленье.

— Но, в один из дней, дочь господина обуяла ярость, и она сильно побила двух девочек из прислуги, — рассказал я ему. — Пока лекарь ухаживал за ними, я пробирался к ним в комнату и показывал книжки с разными картинками. Картинки девушкам нравились, но они хотели знать больше — что каждая из них значит. Я пообещал рассказать. Вот так я и начал читать, — развел руками я.

— Ты решил начать учиться читать, чтобы кому-то помочь? — не поверил Ленье.

— Так оно и было, — согласился я. — Сначала я научился читать те книги, что поменьше, и где было много картинок. Затем — книги потолще. А потому увлекся и перечитал все.

— И что ж там были за книги? — вскинул брови Ленье.

— Книги по истории мира, истории рода, истории баронства.

— Понятно. Что еще?

— Несколько книг о сражениях и о врачевательстве.

— Ясно. Что еще?

— А еще там были письма отцов к своим юным отпрыскам.

— Хм… — На лице юноши вновь появилась каменная маска.

Пока Ленье обдумывал мой ответ, я повернулся к костру и втянул носом воздух. Отлично. Еще чуть-чуть приправ и все будет готово. Такое мясо точно ему понравится.

Должно понравиться.

После этого мы еще несколько раз ходили на охоту. Охотился, само собой, я, а Ленье просто стоял и дышал лесным воздухом. И в конце дня все заканчивалось сытным мясным обедом. Пару раз я предлагал ему что-нибудь наколдовать. Он соглашал и становился в боевую позу: левая рука и нога вперед, правая рука в сторону, а нога — назад.