Лазурный берег, или Поющие в терновнике 3 - Пола Сторидж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Взволнованный ропот пробежал между деревьями того самого парка, где по пути в кафе Джастина столь неожиданно решила немного посидеть. Казалось, деревья глубоко и печально вздохнули.
Супруги прошли к стоянке такси.
– Может быть, пойдем пешком? – неуверенно предложил Лион.
– Пешком? Хорошо. Пусть будет по-твоему… – она сделала небольшую паузу, после чего добавила: – пусть хоть один раз будет по-твоему, Лион…
Он, удивленно посмотрев на жену, поинтересовался:
– Что ты хочешь этим сказать?
Улыбнувшись, Джастина пояснила:
– Знаешь, я все чаще и чаще ловлю себя на мысли, что чересчур командую тобой…
– Вот как?
– Представь себе…
Он пожал плечами.
– Что-то не замечаю…
– Не замечаешь – и на том спасибо, – ответила она примирительно. – Ну что – пешком так пешком, мой милый…
Она взяла мужа под руку, и они зашагали в сторону своего коттеджа, утопавшего в чернильной темноте…
Следующее утро, как и предшествующее, началось для Джастины с тяжелейшей головной боли.
И вновь – мучительная процедура вставания, а затем одно и то же изо дня в день: умывальник, зубная щетка, мытье головы, фен, гудящий, как неисправная бормашина провинциального стоматолога, (а что поделаешь – надо постоянно следить за собой, если хочешь выглядеть привлекательной), кухня, кофемолка, горячий крепкий кофе (наверное, единственная утренняя радость!) Омлет из трех яиц…
А через полчаса – репетиция.
Что там у нас сегодня – «Юлий Цезарь» великого трагика?
Народные трибуны, нобили, всадники, плебеи, гладиаторы, Брут, Помпей, Каска, Цинна, Антоний, Цицерон, Капитолий, сенат и народ?
Патриции, Авентинский холм, туники, тоги или как там назывались их одежды, статуи на Капитолии, трофеи, ростральные колонны, триумфальные арки, «идущие на смерть приветствуют тебя» и прочая пыльная и давно вышедшая из употребления историческая мишура?
«Руки убийц, обагренные праведной кровью тирана Цезаря»?
Как это там:
В решеньях я неколебим, подобноЗвезде Полярной: в постоянстве ейНет равных среди звезд в небесной тверди.Все небо в искрах их неисчислимых;Пылают все они, и все сверкают,Но лишь одна из всех их недвижима;Так и земля населена людьми,И все они плоть, кровь и разуменье;Но в из числе лишь одного я знаю,Который держится неколебимо,Незыблемо; и человек тот – я.
Хорошо, пусть будет так…
Зайдя в зал репетиционного класса, Джастина по лицам собравшихся студентов сразу же поняла, что сегодня что-то произошло…
И притом – нечто ужасное, скверное, нечто из рук вон выходящее…
Может быть даже – непоправимое.
Она, не оборачиваясь, сняла с себя плащ и, повесив его на крючок, как ни в чем не бывало произнесла:
– Доброе утро…
В ответ послышалось очень сдержанное:
– Здравствуйте, миссис Хартгейм…
Она, перевесив через плечо сумку, последовала по ступенькам наверх.
Студенты пошли за ней – но, как ей показалось – как-то понуро и даже нехотя…
Усевшись на свое привычное место в середине зрительского зала Джастина, улыбнулась и спокойным голосом попыталась растопить лед:
– Ну, приступим…
Студенты почему-то отвернулись. Пересчитав глазами собравшихся, Джастина растерянно спросила:
– Кстати, а почему не видно Гарри Макалистера и Мери Сноупс?
Студенты молчали – и это молчание чрезвычайно смутило Джастину.
Наконец Фредди, тот самый, который на прошлом занятии так бойко спорил с ней о судьбах Ольстера, сейчас с некоторым смущением выдавил из себя:
– Миссис Хартгейм, как – а разве вы ничего не знаете?
У Джастины сразу перехватило дыхание – ее охватило острое предчувствие беды – страшной, непоправимой…
Стараясь держаться как можно спокойнее, она спросила:
– Что-то случилось?
– Да, – замогильным голосом произнес Фредди. – Случилось…
– Мистер Кроуфорд, прошу вас… Сэр, – она немного повысила голос, – потрудитесь же наконец объяснить, что произошло…
– Они погибли…
Перед глазами Джастины поплыли огромные фиолетовые круги. Погибли?
Гарри и Мери погибли?
Что за чушь?
Где они могли погибнуть?
Ведь она сама вчера разговаривала с ними, и даже наставляла Гарри, как следует читать монолог Цезаря, а затем отпустила его и Мери – им для чего-то понадобилось съездить в Лондон…
Кажется, Мери говорила, что к доктору… Они поехали в Лондон и просто задержались там… Или же решили разыграть своих товарищей – кто не знает этих студенческих розыгрышей!
Нет, наверное, это всего лишь недоразумение…
Этого просто не может быть! Облизав пересохшие от волнения губы, она повторила вслух свою мысль, но очень тихо:
– Этого не может быть…
– Тем не менее, это действительно так, – сухо ответил Фредди.
Джастине в этот момент показалось, что голос его прозвучал очень жестко.
– То есть…
– Миссис Хартгейм, скажите, пожалуйста – вы смотрели вчера программу вечерних теленовостей? – спросил Фредди.
Она на какое-то мгновение задумалась, после чего вспомнила:
– Кажется, да…
– Тогда, значит, вы наверняка знаете о том страшном взрыве в одном из пабов в районе стадиона «Уэмбли»?
Джастина всплеснула руками и стала тихо оседать вниз – если бы кто-то из студентов вовремя не подставил ей стул, она бы свалилась на пол.
Некоторое время она с отрешенным видом смотрела в пространство перед собой.
Студенты, расположившись полукругом, напряженно молчали.
Затем Джастина спросила:
– Как это произошло?
– Они были, если не ошибаюсь, у врача, и ехали на мотороллере в сторону Южного вокзала, – начал Фредди, – к несчастью, их путь лежал через район, прилегающий к «Уэмбли»… Там в связи с футбольным матчем образовался затор, автомобили не пускали, но они очень спешили, и их почему-то пропустили… Уж не знаю – почему именно для них сделали исключение… Потом они каким-то образом очутились в этом проклятом пабе…
– Как? – едва уловимым шепотом переспросила Джастина. – В том самом пабе, в котором и…
– В том самом…
Как ни тихо был задан этот вопрос, однако Фредди расслышал его.
– Как?
– Да…
– Это не важно… Теперь – не важно, – Фредди сделал ударение на слове «теперь». – Для них это теперь уже не важно…
– Что с ними?
– Они погибли, – произнес Фредди тихо и отвернулся к окну.
– Может быть, это ошибка? – спросила Джастина с надеждой в голосе.
Фредди покачал головой.
– Нет, ошибки тут быть не может… Трупы Гарри и Мери опознали их родители… А мне, как приятелю и соседу Гарри, позвонили сегодня рано утром… нет, ошибки быть не может – я разговаривал с его отцом…
