Рыбалка у медной горы - Полина Дельвиг

Наверное, Ольга и заметила бы ее замешательство, не будь сама поглощена внимательнейшим изучением невесть откуда взявшегося немца.

— К сожалению, я говорю только по-английски, — красиво хлопая фиолетовыми глазами, протянула она. — Правда, совсем немножко, но… А вы говорите по-английски?

— Да, конечно, — с бодрящим немецким акцентом ответил Полетаев и перешел на английский: — Еще раз прошу прощения, что прерываю вашу трапезу, но не могли бы вы помочь мне с переводом меню? Здесь только русский, а я еще не очень хорошо его понимаю.

Напряженно вслушиваясь в каждый звук, Ольга кивала головой.

— …Дело в том, что я хочу выбрать вегетарианские блюда и боюсь ошибиться.

— Чудны дела твои, Господи, — по-немецки заметила Даша. — Право же стоило прожить на свете столько лет, чтобы за Уралом встретить немца-вегетарианца.

Полетаев, с легким поклоном, осклабился:

— Если мадам позволит, я уточню — я не столько вегетарианец, сколько пацифист. Просто не хочу никому приносить зла.

— Ну это, конечно, все объясняет. — Даша с трудом сдерживала улыбку. — Немец-пацифист — это, конечно, круче, чем немец-вегетарианец.

Ксюшка поддакнула:

— Это даже круче, чем коза, питающаяся газетами. Представляете, какое бы молоко она давала?

Заметив недоуменные взгляды, направленные на нее, поспешила пояснить:

— А что, была такая коза. По телевизору показывали.

Даша покачала головой, Полетаев засмеялся, а Ольга занервничала.

— Вы с сестрой говорите по-немецки? — спросила она Дашу.

— Да. И еще языках на четырех.

Правдой это было с большим допуском, но фиолетовая примадонна с ее нездоровым интересом к мужчинам детородного возраста Даше уже порядком поднадоела и было приятно ее уесть даже в такой мелочи.

— Как здорово, — с трудом выдавила Ольга. — Но, может, мы все-таки будем говорить на английском? Чтобы беседа была общей?

— Да хоть на китайском. — Даша сделала пригласительный жест. — You are welcome![5] Можешь начинать.

— А вы говорите по-китайски? — вежливо удивился немец-Полетаев.

— Приблизительно так же, как вы по-русски, — не менее вежливо ответила Даша.

Ольга попыталась взять инициативу в свои руки.

— А вот я училась в театральном. На третьем курсе мы ездили в Линц, и мне там очень все понравилось, тем более что там жил такой человек, такой человек…

— Простите, вы кого имеете в виду? — с искренним удивлением спросил полковник.

— Гитлера, надо полагать, — с вежливой улыбкой пояснила Даша. — Знаете, у нас, у русских, зачастую весьма своеобразное представление о мировой истории.

— Минуточку, а при чем здесь Гитлер? — захлопала длиннющими ресницами Ольга.

— Насколько я помню, это наиболее известный человек, из живших в Линце.

— Да, но я имела в виду композитора…

— Говорил, надо было в армянский ресторан попробовать съездить, — послышался за спиной знакомый голос. — Здесь все занято.

Даша с Ольгой моментально обернулись. Посреди зала топталась знакомая троица с таким видом, словно вот сейчас все они развернутся и уйдут.

Даша не могла этого допустить:

— Ничего не занято! Присаживайтесь к нам, официант сейчас подойдет. Как вы себя чувствуете?

— Да так, не очень… Врач сказал, что если организм не справится, могут и ампутировать. — Олег Петрович кивнул на Мишу.

— Чего? Язык? — испугалась Даша.

— Да, представьте себе.

— Какой кошмар! — воскликнула Ольга. — Лишиться языка в таком возрасте… Просто не представляю.

— Ну еще бы. Женщина в этом случае наверняка застрелилась бы, — с легкой улыбкой заметил Артур.

— Разве можно шутить такими вещами! — возмутилась фиолетовая дама.

Даша тоже решила проявить сочувствие:

— Как же он теперь рыбу будет ловить?

— Руками, конечно, — успокоила всех Ксюшка. — Не языком же…

Старший зыркнул на нее с такой неприязнью, что девочка поспешила затихариться.

Даша повернулась к Полетаеву:

— Простите, что отвлеклась. Что бы вы хотели заказать на обед?

Вновь прибывшая тройка тут же среагировала на немецкий.

— А он что, иностранец? — спросил Артур.

— Можно подумать, так не видно! — с радостью заметила Ольга. Даша пояснила:

— Он немец. Не может разобраться в меню. Он вегетарианец. Да не стойте вы, присаживайтесь.

Известие о том, что незнакомый мужчина — иностранец, рыбаков явно успокоило.

— Ладно, давайте здесь поедим, какая разница… — предложил Артур, остальные молча согласились.

Полетаев рассеянно улыбался и кланялся, бормоча что-то вроде:

— Дитер Даслер, очень приятно… Очень приятно, Дитер Даслер…

Даша развернулась к полковнику всем корпусом.

— Простите, я правильно поняла — ваша фамилия Даслер?

— Я, я, Даслер, — заякал Полетаев.

— А вы случайно не родственник Ади Даслера? — Даша делала вид, что чрезвычайно поражена данным обстоятельством.

— О! Вы его знаете? — в свою очередь удивился самозванный немец.

— Разумеется! Кто же не знает старину Даслера! — Даша хлопнула в ладоши и обратилась к русскоговорящим: — Представляете, это родственник Ади Даслера.

Ольга замялась, не зная, как реагировать. Но через секунду состроила слащавую гримасу и несколько раз понимающе кивнула.

— Кто это — Ади Даслер? — без особого интереса поинтересовался Олег Петрович, не отрывая глаз от меню.

— Вы не знаете, кто? — Даша подняла ногу и несколько раз ею махнула. — Ну подумайте хорошенько.

— Футболист? — неуверенно предположил Артур.

— Почти. Скажем, то, во что обут футболист. — Присутствующие пожали плечами.

— Да кто такой этот Даслер? — не выдержала Ксюшка.

Даша снова подняла ногу.

— Основатель фирмы «Адидас», естественно.

Поскольку Ольга все это время понимающе кивала, ей удивляться вроде как было уже неприлично. В результате она застыла с каким-то почти имбецильным выражением лица. Рыбаки же, напротив, едва не попадали со стульев.

— Чего, серьезно? Нет, ну правда?

— Блин, ну надо же…

— Так это точно его родственник? Кто он ему?

— А ы-ыу о эх какокок?

Все повернули головы к Мише.

— Что он сказал? — напряглась Даша.

— Миша спросил, почему он без кроссовок, — пояснил Артур, кивая на псевдо-Даслера.

Тот смотрел на бедолагу-крепыша с добродушной заинтересованностью.

— Это местный коренной житель? — поинтересовался Полетаев. — Он бурят?

— Этот человек — дятел, — понял несложный вопрос Артур. — Он плохо разбирается в женщинах. Слишком доверяет.

Заметив недоумение Полетаева, Даша нехотя пояснила:

— Он намекает, что Мише не стоило знакомиться со мной.

— Ага! — радостно закивал полковник. — Это шутка!

— Охренительная, — согласился Олег Петрович.

И все рассмеялись. Кроме Миши, разумеется. Тот был мрачнее тучи. Ибо не мог не только говорить, но и есть.

Артур похлопал друга по плечу, мол, не переживай, все рассосется, и взглянул на Дашу.

— Так кто?

— А кто этот тип тому самому Даслеру?

— Простите, кем вы приходитесь герру Даслеру? — спросила она Полетаева.

— Я его сын. — Полетаев чуть поклонился. — Правда, младший, поэтому мое слово в компании самое незначительное.

— Он его младший сын, — перевела Даша. И добавила: — А выглядит, как двое старших.

— Я немножко понимать русский, — натянуто улыбнулся самозванец.

Даша никак не среагировала.

Артур смотрел на псевдонемца с интересом.

— А зачем он сюда приехал?

— Ты зачем сюда приехал? — спросила Даша по-немецки.

— Мы разве на ты?

Полетаев с силой наступил ей на ногу, намекая, что среди присутствующих могут найтись тайные знатоки иностранных языков.

— Простите, я не очень хорошо говорю по-немецки.

Даша попыталась ногу выдрать.

— Что вы, что вы, — Полетаев придавил отдавленную ногу еще сильнее. — Вы прекрасно владеете языком.

В самом деле, за годы жизни в Европе Даша приобрела красивое, чуть смягченное австрийскими сериалами произношение. И хотя в ее речи ошибки все же встречались, говорила по-немецки она совершенно свободно, обмануться в этом было невозможно.

— Мерси за комплимент. — Рыжеволосой все же удалось освободить нижнюю конечность. — Была там в пионерском лагере. Так с какой целью вы приехали к нам, герр Даслер?

— О, — немец-Полетаев поднял палец и хитро прищурился, — это большая тайна. Я не могу говорить об этом.

— Что-нибудь связанное с блицкригом? — заговорщицки прошептала Даша.

Полетаев состроил обиженную мину.

— Мы, немцы, такими вещами не шутим, — провозгласил он.

Даша широко развела руки в стороны, как будто приготовилась играть на баяне.