Главные правила жизни - Диана Машкова

Любовь – это главная пружина мироздания. Я уверен, что в знаменитом выражении «Шерше ля фам» кроется истина. Исходя из этого, можно докопаться до всех событий и очень многое объяснить.

Думаю, что полной открытости быть не должно. Я ее очень боюсь. У меня есть любимая фраза Шукшина, я ее иногда цитирую: «И в приступе дурной правды он сказал ему, что его жена живет с агрономом». Есть грани жизни, которые требуют невероятно бережного и осторожного отношения.

С Богом можно быть предельно откровенным, но даже с самым любимым и близким человеком все равно лучше сохранять дистанцию. Пусть очень маленькую, едва заметную. Может быть, в его же, а не только в твоих, интересах.

Никому не сказал, задумчиво сощурясь: «Я вас не вижу, вы свободны». Мне очень не хотелось увольнять людей. И я по сию пору горжусь, что ни одного артиста не уволил по так называемым творческим соображениям.

«Надо жить и радоваться», «Чем выше человек по своим кондициям, тем больше радости он испытывает от жизни» – эти фразы звучат у нас в спектакле «Небесные странники». На самом деле так очень трудно существовать, хотя с годами я кое-чему научился.

Интеллект – это дорогое качество современного человека, не всем, наверное, данное. Его надо очень ценить. Ум человеческий помогает строительству собственной биографии и может сыграть свою роль в истории страны.

Для творческого человека огромное значение имеет жена или муж, любимый человек. Раньше, когда офицер из престижного воинского соединения собирался жениться, кандидатуру барышни обсуждали на общем офицерском собрании. Офицеры решали, достойна она или нет. Они были не глупее нас.

С годами надо выработать определенную терпимость: спокойно воспринимать изменения в жизни и знать, что они происходят, без них нельзя: это закон человеческой цивилизации.

Наверное, когда понимаешь, что самое интересное и прекрасное уже позади, легче покидать жизнь. Это естественно. Играть в постоянную и бесконечную бодрость – недостойно человека.

При всех моих претензиях к России, ее ментальности, ее комплексам я не мог бы жить ни в одной другой стране. Довольно часто бываю в Германии, мне там очень многое нравится, но представляю себе как совершенно страшную вещь, если бы мне пришлось вдруг остаться.

В американских вооруженных силах, если экипаж большого бомбардировщика начинает дружить домами, его расформировывают. Художественный руководитель должен находиться со своими актерами на некоторой дистанции – уважительной, товарищеской, деловой. Что у меня и происходило, и происходит с такими корифеями, как Александр Абдулов, Олег Янковский, Александр Збруев, Инна Чурикова, Леонид Броневой, Дмитрий Певцов, Виктор Раков.

Однажды я понял, что известность – вещь относительная. Как-то раз, будучи уже, нескромно говоря, весьма известным, увидел человека, который ринулся ко мне с восторгом. Не понимая, кто это, я ответил тем же. Мы обнялись просто, как бывшие фронтовики, а потом наступила значительная пауза, и он произнес замечательную фразу: «Марк… ну ты сейчас где?»

Я испытываю кратковременное абсолютное счастье, когда зрители объединяются в один коллектив и в зале стоит мертвая тишина или раздаются хохот и аплодисменты, а я имею отношение к этой ситуации. Это счастье длится недолго, но несколько секунд я блаженствую.

Сегодня удержать внимание зрителя театральным спектаклем невероятно трудно: уж очень большой переизбыток художественной информации и из интернета, и с телевидения, и из кинематографа, и из огромного количества театров. Все это перемешивается и бьет по сознанию зрителей. И найти свою нишу, свое место, свою интонацию и стиль, направление взаимодействия с современным зрителем довольно сложно.

Я горжусь тем, что кроме неплохих спектаклей мне удалось создать в театре такую этическую среду, при которой театральные болезни отступают и не превращаются в сильнодействующую силу. В этом строительстве человеческих взаимоотношений большую роль сыграли Александр Абдулов, Олег Янковский, Евгений Леонов, Татьяна Пельтцер, Николай Караченцов, Александр Збруев, Леонид Броневой, Инна Чурикова и многие дорогие мне люди.

Любовь Казарновская

«Могу ли я жить без любви? Мое имя уже отвечает на этот вопрос!»

Оперная певица, в ее репертуаре более 50 оперных партий (Саломея, Татьяна, Манон Леско, Кармен и др.), исполняемых на лучших сценах: Ла Скала, Метрополитен Опера, Ковент-Гарден, Большого, Мариинского и др. Президент «Вокальной Академии Л. Казарновской» и международного вокального Интернет конкурса, ведущая авторской программа «Вокалиссимо» на Радио Орфей

Когда меня спрашивают, считаю ли я себя сложным человеком, отвечаю: и да, и нет! В зависимости от ситуации. В профессии, например, добиваясь больших результатов, ты должен быть предельно ответственен за качество. И часто меня укоряют в сложности характера, так как я доискиваюсь до точности и правды. В жизни я достаточно легкий человек, но не люблю панибратства и хамства – здесь становлюсь жестким и якобы сложным человеком.

Я люблю жизнь, семью, работу. Счастье для меня – в познании чуда мира, личностного роста. Счастье – это свобода выбора, мышления, жизненной позиции. Счастье – смотреть на себя в зеркало и не испытывать отвращения. Счастье – это интересное творческое окружение и осуществление творческо-духовных проектов.

Могу ли я жить без любви? Мое имя уже отвечает на этот вопрос! Любовь – это состояние, необходимое всем. Без любви ты робот, трудоголик или депрессивная злюка! Кризис нашего общества – в отсутствии любви. Конечно, в разных возрастах свое представление о любви и счастье. В 20–30 лет это в большей степени собственное эго: я хочу, люблю, добиваюсь, требую. После 40 для меня важнее отдавать, делиться, зажигать внутренний огонь в других и получать наслаждение от загоревшихся глаз.

В 20–30 лет привлекает внешняя красота, после 40 – внутреннее содержание, свет и достоинство. Если человек красив внутри, тогда его дух проступает во внешнем облике.

Под успехом у себя и других в молодости я понимала славу, известность, карьерный рост, узнаваемость, обеспеченность. Сейчас для меня настоящий успех – в самосовершенствовании, духовном росте, в большом потенциале внутренней сути, которую ты даришь людям. «Ты не можешь одновременно служить Богу и мамоне!» – это читается во всем, что ты делаешь, а у творческих людей особенно.

Для меня порядочность и уважение лежат во главе угла любых отношений. Должна быть уверенность, что тебе никогда не нанесут удар в спину. Не общаюсь с лживыми, скользкими людьми, лизоблюдами, привязанными к мамоне: это – страшные эгоисты.

Семья дает основы развития и воспитания, дает шкалу ценностей. Мой отчий дом дал мне любовь, тепло, образование, ощущение защиты и родного гнезда. Мой муж и мой сын – это семья, которую мы постоянно создаем все вместе, и это очень творческий и важный процесс. Мы учимся жить, совершенствоваться, любить друг друга каждый день.

Самые счастливые мгновения моей жизни – это ощущение полета души. Это любовь, рождение сына, семейные счастливые моменты, творческий восторг общения с чудесными коллегами и чудо познания прекрасного – музыки, живописи…

Я не хотела бы вернуться ни в какой временной отрезок своей жизни. Каждый период я прожила и прочувствовала очень полно. Сейчас я испытываю огромную благодарность Творцу за все события в моей жизни. Каждый день – это подарок!

К возрасту отношусь философски: «У природы нет плохой погоды…» Надо встречать каждую смену сезона позитивно и наслаждаться каждым мгновением счастья. А огорчения… Ну что ж, это жизнь. «И это пройдет», – говорил мудрейший из мудрейших.

Мой жизненный девиз: «Делай, что должно, и пусть будет, что будет!» Твердо верю, что красота и гармония в человеке формируют мир вокруг него. Причины неприятностей – в эгоистических установках и претензиях к жизни. Изменись сам – и изменится мир вокруг тебя. Думай, учись, впитывай мудрость, делись добротой, знаниями и любовью – это ключ к счастью.

Боюсь войны и потери близких людей. Потери не только физической, но и моральной. Так страшно видеть деградацию, очерствение сердец, подлость и равнодушное, пустое, надутое эго знакомых и близких.