Главные правила жизни - Диана Машкова

Олег Табаков говорит, что старость – это отсутствие иллюзий. Подписываюсь. Пока иллюзии у меня есть, несмотря ни на что. Жалко будет, если они исчезнут.

Я позволяю себе заниматься тем, что мне интересно. А это сегодня очень большой шик и роскошь. Что будет дальше, я не знаю.

В некоторых случаях общения с властью цель оправдывает средства, хотя хочется, безусловно, сохранять дистанцию. Когда меня упрекают в том, что я обращался с просьбой построить театр, и приводят в пример слова Воланда «никогда ничего не просите, особенно у тех, кто сильнее вас», я говорю: глубоко уверен, что, если ты это делаешь не для себя, а для дела, тогда не то что просить, а требовать нужно.

Власть, даже маленькая, человека не меняет. Если он меняется, значит, нам это только кажется. Власть просто проявляет в нем все имеющиеся негативные черты.

Александр Митта

«Я воплотил в жизнь лишь малую часть своих идей: их всегда было гораздо больше, чем я мог выразить»

Кинорежиссер, сценарист, актер. Заслуженный деятель искусств РСФСР, народный артист Российской Федерации. Лауреат Государственной премии РФ, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV ст. Автор книги «Кино между адом и раем». Снял фильмы «Звонят, откройте дверь», «Гори, гори, моя звезда», «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», «Экипаж», «Сказка странствий», «Граница. Таежный роман» и др.

Думаю, что в моей жизни многое значит судьба. Я рос без матери, под страхом, война в детском доме, но я считал это естественным. Конечно, такая жизнь не способствовала внутреннему развитию. Когда позволил случай и я внутренне созрел, а это был долгий процесс, то оказался в кино. С одной стороны, поздно, а с другой – вовремя. И я уверен, что все равно пришел бы в него рано или поздно.

Единственным периодом в моей жизни, когда я по-настоящему много читал, были четыре года обучения в строительном институте. Рядом была хорошая библиотека, где сохранились книги, которых нигде не было. Я познакомился там с современной зарубежной литературой, читал Хемингуэя, Пастернака, Андре Жида, Хаксли, Олдингтона.

Всегда смотрел много кино. Потратил на это такое количество времени, что стыдно сказать. Но, во-первых, я это люблю, а во-вторых, это очень энергичный способ обучения. К тому же кино – моя профессия.

Я воплотил в жизнь лишь малую часть своих идей: их всегда было гораздо больше, чем я мог выразить. И если бы работал быстрее, фильмы были бы гораздо разнообразнее. Есть много жанров, которые я хочу попробовать, но никак не успеваю. Например, мистический триллер. У меня нет комедии положений, и черную комедию тоже хотел бы снять. Но что сделано, то сделано.

У меня нет и никогда не было никаких амбиций. Я начал с детского кино, оно всегда было малозаметным. Просто оно прозвучало хорошо. Первым был «Друг мой Колька», потом «Гори, гори, моя звезда». Я с удовольствием делал это кино. Кстати, работать с детьми – это интересно, но тяжело. Последним детским фильмом была «Точка, точка, запятая».

Больше всего меня радовал полный зал, и это не было связано ни с какой коммерцией. Тогда не платили режиссерам со сборов – одна зарплата и все. Я почувствовал вкус к большой аудитории, когда снимал «Москва, любовь моя» с Комаки Курихара. В Японии был сенсационный успех: полные залы, хотя и у нас картина хорошо прошла. Я понял, как приятно, когда твою картину много народа смотрит. С этой целью и затевал «Экипаж».

У всех были иллюзии, что кино – это искусство большого мифа, что мы формируем нового зрителя, что вступаем в борьбу с властью. Но мне казалось, что развлечение – это хорошее занятие. За это меня топтали, я не был уважаем. Тогда и Леонид Гайдай не был уважаемым режиссером. «Экипаж» никогда никаких премий не получал. Но как-то внимание зрителей на нем задержалось на десятилетия.

Я никогда сильно не тянулся к деньгам: довольно быстро понял, что это – ответственность. Если заниматься этим всерьез, оно съедает у тебя время, занимает мозги. У меня всегда был воображаемый мир – виртуальный, но полностью мой.

В смысле материальных благ я человек минимума. Когда вернулся из Америки в Москву, продал машину и 25 лет без нее живу, при этом чувствую себя прекрасно. Когда делаю кино, пользуюсь служебной, в остальное время на общественном транспорте езжу. Больше ходить – очень полезно для здоровья.

Всегда, когда работаю и снимаю картину, у меня хорошее состояние. Так и сейчас на фильме «Шагал-Малевич».

Одной из самых счастливых минут был мой первый показ студентам во ВГИКе «Звонят, откройте дверь». Картина закончилась – аплодируют. Такое же сильное чувство я испытал, когда смонтировал «Гори, гори, моя звезда». Она очень долго не получалась, и я уже свыкся с тем, что материал не укладывался в картину. А тут каким-то образом сложилось, и я понял, что картина есть!

Мне повезло, что вокруг меня было много личностей. Это большое счастье! У меня был совершенно потрясающий педагог, человек, очень сильно повлиявший на меня, Михаил Иосифович Ромм. Важным было общение с Александром Лукичем Птушко, моим первым худруком. Много лет работал со сценаристами Дунским и Фридом, лучшими людьми на «Мосфильме». С Альфредом Шнитке сделал несколько картин.

Высоцкий был частым гостем в нашем доме, и я с ним работал. Он очень на меня повлиял. Был внимательным, деликатным человеком, обиды прятал внутри. Общаться и работать с ним было счастьем, хотя это был непростой человек, как любой гений.

Мои картины, как и все остальное, не могут поспевать за временем. Раньше я думал, что две-три картины проживут очень долго. Сейчас понимаю, что это иллюзия. Но 30–40 лет в памяти людей – это успех.

Возрастных кризисов у меня никогда не было, кроме одного, достаточно недавнего. За полтора года до того, как стал снимать «Шагала», решил, что с кино закончил, завязал – буду заниматься только преподаванием и писать. А потом отлежался и пошел действовать.

Мне однажды драматург Александр Моисеевич Володин сказал: «Сделал картину, и все, развивать ту же линию не надо, потому что к тебе власти пристреляются. Ищи новую позицию». Мне это очень понравилось. И так я по жизни и иду.

Роль жены в моей жизни огромная: прежде всего без нее я не дожил бы до своих 80. Она очень много делает для семьи и мне помогает. Активный творческий человек.

Наверное, я однолюб: мы с женой вместе 53 года. Считаю, что это чистое везение. Я никогда не видел никого, кто мог хотя бы близко рядом с ней для меня стать.

Рождение сына я не сразу воспринял: он родился, и я очень медленно понимал, что это такое. Но все мои самые счастливые минуты не связаны ни с наградами, ни с признанием, ни с какими-то материальными вещами. Они связаны с моей семьей и кино.

У меня не было никаких разрушенных иллюзий, потому что не было никаких амбиций. Когда мне не давали что-то делать, я начинал делать что-то другое. И все время начинал выстраивать в голове новый мир.

Алексей Немов

«Владение собой – это огромная, серьезная работа»

Знаменитый российский гимнаст, четырехкратный олимпийский чемпион. Член Патриаршего совета по культуре (Русская православная церковь). Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV ст., орденами Мужества, Почета. Занесен в Книгу Рекордов Гиннесса за выдающиеся спортивные достижения и награжден Word Sports Awards – спортивным Оскаром

Человек, который принимает решения, должен понимать, что именно ему придется отвечать за их последствия.

Есть люди, для которых цель жизни заключается во власти. Они стараются идти к власти, быть рядом с ней. А есть люди, которые понимают, что без участия в этом процессе у них не получится достичь какой-то другой жизненной цели – того, что они задумали.

Владение собой – это огромная и серьезная работа. Мне ради тренировок и выступлений приходилось фактически перешагивать через себя. Порой казалось, что не смогу. Но я заводился, делал усилие, а дальше старался идти на здравом смысле. Оказывается, это работает.

Для любых достижений нужна мотивация. У меня было сложное детство: мама воспитывала меня одна, и мы с ней прошли серьезную школу жизни. Поэтому рано появилось желание выйти на другой социальный уровень и доказать ребятам, которые в свое время называли меня безотцовщиной, что я чего-то стою, не на словах, а на деле.

Мне удалось достичь своей цели, но это было непросто: пока не сделаю тот или иной элемент, из зала не ухожу – тренируюсь до потери сил.