Главные правила жизни - Диана Машкова

В разные времена театр был и остается для меня спасением души. Там можно спокойно подумать, разобраться в истории и в своем герое. Там работаешь в удовольствие, и Бог с ним, со всем остальным!

В молодости профессия стоит на первом месте, но с возрастом, особенно после 40, все меняется: появляются дети, они растут, тебе становится с ними интересно. И постепенно профессия, в которой ты уже многое знаешь, начинает идти параллельно с жизнью, а не заменять ее.

Никому не завидую: каждый идет своей дорогой. Самое главное, что я работаю, могу содержать семью. У меня так получилось, и слава Богу.

Главное для человека – быть на своем месте, заниматься тем, что нравится.

Бывают периоды усталости от кино, тогда переключаюсь на театр, потом снова на кино. Это две разные работы, я так отдыхаю.

По-хорошему со мной всегда можно договориться, даже на невыгодных для меня условиях. Если меня любить, могу рассыпаться у ног бриллиантами. Но если обращаться жестко, я готов на тяжелую войну. И в этом смысле я тоже умелый человек.

Самая большая радость сегодня – дети. Вот сейчас они приехали из деревни, я сына взял на руки, ему скоро три, дочка прибежала ко мне, легла на колени, и все… Это полный кайф.

С возрастом изменилось чувство ответственности. Отвечаешь за родителей, которые уже в возрасте, за детей, которые еще маленькие. Раньше я думал: «Да ладно, все нормально будет», а сейчас: «Надо к себе поаккуратнее относиться».

«Тот, кто не падает, – говорили у нас в боксе – тот не поднимается». Случается, упадешь на одно колено и думаешь: ввязываться дальше в бой или выбрасывать полотенце и уходить с ринга. Бывает тяжело, но я пока с ринга не ушел.

Главное – дать детям любовь, чтобы потом этот запас тепла они тратили всю жизнь. Даже образование вторично, они это и сами могут получить. Я люблю своих детей и горжусь ими. Понимаю, что они уже лучше меня, и это самая важная награда.

Женская красота – это внутреннее состояние, внутреннее свечение, все остальное не так важно.

У меня очень развита интуиция, поэтому первое впечатление от человека никогда не обманывает. Бывает, потом начинаешь что-то надумывать, оправдывать. Но, как говорила Маргарет Тэтчер, «мне достаточно 10 секунд, чтобы понять, на что годен этот человек».

Дина Рубина

«Творчество – это привычка к неудовлетворенности и стремлению создать что-то, чего еще не было»

Писатель-прозаик, член Союза писателей СССР, международного Пен-клуба, Союза русскоязычных писателей Израиля. Лауреат премии «Большая книга», премии Союза писателей Израиля и многих других международных литературных премий

Есть вопросы, для решения которых, мне кажется, нас и создал Всевышний. Важно все время спрашивать: «Кто я?», «Зачем я здесь?» Я приноровилась самой себе отвечать на вопросы. Более того, я научилась эти вопросы сама себе задавать, что гораздо сложнее. Если правильно задашь самой себе вопрос, то правильно на него и ответишь.

Раньше думала, что у меня украли 17 лет жизни, на протяжении которых я занималась музыкой. Мне казалось, виноваты родители, виновата я сама, надо было поехать в какой-нибудь Литературный институт имени Горького, получать там образование. Теперь, когда я пишу о музыке, понимаю: нет, это не украдено.

Музыкальные формы – соната, рондо, симфония – имеют прямую связь с формами литературными. Писателю необходимо владение фразой, понимание важности интонации фразы. Все это – чистая музыка. Сейчас я благодарна судьбе за то, что окончила консерваторию.

Удивительно держит на плаву чувство юмора. Если человек напрочь лишен ощущения и понимания смешного, которое непременно связано с творческим началом, то для меня это абсолютно потерянный человек.

Я глубоко частное лицо, хотя мне то и дело приходится выходить на публику. И я умею себя на публике вести, умею держать зал, бывает, и очень большой зал, но, когда ухожу со сцены, сбрасываю с себя оценивающие взгляды. Вот это самое большое удовольствие за вечер.

Маски нужны каждому человеку. Без них люди абсолютно беззащитны, как в бане. Это очень страшно. Случаются необыкновенно отважные, в любом своем слове искренние люди, но мне кажется, это не от большого ума: все-таки ум предполагает стремление к защищенности. Для меня маска совершенно необходима.

Мой дед всегда говорил: «Туда, где тебя любят, ходи редко, туда, где не любят, ногой не ступи». Я как человек, предрасположенный к интровертности, замкнутости, с возрастом научилась избегать ситуаций, в которых мне скажут о том, как и за что меня не любят.

Писатель – это человек с несколькими навязчивыми идеями, точнее – с несколькими кардинальными вопросами, которые до боли волнуют его на протяжении всей жизни. У писателя всегда есть несколько тем, которые он разрабатывает: вертит их так и сяк. И все сюжеты вырастают и гнездятся в этих вопросах.

Меня волнуют тема судьбы, тема времени (человека и времени) и тема человеческого рода. Не в смысле воспроизведения рода, а в той таинственной непрерывности человеческих генов, которые всплывают в далеких потомках, еще не понимающих, что они несут в себе драгоценную суть какого-нибудь прадеда или прабабки. Меня это страшно интригует.

Судьба – это очень сильный поток, а вот то, что он формирует, зависит от человеческой личности, от силы характера человека, от букета генов человеческой натуры. Обстоятельства – штука предрешенная, но что с ними делать, решает человек. Все предопределено или есть выбор? Это один из основополагающих вопросов всех религий. Как правило, любая религия отвечает: все предопределено и выбор есть.

Творчество – это привычка к неудовлетворенности, к стремлению создать нечто, чего еще не было.

Место писателя – всегда за рабочим столом. Чем больше он там сидит, чем выше риск заработать проблемы с позвоночником, какой-нибудь геморрой; тем лучше выходит то, что ты пишешь. Увы, никто никогда не заметит каторжного труда: находишь месторождение, оцениваешь его залежи, начинаешь бурить. Потом, знаете ли, идет руда и хочется закрыть это месторождение, потому что понимаешь, что не в состоянии его освоить… Это очень тяжелая работа.

Где нагнулась, там подобрала, где увидела, там украла, где подсмотрела, там записала. Кроме того, у писателя должен существовать еще один мускул в голове, который называется воображением, и его надо неустанно тренировать. Чем больше его тренируешь, тем больше тяжестей он в состоянии поднять.

Забудем о сюжете. Мне важно, чтобы читатель сидел в моем кулаке, чтобы я волокла его за шкирку от первого абзаца до последнего. Все, что я делаю, не касается сюжета. Это касается овладения читательским вниманием.

Культура имеет обыкновение самоочищаться и самовозрождаться. Это магма, которая все время булькает и что-то выталкивает на поверхность. Вполне возможно, что вытолкнутый на поверхность пузырь точно так же и исчезнет. Думаю только, что надо обратить внимание на уровень образования, на преподавание литературы в школе. Вообще, в детей надо вколачивать хорошие книги и хорошую литературу – тогда все будет в порядке.

Зачем мы живем? У меня об этом написано девять романов. Сейчас я пишу десятый и в каждом из них задаю себе этот вопрос. Почему-то пока так и не сумела на него ответить. Вот напишу новый роман, может быть, в нем и удастся дать ответ.

Алексей Серебряков

«Трат не бывает попусту. Просто мы не знаем, как и когда эти траты обернутся плюсом»

Актер театра и кино. Народный артист Российской Федерации. Снялся в фильмах «Штрафбат», «Жила-была одна баба», «Груз 200», «Иванов» и др.

По-моему, Никиту Сергеевича Михалкова как-то спросили: «Что такое счастье?» – и он ответил: «Когда получается». Я тут совершенно с ним солидарен. Пришел вечером домой с ощущением «вот сегодня получилось», и это действительно кайф!

Мир неизменяем, а количество глупости бесконечно. У меня после 30 произошло столкновение желания изменить мир, сеять доброе, разумное, вечное с пониманием того, что это мало кому нужно. Найти свою нишу в этом пространстве, по-моему, для любого думающего человека тяжело.