Это было в царстве Чу в 3 веке до н.э. Книга 1. Наложница генерала, приносящего мир. Часть 3 - Хатка Бобра

Она не учла только одного.

Закутанная в пять слоев воздушного шелка, она совсем не чувствовала себя раздетой, ей даже казалось, что на ней очень подходящий танцевальный костюм, в стиле романтических номеров "Ансамбля божественных ритмов". Но для мужчины древнего Китая белые нижние и средние рубашки были бельем, в котором порядочная наложница не должна встречать господина! Танцуя в полупрозрачных светлых шелках, подобных облаку, Бай Юй все равно что тацевала перед мужчиной в трусах и лифчике!

Она подняла глаза и широко улыбнулась, увлеченная своим танцем.

Она встретила горящий взгляд Сян Юя.

Бай Юй остановилась.

Сян Юй молча сидел и смотрел на нее.

Она уронила руки, серебряные браслеты с тихим стуком посыпались на пол.

Она потерянно опустила глаза.

Дыхание ее было неровным.

— Пойди сюда, — глухо сказал Сян Юй.

Бай Юй сделала один неуверенный шаг.

Сян Юй не отрывал от нее взгляд.

Она пошла к нему через комнату, потом побежала.

Она врезалась в него, как волна в утес, проникая во все углубления и трещины. Ей все равно казалось мало, она задрала одно колено ему на беро, чтобы прижаться крепче.

Взволнованное дыхание, отдававшее гранатовым соком, ерзало по лицу Сян Юя. Его карие глаза стали круглыми, когда он почувствовал, как две маленькие ручки лезут под рубашки, пытаются оголить ему грудь и гладят мускулы.

Наверно, в ее юном теле, выросшем среди тропической природы царства Чу, был переизбыток гормонов.

Или она за зиму соскучилась по теплу.

Или, восемнадцать и двадцать пять — это не тот возраст, чтобы искать объяснения, когда танцуете друг перед другом в нижнем белье?

Сян Юй, встал, прижимая Бай Юй к себе за спину и попку, но он мог бы ее и не держать, так она вцепилась в него.

В темноте он отшвырнул ногой резную ширму, попавшуюся им на пути к кровати.

–

*[131] с музыкой — т. е. с проститутками

*[133] 楚舞吴歌 /chǔ wǔ wú gē/ — танцы Чу и песни У, т. е. красота танца южных земель Китая, долины Янцзы

*[134] образы из стихотворения Ду Фу (8 в., эпоха Тан) "Смотрю, как ученица госпожи Гунсунь исполняет танец с мечом"

–

Благодетели, ставьте лайки, это полезно для кармы!

ГЛАВА 53. Напишите письмо на тот свет, чтобы мою девочку никто не обижал

Бай Юй потянулась в постели и ощутила во всем теле расслабленность, как после хорошей тренировки.

На дворе просыпалась природа и чирикали птицы.

Ночные кошмары таяли под утренним солнцем.

Бай Юй вздохнула с улыбкой.

Приснится же такое.

Во сне она изнасиловала бога войны Сян Юя…

Подробности все были в тумане…

Бай Юй покраснела и зажмурилась, потому что вспомнила, как ощупывала рельефы на теле Сян Юя и не могла остановиться. Как будто все было наяву, она снова чувствовала на своих ладонях ощущение от его гладких выступающих мускулов. На лице Бай Юй появилась расслабленная улыбка. В этой части сон был неплохим.

Она засунула ему свои руки везде, где можно и где нельзя! Сян Юй сначала пытался поймать ее похотливые ладошки, но у нее еще были щеки, колени, язык, живот и другие части тела, которыми можно было прижиматься и тереться, так что его попытки усмирить разгулявшуюся наложницу потерпели поражение.

А когда он, чувствуя прилив семени, переставал двигаться у нее внутри, она злодейски крутила под ним попой, так что великий полководец терял контроль над своей энергией ян и за ночь вылил, наверно, десять килограммов!

А, эротический сон про Сян Юя!

Что скажет дедушка Фрейд, если узнает?!

И во сне она даже…

А, конец света!

Бай Юй резко села в постели.

Глазами, полными ужаса, она оглядела смятое постельное белье. Не может быть, чтобы все это она одна натворила!

Ее глаза переехали с глиняного кувшина, который стоял на столе, на разломанную ширму, которая валялась на полу.

Бай Юй рухнула обратно в постель.

Во цхао!

Это было не во сне?!

Как такое могло случиться?!

Как такое могло произойти в конфуцианской Поднебесной, где женщина в темноте стыдливо ждет, чтобы супруг приласкал ее… или, как это делает генерал Сян, въехал в нее с разбега, словно таран в ворота вражеского города?!

Как такое произошло с ней, серьезным и ответственным доктором Бай, национально признанным специалистом по сохранению исторических артефактов?! А вовсе не по приставанию к голым мужикам!

Ответ был очевиден — в Бай Юй вселился злой дух.

Чертов ненаучный древний Китай — это он во всем виноват.

После своих бесстыжих домогательств у Бай Юй осталась одна цель в жизни — никогда больше не видеть Сян Юя. В 202 году до новой эры он должен погибнуть в битве при Гайся, это через пять лет. До того времени она не будет вылезать из постели.

Какой позор!

Бай Юй накрылась с головой одеялом.

Кровать сердито скрипнула. Кажется, они с Сян Юем что-то там сломали.

Золотистая занавеска, чудом державшаяся на двух последних крючках, оторвалась, упала со столбика и накрыла Бай Юй, как погребальный покров, вместе с ее девичьим стыдом.

Твою же мать! За одну прошлую ночь она, кажется, испытала больше оргазмов с мужчиной, чем за всю свою замужнюю жизнь!

Бай Юй попыталась свернуться в клубок, как ежик. Ее голая коленка шлепнула по мокрой простыне. Запах под одеялом был пропитан Сян Юем. Она не пролежит здесь пять лет!

В дверь постучали.

Одеяло на кровати печально шевельнулось.

— Хозяйка, к вам пришли! — сказала Ли Лэ, открывая двери.

Бай Юй неохотно выглянула наружу.

К ней пришла старушка Линь, мать девушки, погибшей 35 лет назад.

Конечно, Бай Юй не могла отказать ей.

Она поскорее оделась и вышла на улицу. Старенькая матушка Линь с заплаканным лицом торопливо встала на колени и снова заплакала.

Бай Юй испугалась, перед ней никто еще не становился на колени. Она хотела поднять старушку и поддержала ее под локти, но матушка Линь ухватила ее руку и начала поливать слезами. Она все повторяла "Молодая госпожа, спасибо вам! Теперь моя девочка на небе!"

— Лаонайнай! Бабушка!*(老奶奶) — уговаривала ее Бай Юй. — Что вы? Не плачьте. Вам надо радоваться и беречь здоровье…

— Госпожа, душа хунь моей девочки теперь на небе! Она там одна, кто знает, что с ней может приключиться? Помогите ей, госпожа! — невнятно повторяла матушка Линь, уткнувшись в ладонь Бай Юй.

— А? Помочь душе хунь? — Бай Юй растерялась.

Старушка