Примирение - Жаклин Топаз

— Это платье — совершенство! — Эндрю удивленно покачал головой. — Оливия, ты меня поражаешь. У тебя безупречное чувство моды.

Она засмеялась, ее возбуждение частично улеглось.

— А вы мастер льстить, мистер Kapp.

— И я отвечаю за каждое слово. — Он взял со стула серебристую прозрачную накидку. — Видимо, ты готова?

Оливия с трудом сглотнула.

— Мы не слишком рано?

— В приглашениях сказано «восемь часов», именно столько, сколько сейчас показывают часы, так что мы появимся в отеле «Беверли Вилшайр» на полчаса позднее. Примерно тогда же, когда и другие гости.

— Я так рада, что тебе знакомы местные нравы.

Прогуливавший собаку сосед глянул в их сторону и сделал классический разворот на 180°.

Скорее всего, он смотрел на Эндрю, решила Оливия, не позволяя себе думать, что именно она привлекла внимание достойного джентльмена.

Пока они ехали в отель, беспокойство снова охватило ее.

— Ты не считаешь, что я слишком разоделась? Я купила это платье, потому что оно напомнило мне то, которое было на моей маме, когда ей исполнилось шестнадцать лет. Может быть, оно слишком…

— Не беспокойся. — Казалось, его позабавило ее волнение. — Большинство из гостей будут разукрашены, как рождественские елки. Голливуд обожает такого рода мероприятия, чтобы выставить напоказ роскошные туалеты и драгоценности. Ты наверняка будешь выглядеть скромницей из скромниц.

Отель находился в деловой части бульвара Вилшайр и напомнил Оливии картинки дворцов Монте-Карло: тяжелый, квадратный и увешанный флагами.

Они проехали под портиком, и служитель помог ей выйти из машины. А она начинает привыкать к их особенному стилю жизни, заметила про себя Оливия. Да, будет что вспомнить, когда поедет назад во Флориду.

Сейчас-то Сент-Питерсберг казался ей очень далеким.

Дорогие машины — «ягуары», неизбежные «роллс-ройсы» и «мерседесы» выстраивались на подъездной дорожке. Из них, как и предвидела Оливия, вылезали увешанные драгоценностями дамы и похожие на пингвинов мужчины во фраках. По крайней мере половину лиц было легко узнать — от старых актрис до героя последнего полицейского боевика.

Несколько фотографов, включая вездесущего Ландо Рэма, суетились вокруг, снимая богатых и знаменитых. Фотографы казались более сдержанными, чем раньше, под суровым взглядом одетого в форму охранника у дверей.

Оливия старалась держать голову высоко и двигаться грациозно — так, как мать учила ее. Эйлин передала ей усвоенные еще в юности секреты:

— Движение идет от плеч, а не от бедер, Оливия.

Она так ясно услышала голос матери, что на мгновение ей показалось, будто бы Эйлин действительно идет рядом.

Разделавшись со служителем, Эндрю догнал ее и взял за локоть.

— А ты выглядишь здесь как дома.

Сжимая крошечную серебристую сумочку, Оливия растянула губы в подобие улыбки.

— Мне было бы даже весело, если бы я так не нервничала.

— Да все кончится прежде, чем ты это осознаешь, — сказал Эндрю.

Она испытала облегчение, заметив, что никто не смотрит на нее, кроме двух-трех мужчин, окинувших ее задумчивыми, оценивающими взорами, словно они прикидывали ее стоимость, чтобы сделать приобретение.

Но женщины игнорировали ее, слишком занятые приветствием знакомых дам и исследованием надетых на них нарядов — от известных дизайнеров. Многие платья были так пышно отделаны и украшены, что затмевали находившуюся внутри них особу.

Эндрю провел Оливию по огромной изгибающейся лестнице на второй этаж, их шаги заглушал толстый ковер. Чествование проводилось в одном из бальных залов, и, когда они вошли, Оливия заметила в центре возвышение, а рядом — огромный видеоэкран.

По одной стороне зала тянулся длинный стол, уставленный закусками — креветки, икра, кучи всяких деликатесов. Это изобилие еды напомнило Оливии, что она не обедала. В центре стола возвышался гигантский торт с изображением танцовщицы как напоминание об одной из ранних ролей Вероники.

— Ну и расстарались они. — Комната все еще была полупуста, и ей не приходилось кричать, чтобы быть услышанной. — Кто это организовал?

— Одна из студий. Они выпускают несколько ее старых фильмов на видео. — Эндрю сжал ей руку. — Все в этом городе имеет цену.

Оливия пожала плечами.

— Уверена, что Веронике наплевать. Возможно, она будет довольна, если новое поколение увидит ее работы. — Тут ей в голову пришла мысль: — Ты знаешь, мне все кажется, что я могу читать ее мысли, потому что я ее как будто знаю. Но на самом деле я ведь с ней даже не виделась.

— Сомневаюсь, что ее вообще кто-либо знает, разве что этот ее постоянный спутник. — В ответ на недоумевающий взгляд Оливии он пояснил: — Дворецкий, помощник, шофер, мастер на все руки.

— О, Перси Кен-Уитерс. — Она так и видела его стоящим в дверях внушительного дома и изучающим ее с легким оттенком сочувствия. — Он будет здесь сегодня?

— За сценой, должно быть. — Эндрю быстро оглядел зал, приветственно кивая многим из входящих людей. — Ее будет сопровождать глава студии.

Все больше народа вливалось в комнату, толпясь вокруг баров, устроенных с двух сторон от входа.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Дыхание Эндрю, коснувшееся ее щеки, как-то успокоило ее.

— Нет. Не покидай меня. Я боюсь оставаться одна.

Оливия заметила еще один большой экран. Возможно, вечер был тщательно спланирован так, чтобы разрекламировать видеокассеты с фильмами Вероники, а не только для того, чтобы почтить ее. Кто-то потратил много времени и вложил уйму денег, чтобы произвести впечатление на других членов индустрии развлечений.

Какое право я имею быть здесь? — подумала она. Но теперь уже поздно было отступать. Кроме того, напомнила себе Оливия, она давала своей бабушке шанс встретиться наедине. Та отказалась.

— Может быть, лучше подождать до конца и поймать ее, когда она будет выходить? — предложила она. — Или ты думаешь, она сразу умчится?

Эндрю задумался.

— Трудно сказать. Может быть, позднее, когда спадет первоначальное возбуждение, она обойдет комнату. Тогда для нас настанет подходящий момент.

Оливия кинула взгляд на свои крошечные золотые часы. Без четверти девять.

— Когда, ты думаешь, она появится?

— Ну, дай ей еще минут пятнадцать. Конечно, она хочет обставить свое появление как можно эффектнее.

Перед ними остановился фотограф, щелкнул затвором своего аппарата. После того, как он отошел, Оливия заметила:

— Я удивлена тем, что прессе позволили присутствовать.

— Не позволяли. — Эндрю спас ее от столкновения с актером одного из сериалов, который несся поприветствовать вновь прибывших гостей. — Этого наняли, чтобы он заснял все событие.