Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах - Вадим Юрьевич Солод
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глядя на карикатуры, люди смеялись, и наступавшие со всех сторон враги начинали казаться не такими опасными и непобедимыми. Вокруг «Окон РОСТА» группировались представители молодой художественной интеллигенции, многие из которых впоследствии стали известными журналистами, драматургами, художниками, сатириками — создателями нового репертуара для революционного театра (А. Арго, М. Пустынин, М. Вольпин, И. Грамен).
«Мы тогда чувствовали, что эти строки Маяковского, уверенно вошедшие на улицы и площади Москвы, в конструктивной органичности слились с плакатами, где всё говорило о призывной прямоте обращения к нам и врастало в перестраивающийся быт и придавало ему победную определённость»-вспоминал Лев Кассиль — фельетонист и специальный корреспондент газеты «Известия» (Кассиль Л. А. Талант, не страшившийся будней. Родченко А. М., М.: Советский художник, 1984).
Вместе с Маяковским и Черемных в РОСТе работали Дмитрий Моор (Орлов), Иван Малютин, Амшей Нюрнберг, Казимир Малевич и Илья Машков. Тексты, помимо Владимира Владимировича, писали Михаил Вольпин и поэт-песенник Борис Тимофеев-Еропкин.
Постепенно поэт стал неформальным идеологом большевистской наглядной агитации и пропаганды, выступал по этому поводу с докладами «Изобразительное искусство и производственная пропаганда» на различных конференциях и совещаниях, например 29 января 1921 года вместе с Осипом Бриком в Доме печати. «В субботу 29 января в Доме печати состоялось… многолюдное собрание представителей всех заинтересованных партийных и советских организаций, обсуждавшее доклады тт. Брика и Маяковского на тему о „Производственной пропаганде в искусстве“. Докладчики настаивали на необходимости перенесения центра общественного внимания… на производство материальных благ. В докладе тов. Маяковского указывалось на целый ряд организационных практических мер в связи с плакатной агитацией, которые необходимо провести в жизнь… В ближайшее время состоится продолжение интересной дискуссии» (Известия. 1 февраля 1921 года).
На его авторитетное в этом вопросе мнение ссылался журнал ЦК РКП(б) «Вестник агитации и пропаганды»: «Художественные плакаты на отвлечённые темы, хотя бы и прекрасно выполненные, мало достигают цели, потому плакаты следует писать не вообще о „труде“ или „прогульщиках“, а конкретно: о прогульщиках данного завода — Степане Иванове или Василии Петрове, связывая этого прогульщика с разрухой в остальной области хозяйства» (цит. по Сенюшкин Ф. Формы и методы производственной пропаганды // Вестник агитации и пропаганды. 1921. № 9–10. С. 61).
Некоторые плакаты не проходят цензуру — так, ранее изготовленный для «Окон РОСТА» № 494 плакат «Да здравствует революционная инициатива!», изображавший столкновение рабочих с полицией перед зданием заводской конторы, был забракован Государственным издательством «как погромный».
Помимо всего прочего, В. Маяковский активно занимался кинематографом. Его актёрский дебют состоялся в двухчасовой немой трагикомедии режиссёра Владимира Касьянова «Драма в кабаре футуристов № 13». Вместе с поэтом в фильме снимались Наталья Гончарова и Михаил Ларионов, но настоящим его успехом стала драма «Барышня и хулиган». В основу сценария, написанного совместно с Евгением Славинским, был положен сюжет рассказа «Учительница рабочих» Эдмондс Де Амичиса.
По сценарию Владимира Маяковского, написанному по мотивам романа Джека Лондона «Мартин Иден», Николай Туркин снял фильм «Не для денег родившийся» (сам сценарист сыграл в нём заглавную роль поэта-футуриста Ивана Нова).
Фасад здания с рекламой Моссельпрома. Фото А. М. Родченко
Как утверждает известный теоретик искусства, профессор Б. А. Успенский, эта картина получилась отчасти биографичной, но, как назло, и в этом случае все её копии оказались утерянными.
Затем была совместная съёмка с Лили Брик в «Закованной фильмой», а к 10-летию Октября поэт написал сценарий эксцентричной кинокомедии «Октябрюхов и Декабрюхов», которая тоже получилась новаторской — режиссёры Андрей Смирнов и Александра Искандер включили в ткань картины документальную съёмку Николая II, фрагменты польской и немецкой кинохроники, мультипликации, сделанной в стилистике «Окон РОСТа».
Лили Брик вспоминала: «Весной 1918 года, когда Маяковский снимался в Москве в кинофильме, я получила от него письмо: „На лето хотелось бы сняться с тобой в кино. Сделал бы для тебя сценарий“. Сценарий этот был „Закованная фильмой“. Писал он его серьёзно, с увлечением, как лучшие свои стихи.
Бесконечно обидно, что он не сохранился. (…) Мучительно, что я не могу вспомнить название страны, которую едет искать Художник, герой фильма. Помню, что он видит на улице плакат, с которого исчезла Она — Сердце Кино, после того как Киночеловек — этакий гофманский персонаж — снова завлёк её из реального мира в киноплёнку. Присмотревшись внизу, в уголке плаката, к напечатанному петитом слову, Художник с трудом разбирает название фантастической страны, где живёт та, которую он потерял. Слово это вроде слова „Любландия“. Оно так нравилось нам тогда! Вспомнить я его не могу, как нельзя иногда вспомнить счастливый сон».
Виктор Шкловский писал, что Владимир Владимирович любил кино «организованно-хроникальное», при этом сам автор принял участие лишь в одной такой ленте — политическом манифесте «Евреи на земле».
Работа над этой картиной началась в 1926 году, одновременно с реализацией «Южного проекта» по переселению горских еврейских семей в степной Крым. Согласно задумке властей были созданы специальные административные районы, в которых переселенцы должны были получить землю для сельскохозяйственных нужд, правда, для этого были выделены полупустынные территории — амбициозная программа встретила «недопонимание» у населения, так как, помимо евреев, на полуостров переселялись татары и безземельные крестьяне с Украины.
В съёмках фильма кроме Виктора Шкловского и Лили Брик участвовал Абрам Роом. Работа продвигалась довольно сложно, обстановка на съёмочной площадке была крайне нервозной, поэтому картина не особо удалась, впрочем, как и сама грандиозная кампания по переселению еврейского населения.
Был ещё один сценарий, написанный самой Лили Юрьевной, с интригующим названием «Любовь и долг, или Кармен» (1929), в работе над которым поэт также принял живое участие. «Маяковский был доволен такой затеей. Он всячески хвалил меня за сценарий, и ему захотелось сыграть в нём главную роль. <…> Когда Маяковский так горячо отнёсся и к сценарию, и к своей роли в нём, мы решили снимать всей нашей компанией — Осип Максимович, Кирсановы, Асеев, Кручёных, я… Оформлять тоже должен был кто-то из друзей-художников, не помню кто. Поставить помогут Игорь Терентьев и Кулешов. Денег за работу брать не будем. Попросим у Совкино на месяц павильон, и, если фильм получится интересный и выйдет на экраны, тогда нам и деньги заплатят».
Несмотря на то что Брик практически убедила Главный репертуарный комитет в том, что новый фильм должен был стать пародией на «заграничную кинохалтуру», сценарный план был забракован комиссией — её члены разглядели в заявке очевидную аллюзию на собственную деятельность. Последним осуществлённым кинематографическим проектом
