Свора - Зов крови - Юлия Колесникова

— Не сочтите за неуважение, но можем ли мы обыскать вас на предмет серебра?

— В этом нет необходимости, — Грем не стал выдвигаться с заднего плана, но его прекрасно было видно. Таким образом, он показал всем, что является главным среди нас. Это было не так, но волки понимали только такое отношение — в семье обязательно должны быть вожаки. Грем сыграл эту роль для них.

Еще один член семьи Гроверов. И почему он меня так раздражает? Ах да, Ева предпочла его мне — единственная девушка на моем веку, которая бросила меня. Однако же задевает за живое. Но, не смотря на свое неприятие, я должен был согласиться с тем, что он прекрасно осведомлен о волках. Милашка Грем. Ха!

— Мы прекрасно осведомлены о вашей… хм… проблеме, — слова Гровера прозвучали двояко. Лица оборотней не изменились, но я заметил животный отблеск на лице Волчицы. О, она прекрасно поняла намек. Гровер, я начинаю тебя уважать!

— И мы можем верить вам на слово?

— Как и мы вам! Какая задушевная компания, — отозвался столь же сладко я, подмигивая ей, — так что, может, начнем, милашка?!

— Не смей называть ее милашкой, — тихий угрожающий шепот донесся от высокого мужчины, вставшего следом за своей парой. Хм, а я его недооценил.

— Хватит, — голос Грема раздался резко, но это не заставило меня перестать мерится взглядами с волчьим нахалом. Значит это и был Изегрим? Можно было сразу же догадаться по его поведению. Что ж, Рейн преуменьшала его наглость. В этом он мог посоревноваться со мной, даже не смотря на то, что меня никто никаким вожаком не считал. Я даже почти ощутил гордость за себя. Впрочем, она у меня никогда не исчезала.

— Простите нашему другу Прату, он не понимает, с кем говорит.

Я фыркнул и сел на стул, не дожидаясь приглашения. Ноги мои моментально оказались на столе. Ха! Глупцы, я прекрасно понял, что эта невиданная красотка — ни кто иной, как сама Волчица, глава этой своры. Но ей стоило носить платьице поскромней, чтобы не соблазнять меня своими прелестями.

— Думаю, он прекрасно это осознает, — женщина оценила мою наглость. Она ей даже понравилась. Ответный страстный огонь зажегся в ее глазах, хотя возможно она этого не понимала. Эх, как бы я хотел воспользоваться этим огнем — не пропадать же огню даром. — Ну что ж, располагайтесь. У нас очень интенсивное начало.

Калеб склонился к моему уху, и я с неприязнью почувствовал слабость и дрожь в коленях, словно увидел своего возлюбленного.

«Рейн, черт тебя дери, ты уверена, что хочешь, чтобы я чувствовал к Калебу подобное?!».

Дрожь тут же отступила, хотя это было интересно. Калеб был привлекателен, но уже давно минуло то время, когда я играл в подобные игры. К тому же я сомневаюсь, что сам Калеб согласится на что-либо такое.

— Ты можешь заткнутся? — тихий шепот Калеба предполагался только для моих ушей, но Терцо посмотрел на меня так, будто бы полностью соглашался с ним. Любимый братик снова занял свою позицию — ах, этот Прат, как он меня достал. Может, хватит уже? Надоело за эти сто лет. Бессмертие в моем случае имело свои минусы в виде брата, а также сварливого сына. Теперь еще и Рейн со своим любимым Калебом добавились. И все им неймется! Все, надоело, только эта история с перевертышами закончится, нужно уматывать из этого кобла добросовестных наседок. Тьфу ты — ну ты, какие мы святоши.

Старый волчище следил за нами глазами. Нет, скорее он следил за Калебом. Они всего лишь на миг переглянулись, но сделали вид, что не знают друг друга. Волк не просто умен, но и хитер. И я в отличие от всех членов нашей семейки не верил ему ни на грамм. Он явно играл в какие-то игры. Ну не могу я поверить, что вот взял и так просто помогал нам. Какой ему с этого взыск. Конечно, сейчас Рейн добавит в мои мысли доброты, и заставит подумать, что не все такие, как я, но это меня не переубедит. Люди, волки и вампиры — не так добры как нам бы хотелось. Запомни это!

— Мы рады увидеть среди вас своего — можем, ли мы надеется, что вы готовы вернуть нам отпрыска? — стоило всем рассесться и расслабится за столом, как Волчица приступила к разговору. Не стала тянуть резину, как это часто делают более умные вожаки. Ну что с нее возьмешь — она ведь женщина. И я тут же почувствовал, что сам себя осуждаю за такие мысли. Снова происки Рейн. И не надейся, я все равно останусь при своем.

И все же я бы ее… хм… поцеловал? И откуда только у меня такая корректность. Ах да, в моей голове поселилась набожная Рейн. Мне уже начало надоедать чувствовать в своем разуме присутствие чужой совести. Было странно снова жить с нею, после многих десятилетий отсутствия таковой.

— Конечно же, нет, — мягко, но твердо возразила Самюель. Милое ангельское личико скрывало настоящий жесткий характер. Какими разными были эти две женщины — одна жгучая и страстная, другая хрупка и сдержанная. И обоих бы я… эх… чертова совесть Рейн!!!

— Жаль, мы готовы отстать от вашей семьи, если получим назад тех, кого сотворили, — женщина смерила нас разочарованным и в то же время злым взглядом. Но больше всего досталось Теренсу — на нем этот взгляд остановился.

— Вы же понимаете, что после того, как Легальная Свора отдала их под нашу опеку — вы на них потеряли права? По сути дела они теперь часть Легальной Своры, мы просто, можно сказать, исполняем для них некую услугу по воспитанию новых волков. — Терцо, столь же хладнокровно, как и жена, не стушевался под этим взглядом. И снова непонятливое чувство любви и благодарности напомнило о пребывании во мне Рейн. Это было плохо. Не то чтобы я не любил брата, но такое уже слишком. Я не хотел быть похожим на него. И не хотел чувствовать такую сильную любовь и привязанность.

«Да, да, Рейн, я уже понял, как ты благодарна родителям, что они защищают твоих друзей, но хватит распространять на меня свои чувства! Еще чуть-чуть и пущу скупую вампирскую слезу!».

Вздрогнув от этих впечатлений, я перестал разговаривать сам с собой (кто бы мог подумать — вампир-псих), и прислушался к ответу Волчицы.

— Мы знаем законы Легальной Своры — потому и надеялись развязать эту проблему мирно. Эти двое, что оказались под вашим крылом — очень интересны для нас. Они прошли инициацию без нашей помощи. Кажется, их провела через трансформацию ваша дочь? — последние слова показались невинными, но теперь пришла моя очередь сцепить пальцы на руке Калеба. В ответ на это движение Изегрим медленно и уверено улыбнулся нам двоим. Ах, если бы ты была здесь Рейн — внушила бы ему пару гадостей, как он только что Калебу. Как насчет того, чтобы он представил, как его сажают на кол?! Можешь покопаться в моей памяти — там столько памятных картинок!