Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи

к потолку, лицо ее приняло обычное мученическое выражение.

— Никуда я не уйду, — сообщила она, — И не надейтесь.

— Уйдешь, если я захочу!

— Если захотите, значит, вы глупее, чем я думала.

Я-то устроюсь — и моргнуть не успеете. Все эти агентства по найму домашних работниц бегать за мной будут. А вот как вы без меня обойдетесь? Приходящая домработница — Что она есть, что ее нету! Или какая иностранка. Станет вам все на растительном масле жарить, желудок портить, да и квартира гарью пропахнет. А уж по телефону эти иностранки говорить вовсе не умеют, имена все перепутают, ничего толком не скажут. А не то явится к вам такая чистюля, глядеть на нее — глаз радуется, но в один прекрасный день приходите домой, а меха ваши и драгоценности — тю-тю, пропали. Только вчера слышала — в суде напротив разбирали такое дело. Нет уж, вам надо, чтоб все было честь по чести, как у нас заведено. Чтоб я варила вам хорошие обеды и не била красивую посуду, как нонешние молодые вертихвостки. А главное — я знаю, что вам нужно. Без меня вам не обойтись, это я точно знаю и никуда не уйду. Порой, ясное дело, и мое терпение лопается, но каждый обязан нести свой крест. Так в Священном Писании сказано, а мой крест — вы, я же честная христианка.

Энн, закрыв глаза, со стоном раскачивалась из стороны в сторону.

— О, моя голова, моя голова…

Суровость Эдит как рукой сняло, глаза засветились нежностью.

— Ну вот! Давайте я сделаю вам чашечку хорошего крепкого чая.

— Не хочу чашечку хорошего крепкого чая, — капризно заявила Энн. Ненавижу эти твои чашечки чаю!

— Как вам угодно. — Эдит вздохнула, снова возвела глаза к потолку и вышла из комнаты.

Энн вынула из коробки сигарету, закурила, несколько раз затянулась, а затем раздавила ее в пепельнице. Поднявшись, она снова заходила по комнате.

Через одну-две минуты она подошла к телефону и набрала номер.

— Алло! Алло! Попросите, пожалуйста, леди Ландском.

— Ах, это вы, дорогая Марсия? — Она заговорила с деланной веселостью. Как вы поживаете?.. Да ничего особенного. Просто захотелось вам позвонить… Даже не знаю, дорогая, я чувствую себя премерзко, знаете, как это бывает. Не хотите завтра встретиться за ленчем?.. А, понимаю… В четверг вечером? Да, я совершенно свободна.

Будет очень приятно. Я приглашу Ли или еще кого-нибудь, и мы хорошо посидим. Замечательно… Я вам перезвоню утром.

Стоило ей положить трубку, как минутное оживление слетело с нее. Она опять принялась мерять шагами комнату, но, услышав дверной звонок, замерла в ожидании.

И услышала, как Эдит сказала: «Ждет вас в гостиной», — и Лора Уитстейбл вошла, — высокая, суровая, внушающая страх, но и надежду — как утес посреди бушующего моря.

Энн кинулась ей навстречу, сбивчиво и все более истерично выкрикивая:

— Ах, Лора! Лора! Я рада… Рада тебя видеть! Лора!

Лора удивленно подняла брови и внимательно посмотрела на Энн. Затем положила руки ей на плечи и заставила сесть на кушетку, а сама села рядом, приговаривая привычное:

— Ну, ну, что случилось?

Энн затараторила все тем же истерическим тоном:

— Как хорошо, что ты пришла. Я думала, что сойду с ума.

— Глупости! — отрубила дейм Лора. — В чем дело?

— Да ни в чем. Решительно ни в чем. Но я вся на нервах. И это меня пугает. Ни минуты не сижу спокойно.

Сама не знаю, что со мной происходит.

— Гм. — Лора окинула ее внимательным профессиональным взглядом. Выглядишь не блестяще.

Вид подруги ее и в самом деле огорчил. Даже толстый. слой макияжа не мог скрыть того, что Энн осунулась. И выглядела гораздо старше, чем в их прошлую встречу, несколько месяцев тому назад.

— Я совершенно здорова, — с раздражением объяснила Энн. — И тем не менее что-то со мной происходит. Сплю я только со снотворным. Чуть что, раздражаюсь и все время в плохом настроении.

— А с врачами советовалась?

— Да что в них толку?! Рекомендуют принимать бром и не переутомляться.

— Прекрасный совет.

— Да, но и абсурдный. Ты же знаешь, Лора, я никогда не жаловалась на нервы. Даже не знала, что они у меня есть.

Лора Уитстейбл замолчала, вспоминая Энн Прентис трехлетней давности. Милую, спокойную, уравновешенную, жизнерадостную. И от души пожалела, что той ее подруги больше нет.

Но вслух произнесла:

— Легко говорить, что ты никогда не была нервной.

Представь себе человека со сломанной ногой, который твердит, что она у него всю жизнь была целая.

— Но с чего бы мне вдруг стать нервной?

Лора Уитстейбл задумалась.

— Полагаю, твой доктор прав, — сказала она наконец. — Ты переутомляешься.

Энн возмутилась.

— Но не могу же я целый день сидеть дома и скучать.

— Можно сидеть дома, но не скучать, — заметила дейм Лора.

— Нет! — Руки Энн тряслись. — Сидеть дома ничего не делая не по мне.

— Почему же это? — Вопрос бесстрастный и безжалостный, как скальпель.

— Не знаю. — Руки уже ходили ходуном. — Я не могу быть одна. Не могу… — Она бросила на Лору взгляд, полный отчаяния. — Ты сочтешь меня сумасшедшей, если я скажу, что боюсь одиночества?

— Это самое разумное из всего, что ты говорила, — немедленно ответила Лора.

— Самое разумное? — переспросила Энн.

— Да, потому что это правда.

— Правда? А что ты называешь правдой?

— То, без чего мы не можем обойтись.

— Ах, тебе этого, конечно, не понять. Ты ведь никогда не боялась одиночества?

— Нет.

— Значит, ты меня не поймешь.

— Постараюсь понять. Почему ты попросила меня приехать, дорогая? спросила Лора непривычно мягко.

— Мне надо было с кем-нибудь поговорить… Надо!..

И я подумала, что, быть может, ты сумеешь мне помочь.

Энн с надеждой взглянула на приятельницу.

Лора, кивнув, глубоко вздохнула.

— Понимаю. Ты хочешь, чтобы я тебя заговорила.

— Сделай что-нибудь, Лора! Проведи сеанс самоанализа или гипноза, да чего хочешь!

— Фокус-покус в современном виде? — Лора решительно покачала головой. — Вынуть тебе на радость кроликов из шляпы? Это сможешь только ты сама. Но для начала выясни, что там на самом деле в этой шляпе.

— Что ты имеешь в виду?

Лора помедлила. Затем проговорила:

— Ведь ты, Энн, несчастлива?

Это был скорее не вопрос, а утверждение.

Энн ответила быстро, даже чересчур быстро:

— Что ты, что ты, я счастлива! В какой-то мере, во всяком случае. Жизнь веду нескучную.

— Ты, несчастлива, Энн, — безжалостно повторила Лора.

Энн передернула плечами и развела руками:

— А кто счастлив?

— Масса людей, слава Богу, — усмехнулась Лора. — А почему несчастлива ты?

— Не знаю.

— Ничто не поможет тебе, кроме правды, Энн. Ты прекрасно знаешь ответ на