К суду истории. О Сталине и сталинизме - Рой Медведев

В настоящее время известны некоторые факты о тайных контактах между советскими и фашистскими дипломатами в 1933 – 1938 гг. [698] Конечно, дипломатическая и реальная политика не всегда совпадают, и далеко не все контакты и переговоры можно оценивать прямолинейно и однозначно. Многие из тайных контактов и разговоров между советскими представителями и представителями дипломатических и деловых кругов Германии были своеобразной дипломатической «разведкой». Эта «разведка», однако, показала, что Германия еще не готова вести разговор об улучшении отношений между нашими странами, а тем более о договоре о ненападении, и что главным препятствием на этом пути являлся в то время сам Гитлер. Советский Союз сумел все же получить весьма крупный по тем временам кредитный заем от Германии и подписать советско-германское экономическое соглашение. Но нельзя не видеть, что в это же время еще более интенсивно происходило сближение между Советским Союзом и Францией, с которой наша страна подписала договор о взаимной помощи. Советский Союз вступал в Лигу Наций и проводил интенсивную дипломатическую и политическую деятельность, направленную на обуздание агрессивных действий и еще более агрессивных замыслов правящих кругов Германии, Японии и Италии.

Политика СССР встречала, однако, очень слабую поддержку среди правящих кругов Англии и Франции. Подобно Гитлеру, они вели тогда двойную игру, поочередно разыгрывая то антисоветскую, то антигерманскую карту. В этих условиях и советской дипломатии приходилось вести двойную игру. В 1938 – начале 1939 года эта игра шла с явным преимуществом Гитлера, который сумел без военных действий присоединить Австрию, Судетскую область, а затем оккупировал всю Чехословакию.

В апреле 1939 году активизировались переговоры по дипломатическим каналам между СССР, Англией и Францией об установлении системы коллективной безопасности в Европе. Однако наиболее важные предложения СССР были отклонены, тогда как многие предложения Англии и Франции были явно неприемлемы для СССР. К тому же, продолжая свою двойную игру, правительство Невиля Чемберлена продолжало добиваться соглашения с немцами, которое обеспечило бы безопасность Англии. Было совершенно очевидно, что правящие круги Франции и Англии не оставили своей главной идеи – направить немецкую агрессию на Восток, т. е. главным образом против Советского Союза. В этих условиях советская дипломатия стала вновь искать контактов с Германией. Интенсификация подобного рода контактов потребовала изменений в руководстве советской внешней политикой. 3 мая 1939 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР, в котором говорилось, что «М. Литвинов по собственной просьбе освобождается от обязанностей народного комиссара иностранных дел». Народным комиссаром иностранных дел был назначен В. М. Молотов с сохранением за ним поста Председателя Совета Министров СССР.

Смещение Литвинова было сенсацией для дипломатического мира Западной Европы. Еще 2 мая Литвинов принимал британского посла в Москве, а имя Литвинова было указано среди почетных гостей, присутствующих на параде и празднике 1 Мая. Вскоре стало ясно, что отстранение Литвинова, который был известен как активный противник сближения с Германией и был евреем по национальности, являлось для Сталина важным шагом на пути соглашения с Германией. Вскоре после назначения Молотова увеличилось число контактов с Германией (беседы советского поверенного в делах Г. Астахова с экспертом германского МИДа Ю. Шнурре, беседы Молотова с послом Германии в СССР графом Вернером фон Шуленбургом и др.). Предпринимая эти дипломатические шаги, Советский Союз стремился расстроить возможный сговор наиболее консервативных кругов Англии и Франции с фашистской Германией. Советский Союз хотел также застраховаться на случай неудачи ведущихся в эти же месяцы переговоров о заключении пакта о взаимной помощи между СССР, Англией и Францией. Эти переговоры велись нашими партнерами таким образом, что неудача была, к сожалению, более вероятной, чем успех.

В июле и начале августа дипломатические контакты между СССР и Германией умножились. Теперь уже Германия явно стремилась к заключению пакта о ненападении с Советским Союзом. Для Германии вопрос о войне с Польшей был уже делом решенным, эта война могла вызвать войну с Англией и Францией. Однако Гитлер опасался войны на два фронта и торопил своих дипломатов. Не оставляя мысли об агрессии на Восток, Гитлер хотел отсрочить конфликт с СССР и разгромить сначала Польшу и своих западных противников.

И для Советского Союза, и для миролюбивых сил всего мира договор о ненападении между СССР и Германией был, конечно, не самым лучшим решением. Более предпочтительным было бы соглашение между всеми антифашистскими державами о коллективной безопасности. Но США стояли в тот период далеко от европейских дел, а Англия и Франция проводили неискреннюю и опасную политическую игру. Они затягивали переговоры с Советским Союзом и вели одновременно тайные переговоры с Германией, все еще надеясь направить немецкую агрессию на Восток [699] . Англия и Франция заверяли Польшу в своей поддержке, но было вполне возможно, что в случае войны между Польшей и Германией Англия и Франция будут продолжать свою политику невмешательства. Им было выгодно и важно, чтобы Германия получила после несомненной победы над Польшей широкий выход на советские границы. Между тем как раз летом 1939 года на Востоке происходили кровопролитные столкновения между монголо-советскими войсками и японскими отрядами. Перед советским руководством возникал призрак войны на два фронта – против Японии и против Германии. Сталин, который лишь недавно уничтожил лучших советских военачальников, хорошо понимал, что СССР не готов к подобной войне. Он хотел выиграть время. Советскому Союзу приходилось выбирать меньшее из двух зол. В сложившихся условиях у Советского правительства не было иного выхода, чем согласиться с предложением Германии о заключении договора о ненападении. Решение было принято Сталиным 19 августа. 20 и 21 августа состоялся обмен телеграммами между Сталиным и Гитлером, и было решено, что германская делегация во главе с министром иностранных дел Германии И. фон Риббентропом немедленно выедет в Москву. Гитлер не скрывал от Сталина, что Германия приняла решение о нападении на Польшу. «Напряженность между Германией и Польшей, – говорилось в телеграмме Гитлера, – стала нетерпимой. Кризис может разразиться каждый день. Германия определенно должна заботиться о соблюдении интересов рейха всеми средствами, которые имеются в ее распоряжении».

23 августа германская делегация прибыла в Москву, где в тот же день был подписан договор о ненападении между Германией и СССР.

Известно, что все эти события западные авторы излагают сегодня, как правило, крайне тенденциозно. По их описаниям получается, что СССР был в первую очередь ответственен за поддержку Гитлера в его агрессии против Польши, что положило начало Второй мировой войне. Но это ошибочное мнение.

Именно Англия и Франция своей политикой попустительства и невмешательства помогли Германии создать вновь сильную военную машину, надеясь использовать ее для разгрома большевизма. Помогали в этом деле Германии и крупные монополии США. Мюнхенская сделка в 1938 году, заключенная между Германией, Италией, Англией и Францией, – вот что в первую очередь развязало руки Германии. После оккупации Австрии и Чехословакии вопрос об уничтожении Польского государства для Германии был уже практически решенным. Для Гитлера было также ясно, что Англия и Франция «отдадут» ему и Польшу, если будут уверены в том, что немецкая агрессия пойдет на Восток. «Враг лелеет надежду, – заявлял Гитлер на военной конференции в Берлине 22 августа 1941 г., – что Россия станет нашим врагом после завоевания Польши». Но Гитлер считал Францию и Англию более слабым противником и хотел поэтому сначала вести войну только на Западе. И все документы, опубликованные до сих пор в западных странах, подтверждают, что именно западные страны несут ответственность за срыв переговоров о коллективной безопасности в Европе.

В этих условиях СССР должен был позаботиться о своей безопасности и своих интересах. Этой цели и мог служить в конкретных условиях 1939 года договор о ненападении с Германией.

Ошибкой Сталина было не заключение самого договора. Непростительной ошибкой Сталина была та особая политическая и психологическая атмосфера, которая была создана в нашей стране после заключения пакта с Германией. Еще более серьезной ошибкой было то, что Сталин слишком доверился договору с Гитлером и не сумел разгадать агрессивных планов Германии. В одной из своих статей К. М. Симонов писал: «...Пакт 1939 года и сейчас продолжает казаться мне государственно-разумным в том почти безвыходном положении, в котором мы оказались тогда, летом 1939 года, когда угроза того, что западные державы вот-вот толкнут на нас фашистскую Германию, стала самой прямой и реальной. И все-таки, когда оглядываешься назад, чувствуешь, что при всей логической государственной разумности этого пакта многим из того, что сопровождало его заключение, у нас, просто как у людей, была почти на два года психологически отнята какая-то часть необходимого важного самоощущения, которое составляло и составляет нашу драгоценную особенность и связывается с таким понятием, как "первая страна социализма"... То есть, случилось нечто в моральном плане очень тяжелое» [700] .