Боевой вирус - Сергей Зверев

Решительная попытка сесть не увенчалась успехом, зато принесла осознание, что ее руки и ноги удерживаются прижатыми к лежаку мягкими широкими ремнями. И тут же чуть в стороне раздался голос:

— Очень мобильный организм. Я еще не видел, чтобы так быстро приходили в себя после…

Его перебил другой голос, тоже мужской, но ниже и грубее:

— Она уже слышит нас?

— Безусловно! Лекарство прекрасно действует. Минут через пять вы сможете побеседовать с ней.

Туман в голове быстро рассеивался. Мозг стремительно возвращался к своему обычному активному состоянию. Стоп, почему «возвращался»? Значит, он был отключен? Несомненно. Но как долго? Медленно и последовательно Галина «прислушалась» к своему организму. Похоже, что долго. Часы, дни? Она легко разомкнула губы — странно, что они не запеклись, — и шепотом выдавила:

— Г-где… я?

— Ну, говорю же: это не человек, а машина! Минуты не прошло, замечательно!

— Оставьте свои восторги! Лучше приведите ее в сидячее положение.

Гюльчатай услышала металлический скрип каких-то рычагов и почувствовала, как поднимается спинка ее ложа. Выше, выше, почти вертикально…

— Ну, вот, так устраивает?

— Вы свободны, доктор. Однако не уходите далеко, побудьте в холле, а сюда пришлите сестру.

Послышались шаги и тихий щелчок дверного замка. Приготовившись к новой вспышке боли, девушка резко распахнула глаза. Боль была, но совсем не такая острая, как в первый раз, а затухающая, тягучая… Картинка перед глазами, хоть и изменила цвет и насыщенность, продолжала оставаться мутной.

В это время мягкая влажная ткань коснулась ее лба, прошлась по бровям и бережно вытерла оба глаза. Остаток влаги на ресницах и веках промокнул сухой тампон.

— Достаточно! Вы свободны, идите к доктору.

Галя подняла веки и сразу увидела скрывающуюся за дверью женскую фигуру в белом халате. Потом ее взгляд переместился влево, на человека, стоящего в изножье кровати. Это был коренастый, грузный мужчина, во всем облике которого, несмотря на возраст — хорошо за сорок, — ощущалась недюжинная сила. Грубый голос принадлежал, без сомнения, именно ему.

Боковым зрением Гюльчатай мгновенно зафиксировала всю аскетичную обстановку помещения: кроме ее кровати, лишь тумбочка на некотором удалении, одинокий стул и штатив для капельниц. Окна в комнате не было. Свет исходил от нескольких люминесцентных ламп под невысоким потолком. Все было окрашено в белый «больничный» цвет.

Мужчина посмотрел на наручные часы, потом на входную дверь и повернулся к кровати.

— Если бы моя воля, стер бы тебя в порошок. — Мужчина не обращался к пленнице, он тихо говорил сам с собой. — Ненавижу террористов! Мразь!! — Его старательно приглушаемый голос все равно заполнял все помещение и отдавался в ушах раскатами неблизкого грома. — Мне плевать, скажешь ты что-то или нет. Сдохла бы, как собака или грязная свинья, по вашим мусульманским понятиям. Такие, как ты, должны исчезнуть с лица Земли! — Мужчина громко выдохнул. — Что ты помнишь?!

Черные глаза Алексеевой в упор разглядывали квадратное лицо с чуть подергивающимся в нервном тике левым углом плотно сжатого рта. «Интересно, это хронически или только в минуты сильного волнения?» Девушка помнила все. И вызов к профессору Хочалава, и потерю сознания в кабине лифта, и потом… Именно этот человек пытался заставить ее говорить. Ну, а методы… Что ж, вполне приемлемые методы для таких случаев. Она не обижалась. Ха-ха! Галя даже помнила, что его зовут Владимир Панов и он руководит в Центре службой безопасности. Она молчала.

— Вижу, что все помнишь. Прав доктор. Уточню, что несколько дней мы продержали тебя в состоянии искусственного сна. — Губы Панова чуть раздвинулись. Наверное, это означало улыбку. — Исключительно в целях собственной безопасности. С таким-то послужным списком, — он неторопливо покачал мощной головой, — я не рискнул бы оставлять тебя даже связанную под охраной целого караула. — Он снова взглянул на часы. — Но сейчас тебе предстоит встреча с… большими людьми. У них другие методы.

Именно в этот момент открылась дверь и в палату вошли двое. Гюльчатай знала обоих. Не по встречам в лаборатории — такой чести она не успела еще заслужить, — а по изученным ею фотографиям и кратким досье. Женщина была директором Реферального центра общественного здравоохранения Анной Жвания. Более интересная для Галины в другой ипостаси: начальника Специальной службы внешней разведки до 2008 года. Мужчина — Оливер Ллойд, официальный представитель ЦРУ при посольстве США в Грузии, неофициальный куратор Реферальной лаборатории.

Они остановились рядом с ее кроватью и какое-то время безмолвно разглядывали девушку. Заговорила, на правах старшей, Жвания, обращаясь к начальнику своей службы безопасности:

— Я вижу, ты все-таки попытался разговорить ее своими методами.

«Значит, следы на лице еще остались, — подумала Алексеева. — Не слишком долго я спала».

— Или просто вымещал злость?

Панов ничего не ответил, он одним пальцем легко поднял стул за спинку и аккуратно поставил рядом с кроватью. Потом вежливым жестом предложил директрисе сесть. Она поблагодарила кивком головы и аккуратно расположилась на краешке сиденья: спина прямая, руки покоятся на сдвинутых коленях, прикрытых юбкой миди.

— Думаю, что с первых слов нашей беседы следует расставить точки над «i». Знаю, что вы отлично владеете английским. Остановимся на этом языке, так как грузинский несколько затруднителен для понимания господином Ллойдом. — Она протянула руку назад, и цэрэушник тут же вложил в нее кожаную папку с торчащими листами бумаги. — Это ваше досье, Анахит, составленное в ЦРУ центром по борьбе с терроризмом. Наверное, вам следует гордиться, что находитесь в третьем десятке списка, который возглавлял бен Ладен. А как особа женского пола успешно претендуете вообще на одно из первых мест. Хотя, на мой взгляд, в собранных материалах имеется одна примечательная странность: вы уникальны отсутствием любых сведений, относящихся к вашей биографии. Нет ни единого упоминания о времени и месте рождения! Нет отрочества и юности. Да что там: точно неизвестна даже национальность! Не существует записи ваших антропометрических данных. Богиня кровавого возмездия Анахит, как и положено, явилась сразу, из ничего и начала действовать. Браво! А в ЦРУ умеют работать. Смотрите, на всех этих листах подробное описание ваших акций с весьма широкой географией. Хотя подозреваю, что здесь действительность щедро сдобрена легендами. Ведь ваше имя просто гремит по всему Востоку. — В голосе директрисы проскользнуло что-то похожее на уважение. — А вот контакты: это же просто краткая энциклопедия мировых террористических движений: «Хамас» и «Хезболла», «Аль-Каида» и «Аль-Джихад», уйгуры, Курдистан, ИРА, «Красные бригады» и «Серые волки» … Фу!

Жвания замолчала, и никто в комнате не нарушил возникшей тишины.

— Наше собственное оперативное расследование по горячим следам не дало никаких результатов. Абсолютно все нити обрываются в казахской степногорской лаборатории. Однако случайность это или перст судьбы, а может, провидение, но вас узнал один из наших новых работников. Поэтому вы и оказались сейчас в столь незавидном положении. Не станем устраивать здесь юридические дискуссии, нам не нужны неопровержимые доказательства. Посмотрите на господина Ллойда. Ему просто не терпится передать вас своим хозяевам в Лэнгли, а оттуда прямой путь в Гуантанамо.

Директриса взглянула на привязанные к койке руки и ноги Алексеевой:

— А знаете, я ведь могу вас вообще освободить. И отпустить! Только уверена, что время вашего пребывания на свободе будет ограничено часами. Удивлены? Значит, даже не подозреваете, что на ваш след вышла ФСБ России. Не просто вышла: ее агенты сейчас тайно находятся в Тбилиси, им известно ваше местопребывание, и уже налажена связь с их контактом в нашем Центре! Я не знаю, какое задание они получили от своего руководства, но у русских нет Гуантанамо. Нелегально вывозить вас из Грузии — большие хлопоты… Да-а-а, положение более чем незавидное.

И тут пленница неожиданно подала голос:

— Если все так безнадежно, позвольте узнать: зачем вы здесь?

— Браво еще раз, Анахит! Своим вопросом сэкономили нам уйму времени, не отрицая очевидного и проявив здоровый интерес к собственному будущему. Я хочу предложить вам выход из создавшегося тупика.

— С чего бы вдруг такая щедрость?

Жвания аккуратно положила ногу на ногу.

— Вы сделаете для меня, — она оглянулась на цэрэушника, стоящего за ее правым плечом, — для нас одну работу. Сразу уточняю: на этот раз вам не придется никого убивать.

Девушка на кровати удивленно и иронично подняла вверх резко очерченные брови, а подбородком указала на кожаную папку в руках Жвания: