Моё чудовище - Рия Шайн

Мне почему-то хотелось впустить в мою комнату больше света. Казалось, что он способен излечить это место от царившей темноты. Я сел на кровать, от солнца стало теплее, а голова по-прежнему была пустая.

До ситуации с походом к врачу, я не особо обращал внимание на свое состояние. Первым звоночком стал случай, когда я отказался идти играть в баскетбол с моим другом Ником. По мере того, как мы не были загружены горой учебы, мы выбирались с ним на площадку, которая соединяла наши дома. Обычно это было вечернее время, когда оба заканчивали все дела, обменивались лишь одним сообщением, и с горящей головой от учебы, выходили из дома.

Я особенно любил баскетбол за то чувство, когда ты бьешь мяч об асфальт с такой силой, ощущая вибрации от удара, которые волной проходили по руке. Это давало возможность ощутить свою силу, и с каждым ударом мяча, кожа рук становились грубее, а пульс учащался.

Не так сложно попасть в кольцо, как преодолеть путь сквозь соперника, не упустив мяч. И вот, когда ты наконец близок к щиту, ты сосредоточен лишь на том, чтобы не облажаться. Я всегда думал над тем, а что важнее — попасть в кольцо или хотя бы добраться до него? По идее, результат важнее, ведь если ты промажешь, то толку от твоей способности ловко уворачиваться от соперников. Но, если ты упустишь мяч, то почувствуешь себя ещё более разбито.

Ладно. Неважно. Мои мысли часто остаются всего лишь неоконченными монологами. Поэтому остановим тираду, я о другом хотел рассказать.

Тогда Ник скинул мне сообщение "Выходи", а я тупо смотрел на экран телефона и просто разрыдался… Я чувствовал ужасную усталость, потратив все силы на учебу, которых еле хватило закончить с заданиями. Но когда увидел сообщение, то в голове было лишь: "Я не хочу этого. Игра больше не радует меня". Чувство пустоты — вот, что заставило меня плакать.

Грусть — это нормально. Как радость, ненависть и другие спектры человеческих чувств. Однако есть то, что я не могу описать. Меня пугает бездна внутри меня, её не обременить одним термином, ведь у каждого она по-своему особенная.

Я ничего не ответил на сообщение, проигнорировал, притворившись, что не заметил. Мне было куда сложнее объяснить причину, чем просто отмазаться.

Ник постучал по плечу, когда мы ели в столовой колледжа:

— С кем не бывает, я сам закопался с этой учебой. Сил уже нет, так бы и проспал пару суток, если бы не этот долбанный тест сегодня — с унывающим лицом протянул он.

— Тест? Я и забыл. Ладно, похер, что-то да напишу.

Уже тогда моя жизнь стала похожа на игру в дженгу. Каждое новое событие выводило меня из себя, я аккуратно вытаскивал палочку из под другой, но руки тряслись и вся конструкция падала, разлетевшись на пол.

Мне стали безразличны многие мысли. Аппетита просто не было — я правда не мог себя заставить нормально поесть. Не то чтобы меня это волновало, скорее я расстраивался, что моё непознанное состояние мешает моей учебе. Я не был зациклен на охрененных результатах, но как-то сам поставил себе планку, где родители могли бы гордиться мной.

И вот, сидя на кровати, я чувствовал запах от мусора, который валялся рядом со мной. Мне не хотелось выходить из комнаты, но и продолжать расстраивать родителей я не мог.

Первое, что я попытался сделать — это пойти в душ, чтобы привести себя в более менее человеческий вид. Мои черные волосы были так засалены, что свисали почти до плеч. Я не мылся дня четыре, поэтому пугать родителей таким видом не входило в мои планы. Выйдя из комнаты, я быстро прошмыгнул в ванную. Как только закрыл засов двери, я выдохнул, почувствовав себя детективом из какого-то опасного фильма, где надо было проникнуть в комнату, оставшись незамеченным.

Освободившись от одежды, скинув ее на пол, я направился к душевой.

По телу текла горячая вода, а я закрыв глаза, думал о том, что это первое тепло за долгое время. Пар наполнил ванную, поэтому, когда я вылез из душа, то зеркало запотело. Не то чтобы я горел желанием смотреть на свой вид, но надо было оценить ситуацию, насколько я мог бы напугать маму. Я потянулся к зеркалу, протирая его ладонью от пара. Но тут же резко отпрыгнул и заорал, да так, что споткнулся и упал на пол.

— Твою мать, что это за нахрен?! — Мои руки были ледяными, сердце стучало так, что эхом отдавались звуки в голове, ноги казались неподвижными, да и в мыслях не было вставать.

То, что я увидел в зеркале испугало меня до жути, я бы мог подумать, что это последствия бессонницы или что я двинулся головой, но реальность увиденного не давала мне покоя. Меня отвлек стук в дверь.

— Рэй, ты в порядке?

— Д-да, мам, всё хорошо, — я и забыл, что крикнул так, что было слышно на весь дом.

— Чего кричал тогда?

— Я просто ударился, — я выпалил первое, что пришло в голову, моё дыхание было сбито напрочь из-за страха, изо всех сил я старался дышать спокойно.

— Сильно ушибся? Услышала, как ты пошёл в ванную и принесла тебе чистые вещи, оставлю возле двери, забери.

— Н-нет, всё х-хорошо, спасибо.

Когда я услышал, как мамины шаги отдалились, я решился набраться сил, чтобы подняться и еще раз посмотреть в зеркало. Моя уверенность в том, что я делаю была такой же шаткой, как мои ноги.

В протертой полоске зеркала я увидел себя, худощавое тело с бледным цветом кожи, которая даже летом оставалась такой же. Я поправил немытые тёмные волосы, которые практически касались моих глаз. Обычно я укладывал свои непослушные волосы так, что был виден шрам над левым виском, но сейчас я совсем запустил свой внешний вид.

Помимо меня в зеркале отражался большой черный клуб дыма, который нельзя было с чем-то сравнить из того, что я видел в жизни. Я обернулся, ничего не было видно, но как только повернулся обратно к зеркалу, это черное скопление по-прежнему было там. Мое горло пересохло, зрачки расширились, я крепко вцепился руками в раковину, но почему-то больше не кричал и даже не попытался убежать.

Я лишь старался рассмотреть его.

Это непонятное "нечто" в отражении не пугало меня, но и чем-то нормальным его нельзя было назвать. Я продолжал стоять и смотреть на него, пока кто-то резко не