Одиночество на двоих - Люси Хэнкок

Стэнли Николс уезжает завтра утром. Она не должна встретиться с ним снова. Надо уехать, прямо сейчас. Она собиралась провести пару дней в Пэнз-Хэвен с невестой Нейла — Вирджинией Саутхард, так почему бы не отправиться туда немедля? Очень подходящий случай. Роберта проскользнула через холл в ванную и умылась ледяной водой, прижимая холодные ладони к разгоряченным щекам и больным глазам.

— В чем дело. Боб? — позвала снизу Бет. — Ты заболела?

— Конечно же, нет! — крикнула Роберта, злясь на себя за то, что голос ее прозвучал слишком неестественно.

Как она и боялась. Бет тут же ринулась наверх и, горя сочувствием, налетела на нее, желая узнать, что же произошло.

— Что такое. Боб? Ты почему тут торчишь? Что-то случилось? Расскажи мне. — Бет обняла свою высокую сестренку и заглянула в расстроенное лицо.

— Да нет, ничего особенного. Просто… просто… я прогнала Стэна. Он… прошу тебя, давай не будем говорить об этом. Я собираюсь поехать погостить у Джинни, но ты не говори ему, и никому не говори, ладно?

— Прогнала его, Бобби? Но почему, если ты… если он не безразличен тебе? Если любишь, не обращай внимания на глупые разговоры…

Роберта отпихнула сестру, полетела в свою комнату, покидала вещи в чемодан и с грохотом захлопнула крышку.

Бет пошла за ней, расширенными от удивления глазами наблюдая за метаниями Роберты.

— Мы можем что-нибудь для тебя сделать, милая? — спросила она.

— Ничего. Все было ошибкой… я вела себя как набитая дура, Бет. Уилл оказался прав. Я такая наивная… сужу о людях по их внешним данным… верю каждому слову… рискую… по-дурацки. — Зачем она все это говорит? Похоже, голова совершенно не слушается ее, а язык и вовсе без костей. — Скажи ему, что я никогда больше так не поступлю. Скажи, что я выросла, наконец. Что ему больше не придется переживать за меня. Пока, Бет. Я вернусь через пару дней.

Роберта побежала вниз по лестнице, через боковую дверь прямо в гараж. Уилл кинулся было за ней, но Бет поймала его за руку.

— Оставь ее, милый, — сказала она. — Ей лучше побыть одной.

— Но куда это она полетела в такой спешке? — выкатил он глаза.

Но Бет не ответила, она подскочила к телефону и набрала номер Вирджинии Саутхард.

— Джинни, к тебе Боб едет, только, ради бога, не вздумай задавать ей какие-нибудь вопросы… Нет, я не думаю, что все настолько серьезно, но ей больно и обидно… просто веди себя так, будто ты ничего не заметила… и пусть она поживет у тебя пару дней, если это удобно… Ладно, Джинни. Увидимся.

Роберта, как раз выехала из гаража, развернулась и полетела прочь, когда Прунелла объявила, что обед готов. Уилл покачал головой. Прунелла нехорошо повела глазами.

— Видали, что творится, мистер Уилл? — мрачно заметила она. — Видать, у него жена и дети имеются, не иначе. Я же ей говорила, мистер Уилл, говорила, все уши прожужжала, а она не слушала. Мы же знали, что этот малый в подметки ей не годится, мистер Уилл. Знали, все мы.

— Малый? Что за малый? Я ничего не понимаю, Прунелла, — сказал он. — Но если ты имеешь в виду этого красавчика доктора, который вздумал немного поразвлечься в отпуске, то, клянусь, я подпорчу его прелестное личико. Что он сделал с Боб?

— О-хо-хо! — запричитала Прунелла. — Я ему покажу! Напущу на него порчу, мистер Уилл. Будет знать, как обманывать невинных девушек!

— Замолчи, Прунелла! — решительно скомандовала Бет. — Ни у тебя, ни у Уилла нет ничего против доктора Николса. Вне всяких сомнений, он джентльмен, и, если он красив, это еще не означает, что он негодяй, слышишь меня, Уилл Маклин! Не сомневаюсь, что у Бобби нашлись свои причины не выходить за него замуж. Это она отказала ему, ясно? — Бет с вызовом посмотрела на мужа, готовая в любую минуту броситься на защиту сестры.

Прунелла со стуком поставила на стол тарелку с холодной говядиной. Она с сомнением поглядела на Уилла, а потом кивнула.

— Глория! — выкрикнула старушка. — О, Господи, Аллилуйя! Он спас ягненка, вытащил его из пасти льва — славься во веки веков имя Его! Аминь! — И выскочила из кухни.

— Честное слово, Уилл, — возмутилась Бет. — Иногда эта женщина доводит меня до белого каления!

— Успокойся, сладкая моя, — погладил ее муж. — Ты же сама знаешь, что без Прунеллы ты бы пропала, храни Господь ее доброе сердце!

— Да ты… Ладно, я в курсе, что Бобби сама отказала доктору Николсу, и хватит вести себя так, словно дело обстоит иначе. Должна быть какая-то веская причина, по которой она передумала связывать с ним свою жизнь. Ума не приложу, что это такое было, но я совершенно уверена, что это она сказала ему «нет». И даже не смей думать иначе, Уилл Маклин. Я слишком хорошо знаю свою сестру.

— Неужто? — пробормотал Уилл себе под нос.

— Что ты хочешь этим сказать?! — полезла в бутылку Бет. — Она честная девочка, открытая, никогда не станет врать. Боб вся как на ладони.

— И как ребенок относится к мужчинам. Она уверена, что все люди добрые, и ждет от них только хорошего… и иногда получает то, что ждет. Несмотря на все ее образование, хваленые курсы самообороны и работу в больнице, она до сих пор отказывается видеть в людях плохое, закрывает глаза на дурные поступки. Именно таких девчонок легче всего ранить. Остается только надеяться, что я окажусь поблизости, когда ей понадобится моя помощь.

— Еще один Иеремия! — усмехнулась Бет. — Может, она назвала свою развалину в честь тебя, а не какого-то там пророка. Роберта молода и красива, и однажды на ее пути встретится тот самый единственный, и она будет с ним счастлива и сделает его счастливым. Вот увидишь, старый пессимист!

Когда на следующее утро доктор Николс пришел попрощаться с ними, Уилл со злобным удовлетворением наблюдал, как молодой красавчик до слез огорчился, стоило ему узнать, что Роберта уехала в гости и не оставила ему даже записки.

Глава 10

Роберта плохо помнила, как добралась до Пэнз-Хэвен. Она не видела ничего вокруг и не знала, нарушала ли правила дорожного движения или нет. Ее словно вел кто-то, чья-то неведомая воля была сильнее ее собственной. Ей надо уехать, подальше, подальше, и только это имело значение. Вирджиния Саутхард не могла не заметить состояние гостьи, но, благодаря своевременному предупреждению Бет, сделала вид, что ничего не происходит. Роберта вздохнула с облегчением: ей не хотелось ничьей жалости и сочувствия. Она желала только одного — чтобы ее оставили в покое.

Летний поселок Пэнз-Хэвен располагался у излучины реки. Скромные домики из дерева и природного камня были построены на довольно приличном расстоянии один от другого, и только посадки кустарника разделяли участки. И никаких попыток облагородить окружающий пейзаж — владельцы отдали все на откуп природе, которая является лучшим творцом. В результате получился дикий, но уютный и тихий уголок. Ни лужаек для гольфа в пределах пяти миль, ни теннисных кортов. Два довольно внушительных купальных домика и деревянные мостки — вот и вся цивилизация. Бизнесмены и деловые люди всех мастей, приезжавшие сюда, предавались рыбалке, плаванию, пешим походам и ничегонеделанию. По большей части именно ничегонеделанию. Время от времени кто-нибудь особенно непоседливый предлагал сыграть в кольца или пляжный гандбол. Если кто-то желал поразвлечься, для этого имелись Брамтон, Коринф и Сиракузы. Однако отдыхающие редко выезжали туда.