Стеклянный шар (СИ) - Романова Наталия

– Прилетел? – вместо приветствия выпалила Лида в трубку, тут же ругая себя за несдержанность. Как восьмиклассница!

– Несколько часов назад. Прости, дела, не смог позвонить раньше, – тут же ответил Иван. Ваня…

Господи, как же сложно переходить даже в мыслях от Ивана… пусть Ефремовича к Ване. Ваня… Интересно, родители Ивана предполагали, кем станет их сын, когда давали настолько простое имя?

– Я рядом, забираю Марселя, и едем за Борщом. Составишь компанию? – продолжил Иван.

– Это удобно?

– Ты имела непосредственное отношение к спасению щенка. Удобно.

– Хорошо, – согласилась Лида.

Наверное, не лучшая идея, но отказать себе невозможно. Она соскучилась, хотела если не насладиться объятиями – при Марселе это невозможно, – то хотя бы увидеть, вдохнуть один воздух с Иваном… Ваней.

Ваня! Максимально неподходящее имя для человека, входящего в первую десятку в списке Форбс! Лучшее имя, чтобы шепнуть на ухо непристойность, от которой сама и покраснеешь, как курсистка.

Через три минуты дверь клуба открылась, на пороге стоял Иван. Лида замерла, сжимая ключи в ладони.

– Торопишься? – услышала обволакивающий голос, такой же, как тогда, в её квартире, на кухне.

– Нет? – Или всё же да? Они же, кажется, собрались за Борщом…

– У нас есть пять минут, – он быстро глянул на часы. – Шесть.

Сделал пару широких шагов, обхватил Лиду, одним движением прижимая к себе, нырнув под пальто, и тут же поцеловал. Настырно, нагло, абсолютно безумно, забирая дыхание, здравый смысл, если он и оставался.

– Соскучился, – когда отпустил, прошептал глухо, выдохнул в губы: – Соскучился.

– Я тоже, – Лида кивнула, поспешив заверить слова жестом. – Соскучилась.

– Правда? – Ваня засиял, как ребенок, получивший долгожданный подарок. Как же ему шла эта беззаботная, открытая улыбка, почти мальчишеская.

– Правда, – ещё раз кивнула Лида, отвечая такой же сияющей улыбкой.

Если увлечение Ивана продлится месяц, неделю, даже день, стоит ли прямо сейчас думать о неизбежном конце отношений? Пусть всего день, неделя, месяц – главное, это останется с Лидой. Наверное, происходящее легко сравнить с прыжком с парашютом – длится всего несколько минут, а воспоминания с человеком навсегда.

Марсель опешил, увидев Лиду на переднем сидении автомобиля. За рулём был Иван, тот нечастый случай, когда он обходился без водителя.

– Лидия Константиновна решила навестить Борща, не возражаешь? – спокойно отреагировал Иван, будто не целовал её несколькими минутами ранее.

– Здрасте, – буркнул Марсель, забираясь на заднее сидение. – Не возражаю, – он демонстративно пожал плечами и уставился в окно.

Борщ изрядно подрос, превратился из пушистого, похожего на помпон, комочка в щенка с длинными, широкими лапами, вытянутой, любопытной мордашкой, оставаясь мохнатым. Пока Иван оформлял документы, что-то подписывал, разговаривал с волонтёрами из приюта, Марсель счастливо обнимался с новым питомцем, норовящим в порыве радости облизать всё и вся, начиная с хозяина, заканчивая кожаной обивкой салона. В переноску Борщ идти категорически отказался, Марсель насупился, прижал к себе мохнатое сокровище. Иван махнул рукой, дескать, химчистка всё исправит, и автомобиль двинулся в сторону пригорода.

От неожиданности Лида растерялась. Посмотрела на Ивана, мимикой выражая удивление, он лишь подмигнул. Фролов. Подмигнул. С ума сойти! Чем же закончится этот безумный вечер?

Добирались относительно недолго, правда, пришлось несколько раз останавливаться. Щенка начинала колотить мелкая дрожь, он скулил, забивался между креслами, скрёб лапами по сиденьям. Было неясно, то ли парню дурно, то ли страшно, то ли хочется в туалет. На остановках пёс рвался на улицу, потом отказывался забираться в салон. Да уж, пилот ралли Париж-Дакар из Борща вряд ли вырастет.

Особняк Фроловых не удивил. Или удивил? Огромный, на первый взгляд безразмерный, трёхэтажный, отдалённо напоминающий дверец. С парковой зоной перед подъездом, даже в преддверии зимы ухоженной, с густой растительностью вечнозелёных растений и свежим газоном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Марсель подхватил Борща и рванул к двери. Лида замешкалась, не зная, что делать и говорить. Неожиданно получилось. Она не представляла, кто и что ожидает за дверями дома-дворца.

–  Пойдём, – прочитал её мысли Иван. – Мы с Марселем вдвоём. И Борщ, конечно, – усмехнулся он.

Оказалось, что «вдвоём» в понятии Фролова и «вдвоём» в понимании Лиды – разные вещи. Первой, кого увидела Лида, переступив порог, оказалась женщина средних лет. Полноватая, с аккуратной причёской, в свободных брюках, вискозной блузе и удобной обуви – одежде, близкой к домашней, но всё же с намёком на дресс-код.

– Елена Павловна, – кивнул Иван. – Лидия Константиновна, – тут же представил он Лиду.

Елена Павловна – «бабушка» Марселя, тут же вспомнила Лида.

– Очень приятно, – Елена Павловна протянула руку для приветствия, близоруко сощурилась, разглядывая гостью, будто примеряясь, оценивая угрозу – мнимую или настоящую, – но тут же переключила внимание на Марселя с Борщом. Видимо решив не демонстрировать интерес явно.

Пальто зашедших подхватила молодая женщина в одежде, похожей на костюм Елены Павловны, а другая, в точно такой же форме, материализовалась как из воздуха с предложением «воды, чаю, кофе».

Никто не рассматривал Лиду в упор, не бросал косые взгляды, никак не выражал заинтересованность в гостье, но позвоночным столбом Лида ощущала интерес к себе, ловила периферическим зрением молчаливые вопросы друг другу, едва заметное покачивание головой, говорящее, что никто не в курсе, кого на ночь глядя привёз Фролов. Сам же Иван оставался спокоен, видимо, привычка не замечать обслуживающий персонал, как константу в окружении, въелась в подкорку.

– Пойдём, покажу тебе дом, – предложил Иван. Лида согласилась, только чтобы избавиться от ненавязчивых, но жалящих взглядов.

Ближе к концу «экскурсии» начала кружиться голова. Они прошли только первый этаж, включавший в себя не только несколько гостиных, чудовищно просторную столовую, банный и бассейный комплекс, но и зимний сад, где тоже находилось несколько человек в униформе.

– Рабочий день до девяти вечера, – тут же пояснил Иван. – Скоро останемся только мы, Елена Павловна и одна горничная. Честно говоря, не знаю, какая именно.

– Ты не знаешь имена собственного персонала?

– Имена знаю, а за графиком следит специальный человек, – пожал плечами Иван. – Мне есть чем заняться помимо дум о том, кто заправит постель и приготовит завтрак.

– Боже… – случайно вырвалось у Лиды.

– Иногда я готовлю сам, – усмехнулся Иван.

– Ты умеешь готовить?

– С омлетом и барбекю справляюсь, если верить сыну.

Слово «сын» прозвучало настолько искренне, что Лида невольно улыбнулась. Иван действительно любил Марселя, переживал за него, был привязан, как родной родитель к ребёнку. Удивляло ли это? Нет.

– Позволишь, я тебя покину на десять минут? – спросил Иван уже в холле, с лестницей на второй и третий этажи, камином и двумя просторными диванами.

– Конечно.

На ступенях сидел Марсель в обнимку с Борщом. Щенок не переставал облизывать нового хозяина, нетерпеливо перебирал лапами, поскуливал от счастья. Лида подошла к парочке, уселась рядом, мохнатый тут же переключил внимание на новое лицо, извернувшись, чтобы облизать.

     – Ну, давайте, начинайте, – вздохнул, вздёрнул подборок, зыркнув упрямым взглядом, выдал Марсель.

– Начинать что?

– Выяснять причины буллинга в школе, – он пожал плечами, жест в точности копировал отца. – Вас же для этого отец привёз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Почему ты так решил?

– Вы – психолог. Сейчас начнёте играть в подружку, расспрашивать? Методом Фарста собрались решать «мою проблему»? – он скептически протянул последнее словосочетание. – Или методикой No blame approach «без обвинений» обойдёмся? Прошлый психолог хотел, чтобы я «дневник буллинга» вёл. Что вы придумаете?