Стеклянный шар (СИ) - Романова Наталия

– Ты считаешь, у тебя нет проблем в школе? – этот мальчишка определённо нравился Лиде.

Сообразительный, с интеллектом выше среднего, дерзкий. В тоже же время ещё домашний ребёнок из благополучной семьи, похожий на щенка, который ластился сейчас к Лиде. Метод Фарста, «без обвинений» – специальные знания, не интересуясь проблемой, невозможно узнать. Выходит, парень искал пути решения. И искал в правильно направлении.

– Нет, – Марсель откинул светлую прядь от лица, окинув колким взглядом собеседницу. – Всё просто. Или ты правишь толпой, или – она тобой. Так отец всегда говорит. Я собой править толпе не позволю.

– Вот как? Одноклассники – толпа?

– Озлобленная, тупая толпа, наученная прыгать через скакалку, как обезьяны – воровать еду у туристов, – Лида вспомнила о разговоре с Димкой, он выражался менее экспрессивно, но суть одна.

– Может быть, тебе стоит немного уступить? Дать ребятам проявить себя?

– Кто им не даёт, – усмехнулся Марсель. – Я не виноват, что умнее их. И уступать не стану.

– Что ж, позиция, заслуживающая уважения, – всё, что могла ответить Лида.

Проблемы у парня были, а вот путей решения прямо здесь, на месте, она не видела. Все методики, перечисленные Марселем, работали, но не в одночасье, не в работе только с жертвой. Буллинг в детском коллективе – проблема общая.

Борщ тем временем закрутился юлой, рванул в центр гостиной и сделал то, что видимо давно собирался – судя по внушительному результату.

– Убирай, – услышали они спокойный голос Ивана.

– Папа!

– Перчатки знаешь где, совок там же. Завёл животное – убирай. Завтра приезжает кинолог, будем учиться обращаться с Борщом, – добавил он.

Марсель насупился, кинул недовольный взгляд на отца, но отправился вглубь дома, чтобы вернуться во всеоружии и убрать за питомцем.

– Ты не слишком строг? – шепнула Лида. С одной стороны, Иван абсолютно прав, а с другой – неужели в доме, напичканном персоналом, некому убрать за собакой?

– Нет. Нужно научиться ответственности за свои решения. Понять, что живое существо – не объект для проявления капризов. Кинолог же – необходимость. Честно говоря, я понятия не имею, что делать с псом, Марсель тем более. Будем учиться вместе.

Потом все вместе ужинали. Елена Павловна сидела за общим столом, Борщ крутился под ногами, выпрашивая угощения. Удержаться не смог даже Иван, хотя минутой раньше отчитал сына за поблажки щенку, напомнив про пищеварение и объяснения волонтёра из приюта о правильном питании собаки.

Подавала ужин миловидная горничная по имени Дина, время от времени бросая хмурые взгляды на Ивана. Он же игнорировал не только взгляды, но и сам факт того, что блюда на столе перед ним сменяются, будто они материализовывались сами по себе, без участия рук девушки.

Позже Марсель ушёл в свою комнату, сославшись на домашние задания, Борщ засеменил за ним. Елена Павловна отправилась за парочкой, Дина убирала со стола, так же бесшумно, как и накрывала.

– Мне домой пора, – напомнила Лида. Оставаться в доме Фролова она не собиралась ни в коем случае. В каком статусе? Тем более, очевидно, что сам хозяин не спешил обнародовать отношения с ней. Держался дружелюбно, и в то же время официально.

– Отвезу, – кивнул Иван.

Он успел переодеться. В однотонном джемпере поверх футболки и в джинсах, был не похож на себя. Моложе, беззаботней, кажется, счастливей. Конечно, его взгляд не изменился. Чёртова аура властности всё ещё парализовала Лиду, как, впрочем, любого, кто оказывался в зоне поражения.

– Как тебе? – спросил Иван, когда ворота в особняк остались позади.

– У тебя большой и красивый дом.

Что ответишь? Действительно, что?

– Я хотел, чтобы ты увидела, как мы живём. Возможно, это поможет нам сблизиться. Понять друг друга лучше.

– Иван, ты всех женщин привозишь домой, чтобы «сблизиться»? Считаешь, это хорошая идея для Марселя?

– Я никого не привожу домой. До тебя была одна женщина, Марсель её не помнит, как и свою мать.

Лида поражённо замолчала.

– Не хочу сказать, что жил монахом, но мои отношения с женщинами – это мои отношения с женщинами. Сын не имеет к этой части моей жизни никакого отношения. С тобой всё… иначе. Я ничего не могу обещать, никто не может, но я очень хочу, чтобы у нас получилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Что именно получилось?

– Что угодно, вплоть до брака, загадывать не берусь и тебе не советую. А пока у меня руки чешутся, – он улыбнулся. – Надо было затащить тебя в свою спальню под благовидным предлогом, сейчас бы не мучился.

Глава 14

Следующие недели пролетели, как один день. Банальная фраза, но именно так чувствовала Лида. Настолько насыщенной жизнь не была давно, вернее – никогда. Они встречались с Иваном почти каждый день, кроме дней, когда его не было в городе. Иногда на пару часов или того меньше, порой дольше, чем на сутки. Часто он приезжал поздно вечером, ближе к ночи. Обосновался в её квартирке настолько, что оставил смену белья, а на полке в ванной зубную щётку.

– Переодеться могу дома или на работе, а вот трусы с утра хотелось бы надевать чистые, – смеялся он.

Вечерами, когда было время, они ездили за город, найдя в пригородных уютных ресторанах с видами на природные ландшафты компромисс между пафосом элитных заведений и демократичной обстановкой сетевых бистро. Иногда оставались в клубных отелях на ночь. Прежде Лиде не приходилось бывать в подобных местах, поначалу она терялась, чувствовала себя клошаром, боящимся переступить порог Лувра. Убийственная уверенность, исходившая от Ивана, аура, растекающаяся на многие метры вокруг, помогали справиться с неловкостью. Персонал был неизменно вежлив, услужлив настолько, что усыплялась любая неуверенность.

Порой, совсем нечасто, ночевали в городской, поистине шикарной квартире Ивана. Лида не предполагала, что такая роскошь существует. Нет, вообразить она могла что угодно, представить, если задаться целью, смогла бы, но никогда не задумывалась.

Существовал её мир – мир тесных квартирок в панельных домах, скромных квадратных метров, на которые большей части населения приходилось брать кредиты, влезать в долгосрочные ипотеки. И мир таких, как Фролов – мир неизведанный, как гипотетическая девятая планета во внешней области Солнечной системы.

Первый раз Лида оказалась в гигантской квартире Ивана в тот же вечер, когда они уехали из особняка Фроловых. Банально было ближе добираться, от поцелуев в машине кругом шла голова, жар растекался по телу, вспыхивал, заставлял плавиться в агонии нетерпения. Она даже не сразу сообразила, что авто остановилось в отдельном гараже. Успела немного удивиться лифту, ведущему прямо в вестибюль квартиры, разглядывать интерьер стало некогда. Говорят, после тридцати лет у женщины расцвет чувственности. Лида раньше не особенно верила, в тот вечер поняла – правда.

После, закутанная с ног до головы в халат Вани, она ходила по огромной площади, удивляясь убранству, интерьерам, просторным комнатам, панорамным окнам, видам, удобствам. Одна ванная комната чего стоила! Ванна скорее напоминала небольшой бассейн с разными видами гидромассажа, чем всем известную джакузи.

Там же, в ванной комнате, взгляд упал на стеклянную полочку у зеркала с подсветкой. Помимо воли Лида сморщилась, быстро собралась, попыталась вернуть лицу беззаботное выражение, но Иван заметил жест – иногда казалось, что от его взгляда не укрывается ничего, когда задумывалась, становилось не по себе, – глянул туда же, откуда отвела глаза Лида.

Помада и крем – очевидные свидетельства присутствия другой женщины в жизни Ивана. Вероятно, не сейчас, не одновременно с Лидой, но женщины настолько постоянной, что она оставила следы в жилище мужчины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лида отлично понимала, что находится в «квартире свиданий» Фролова. Любой мужчина нуждается в женском обществе, тем более темпераментный мужчина, не живший монахом, по его же признанию. Однако, по-хозяйски расположившийся на полке стильный футляр дорогостоящей помады резанул по глазам, иррационально остро ударив по самолюбию.