Та самая (СИ) - Гречушная Вера

«А ты не хотела проверять его! — подал голос чертик, — Теперь понятно, почему он так любит свой театр и не желает с ним расставаться!»

«Ага. И, судя по всему, сегодня он собрался рассказать мне про свою новую пассию», — отрешенно подумала я, пытаясь вдохнуть воздух полной грудью.

Вдруг сообщения Лили стали прочитанными. В диалоге появилось маленькое изображение «бегающего» пера»: прямо сейчас Богдан был в сети с телефона и торопился ответить своей любовнице!

Я замерла в ожидании, находясь чуть ли не в обморочном состоянии: сердце бешено колотилось в грудной клетке, а ладони вспотели.

«Еще не поговорил, но постараюсь сделать это на днях. Не переживай, всё будет хорошо!» — написал Даня, добавив в конце подмигивающую рожицу.

Мир — мой маленький, уютный и счастливый мир — рухнул в одночасье. Медленно, словно сомнамбула, я закрыла вкладку «Контакта», очистила историю браузера за сегодняшний день, выключила ноутбук, аккуратно опустила его крышку и замерла. Взгляд упёрся в стену, оклеенную нежно-бежевыми обоями. В голове было тихо и пусто — даже чертик примолк, будто бы почувствовал свою вину в случившемся.

Из ступора меня вывел хлопок двери. Я дёрнулась и, стряхнув с себя оцепенение, встала из-за стола. В ту же минуту в гостиную заглянул Даня.

— Привет, малыш, — улыбнулся он, увидев меня, и эта довольная улыбка резанула мне по сердцу словно серпом, — Чем занимаешься?

— Привет, — едва вымолвила я, — Телек смотрю.

Богдан заметил моё странное состояние, которое отличалось от того, к чему он привык: я не выбежала встречать его в коридор, не повисла на шее, радостно целуя в губы и щеки. Даня подошел ко мне, не снимая верхней одежды, ласково провёл рукой по волосам и тихо спросил:

— Малыш, что-то случилось?

Интересно, свою Лилечку он называет так же или придумал что-то новенькое?

Меня разрывало от желания устроить грандиозный скандал: накричать на Богдана, дать ему звонкую пощечину, заплакать. Но голос разума убеждал не делать этого. К чему сие представление? В этом доме у нас один актёр и он уже играет свою роль. А я — всего лишь зритель. Однако теперь у меня есть возможность внести изменения в сценарий. Или просто встать и уйти с этого представления. Кто знает, может быть, Богдан специально не стал закрывать от меня свою страничку в «Контакте»?..

— Нет, всё в порядке, — мне удалось выдавить из себя лёгкую улыбку, — Просто устала и, оказывается, заснула перед телевизором. Услышала стук двери, подскочила и не сразу поняла, где вообще нахожусь.

Из взгляда Богдана ушла настороженность — поверил в мои слова. Он быстро поцеловал меня в губы, и с виноватыми нотками в голосе произнёс:

— Я буквально на пару минут забежал, документы взять. А ты ложись отдыхать.

— Надолго уходишь?

— Часа через два вернусь.

— Ты к Мише?

— Нет. Насчет театра нужно кое-какой вопрос решить. И, если всё получится, то это будет очень круто! — воодушевлённо произнёс Богдан, — Но подробностей пока не могу сказать.

— Значит, расскажешь, когда получится.

— Малыш, точно всё нормально? Ты на меня не обижаешься, что я снова не дома целый день? — подозрительно прищурился Даня, взяв моё лицо в ладони, чтобы заглянуть в глаза.

— Точно-точно.

Он снова поцеловал меня, так тепло и так нежно, что я едва сдерживала рвущиеся из глубины души рыдания, отвечая ему. Я стискивала его в объятьях, насколько хватало сил. Вдыхала его запах. Кусала его губы. В последний раз.

Как только Богдан ушел, я бросилась в спальню и стала выгребать из шкафа свои вещи, а после, не тратя время на аккуратное складывание, комками распихала их по сумкам. И плакала. Собирала по квартире свою косметику, аксессуары и прочие побрякушки, обливаясь слезами. Примерно через час набрала номер отца.

— Папочка, забери меня домой, пожалуйста, — почти без сил прошептала я в трубку.

— Где ты? Куда приехать? — без лишних предисловий взволнованно спросил он.

— У Богдана. Только не звони ему, не говори ничего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы поругались? Он тебя обидел?

— Мы не ругались. Просто расстались. Я не хочу здесь находиться. Приезжай скорее.

— Через двадцать минут буду! — пообещал отец, и я знала, что ровно спустя двадцать минут его машина будет стоять у подъезда. Он — единственный, кому я могу доверять из мужчин. Он — единственный, кто никогда меня не предаст.

Уходя, я оставила Богдану короткую записку: «Всё кончено. Не нужно искать со мной встреч. Спасибо за то хорошее, что было между нами. Желаю тебе удачи. Прощай». На более развёрнутый текст у меня не хватило сил. В душе было черное выжженное поле — там, где раньше росли самые прекрасные на свете цветы…

* * *

И всё-таки, несмотря на мою просьбу, Даня пришел на разговор. Я даже не стала открывать ему дверь — боялась, что не удержусь. То ли от пощечин, то ли от поцелуев…

— Уходи! Не хочу тебя больше ни видеть, ни знать!

— Инна, какая муха тебя укусила? Всё же было в порядке!

«Муха по имени Лилечка», — саркастично хмыкнул чертик, но произносить этого вслух я не стала.

— Ты сказал, что тебе не нужны отношения, в которых твоя девушка будет страдать. Так вот знай: сейчас я страдаю рядом с тобой. Ты сделал меня несчастной! Оставь меня в покое! — я сорвалась на крик и ударила кулаком по мягкой обшивке двери.

— Ты уверена в этом? — ровным тоном спросил Богдан.

«Нет!» — кричала моя душа.

— Да! — отчаянно произнесла я.

— Хорошо, я тебя услышал. Более не побеспокою. Береги себя и… будь счастлива, — его голос дрогнул. А через несколько секунд я услышала удаляющиеся шаги по лестнице.

Опустошенная, я опустилась на пол, и до боли прикусила кожу на запястье — там, где была татуировка бесконечности. Не надо плакать. Хватит. Ну тянет меня на подлых изменщиков, что поделать? Судьба такая, видимо. Или сама виновата, дура, что так легко очаровываюсь и хожу в розовых очках, не замечая очевидного. Не плакать! Это не конец жизни! Всё еще будет хорошо.

Будет ли?..

Папа, узнав причину нашего с Богданом расставания, хотел встретиться с ним для разговора, но я запретила ему это делать.

— О чем ты хочешь говорить? Ну, покается он. Может, пообещает, что такого больше не повторится. Но я не собираюсь прощать измену! Зачем? Чтобы потом, когда он снова будет зависать в театре, мучиться мыслями «а вдруг опять»? — объясняла я отцу, — Нет уж, спасибо. Доверие не вернёшь разговорами.

— Хорошо, дочка, как скажешь, — согласно кивнул папа, — Я не буду видеться с Богданом, если ты уверена, что это бессмысленно.

Рассказав и подругам о том, что произошло, в конце я попросила их не напоминать мне про Данчика и ничего больше о нём не спрашивать, особенно выразительно взглянув при этом на Леру. Та смутилась и отвела взгляд, как будто чувствовала себя причастной к нашему разрыву.

Татуировку, которая постоянно напоминала мне о былом счастье, я стала прятать за широким ремешком часов и браслетов. Свести её сейчас я всё-таки не решалась… Когда-нибудь потом, попозже. Или просто перебью сверху новым рисунком.

За неделю до нового года мы с папой улетели в Таиланд — это был его подарок для меня, чтобы отвлечься, развеяться, отдохнуть. Там было тепло, солнечно и очень красиво, только это всё равно не помогало мне справиться со своей болью. Да, она притупилась, но не исчезла — поселилась где-то в сердце маленьким жучком. Вернувшись после праздников в город, я обнаружила, что Богдан закрыл свою страничку в «Контакте» от посторонних людей (а из друзей я его, конечно, удалила сразу же после расставания). У Ермаковой тоже был закрытый профиль. Я хотела создать фейковую страничку, чтобы добавиться к кому-то из них в друзья и быть в курсе событий, но тут же отругала себя за эту идею. Слишком много чести предателю!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Совет да любовь, — сквозь зубы процедила я, отправляя страницы Дани и Лили в «черный список», а сама зарегистрировалась на сайте знакомств. По нескольку раз в неделю я стала ходить на встречи, предпочитая не тратить много времени на переписку. Однако ни один из парней не мог сравниться с Богданом: все какие-то обычные, скучные, не увлекающиеся ничем, кроме спорта и тачек. Хотя с одним из них, Стасом, который был наиболее симпатичным внешне, я всё-таки решилась поцеловаться спустя месяц общения. И меня едва не стошнило от отвращения к… самой себе. Вернувшись домой с этого свидания, я первым делом бросилась чистить зубы и не успокоилась до тех пор, пока меня не начало тошнить теперь уже от вкуса пасты. Со Стасом я больше не общалась и свой аккаунт на сайте знакомств удалила тем же вечером. Бесполезная затея. Никто не сможет заменить мне Даню — того идеального и необыкновенного мужчину, который был моим тигром, моим богом! И если мне суждено теперь остаться одной, значит, так тому и быть.