Срочно в номер - Мартин Рассел

- Том, что вы этим хотите сказать?

Беллинг угрюмо насупился.

- Не могу вспомнить. Ее знаю, видел я или нет. Я ...

- Да, я знаю, вы обращали внимание только на Линду. Она вам так нравится?

К удивлению Ларкина, Беллинг ответил вполне разумно:

- Она мне очень нравилась. Если бы я мог, я бы на ней женился.

- Тогда вы, должно быть, здорово ненавидели Вика Ферриса.

- Ей бы я зла никогда не причинил, - с достоинством возразил Том.

- Я вам верю. Но почему вы пошли за ними и наблюдали за ней?

- Она ушла от него, ясно? Она была одна. Будь я рядом, она, может быть, пришла бы ко мне.

- К сожалению, она этого не сделала. Она... - инспектор замолчал. - В любом случае вы не знаете, было ли что-нибудь в руках у человека, который с ней ушел. Но, возможно, у него что-то было. Так?

Том кивнул.

- Хорошо, - инспектор нажал кнопку звонка. - Вам нужно вернуться на работу?

- Мне нужно на стройку, но там уже начали без меня.

- Тогда, пожалуйста, задержитесь ещё немного. Я хотел бы вам кое-что показать. Мистер Ларкин, я вас больше не задерживаю.

- Мне уйти?

- Нет, вы вполне можете остаться, - инспектор неожиданно улыбнулся. Когда вошел один из сотрудников, он тут же подавил улыбку. - Джонни, принесите, пожалуйста, ящик.

Пока они ждали, он смерил Беллинга сердитым взглядом.

- Господи, почему вы не пришли к нам с этой историей два дня назад?

Молодой человек уклончиво протянул:

- Я не хотел ни во что впутаться.

Инспектор устало вздохнул.

Сержант принес ящик с шаблонами. Ларкин, для которого это было в новинку, наблюдал, как в тягостной черновой работе возникало лицо: широкий подбородок, тяжелые, сонные веки, толстые брови.

- Наденьте ему кепку, - велел инспектор.

Том отступил на шаг и покачал головой.

- Не тот подбородок? Дело в губах? В верхней губе?

- У него был большой шарф.

- Он не курил? - спросил инспектор, примирившись со своею участью. Насколько он высок? Шея и подбородок были под шарфом?

- Подбородок я видел. Да, такой. Больше сказать не могу.

Вместе они рассматривали собранное лицо. Ларкин нашел, что в нем все-таки были человеческие черты. С другой стороны, Том был недоволен. Он водил руками с черными ногтями по голове и тихо шептал что-то себе под нос. Грегори ждал. Наконец он спросил:

- Можно ещё что-нибудь поправить?

- Не-е, - на этот раз движение головы было куда увереннее. - Он не такой... Но это почти правильно. Что-то не так. Но я не знаю, что...

- Кепка и куртка? Когда такое не поможет! - съязвил Брюс Норт, Грегори, должно быть, рвет и мечет.

- Зацепка, - голос Смата звучал укоризненно. - Первая зацепка, которая у них появилась.

- И что они будут с ней делать? Прочесывать весь город? Если бы кто-нибудь в воскресенье огляделся, он бы увидел только куртки и куртки. И если на человеке не было теплой шапки, на нем была кепка. Холодно.

- По крайней мере, есть ещё лицо.

- Но Ларкин сказал, Том Беллинг не особенно уверен.

- И что же дальше? Крупные газеты пустят завтра большие репортажи, а мы будем хлопать ушами. Или ещё один экстренный выпуск?

- Может, Хатчет не разрешит это печатать. Все зависит от него.

Ларкин спросил Картера о его мнении.

- При таком положении дел он должен разрешить. Больше у него ничего нет.

- То есть мы опять окажемся в стороне?

- Так тоже нельзя сказать. Множество полицейских досконально изучает местность, пущены в ход собаки. Что за человек этот Беллинг?

Ларкин описал его.

- Спасибо, что ты меня избавил от него, Джим. Если он ещё раз придет, возьми его на себя. Теперь он к тебе привык.

- Я не уверен, что он ещё раз окажет нам честь. Он не слишком общителен. Но... - Ларкин полистал блокнот, - если нам когда-нибудь понадобятся истории про охоту на убийцу, есть идеальный репортаж про то, как запутать полицию.

- Да, кстати, мне пришла в голову одна идея, - Картер повернулся к Смату. - История с Кэйси набирает обороты. Этот идиот позвал всех сегодня вечером на собрание. Но есть намеки, что у него ничего не получится.

- И что? - спросил Смат, полный недобрых предчувствий.

- Я говорил в клубе с Фредди. Он много всего слышит. И говорит, что многие организуют защиту независимо от Кэйси. Так что, если мне позволено выразить свое личное мнение, они не дадут сбить себя с толку каким-то благочестивым чинушам из мэрии.

Смат потер лоб.

- Этим надо заняться прямо сейчас.

- Тогда Фрэнк Петтингейл - это тот, кто тебе нужен.

Шеф репортеров громко застонал:

- И именно Петтингейл!

- Да, - Картер вопросительно взглянул на Смата, - так как я весь остаток дня буду занят с Хатчетом...

- Это может взять на себя Джим. Вы в курсе дела с Беллингом, Джим? Отлично. Может быть, вы тогда возьмете на себя всю историю? Если до четверга не произойдет ещё одного убийства, это станет главным репортажем номера. Но не спешите.

- Ни секунды покоя, Джим? - Джесс стоял в проходе между столами и снисходительно улыбался.

Ларкин подтвердил.

- О, какой занятой человек! И как вы только выдерживаете?

Смат покосился на них и походя бросил:

- Есть такая старомодная привычка. Называется усердие в работе.

- Я тоже старательный, Смат. Вы это знаете. Дайте мне шанс показать себя. Дайте мне показать мои достоинства.

- У тебя множество шансов.

Ларкин был рад уйти на Розенс Гарден, к Френку Эдварду Петтингейлу, сторожу в парке, секретарю объединения квартиросъемщиков и вечному возмутителю спокойствия. Он прочитал в архиве все, что о том было известно, и был до известной степени подготовлен к встрече с этим сгустком опасной энергии. Петтингейл восседал в забитой вещами задней комнате типового домика, построенного в наихудшем во всем городе районе, и разговаривал по телефону.

Ларкин ждал и слушал. Петтингейл разговаривал с кем-то по имени Сэм. У Сэма, кажется, возникли проблемы.

- Не имеет значения, - говорил Петтингейл. Он повторял это уже не в первый раз. - Делай, что должен, а остальное предоставь мне.

Он жестом пригласил Ларкина садиться.

- Какая разница? Не имеет значения. Да... Да... Да. Замечательно. Очень хорошо. Ладно, до скорого, Сэм. Перезвони попозже. Ко мне пришли.

Ларкин извинился.

- Ничего-ничего, - Петтингейл отодвинул все в сторону, мое время принадлежит вам. Вы сказали, "Ревю"? Мистер?.. Очень приятно, мистер Ларкин. С "Ревю" я в хороших отношениях. Передавайте привет мистеру Голду. Мистер Голд - мой лучший друг.

- Он мне говорил о вас, - честно подтвердил Ларкин.

- В самом деле? Я знаю, почему вы пришли, мистер Ларкин. Вперед! Задавайте вопросы.

Ларкин задал первый, и интервью началось.

- 99, 9 процентов населения города относятся к этим обещаниям с глубоким недоверием. Я знаю, так обычно и бывает, и все же это так. В адрес члена магистрата Кэйси и суперинтенданта Хатчета высказывают серьезные претензии. Все говорят, и никто ничего не делает. Это мое последнее слово. Я за то, что произойдет.

Ларкин хмыкнул в знак согласия.

- Если честно, вы заметили, что ничего не происходит? Если не считать полчищ чужаков в форме?

- Полиция... - робко начал Ларкин.

- Господи, полиция! - Петтингейл одним движением руки стер её со стола и сказал, что если Ларкин хочет, то он ему кое-что расскажет.

Через непродолжительное время Ларкин вышел от него и спросил, как пройти к миссис Мэри Моррис, президенту женской лиги баптистов. Та объяснила Ларкину, что она заодно с Петтингейлом. Если Ларкин сядет у окна, чтобы записать, она сообщит ему, что...

Ларкин заполнил безупречной стенографией двенадцать страниц. На обратном пути он внезапно решил зайти к директрисе женской школы.

У той кабинет был заставлен массивными книжными полками. Она очень точно выговаривала каждый звук и при этом немного наклонялась вперед, как будто оправдывалась.

- Теперешняя ситуация ненормальна. В школе, мистер Ларкин, 647 учениц. И это только небольшой процент городской молодежи, которой угрожает опасность. У них есть право на защиту. Которую им, однако, никто не может гарантировать.

- Вы можете сказать, какие меры следует принять дополнительно?

- Я могла бы вам посоветовать поговорить с мистером Петтингейлом. Мы... я... школа, разумеется, не хочет отождествлять себя с какими-либо политическими или религиозными организациями. Только...

Дальнейшие визиты завершили общую картину. Джим исписал весь блокнот и вынужден был начать новый. Перечитав свои заметки в автобусе на обратном пути, он погрузился в нелегкие размышления.

- Только ключевые слова, - велел Смат, - Выпишите их так, чтобы можно было быстро получить общее впечатление: сегодня вечером и завтра утром мы с этим продолжим. Когда будете готовы, Джим, остановитесь на этом и отдохните. Сходите в кино.

- "Великолепный Джек" в "Одеоне", - радостно предложил Джесс. - Эй, Смат, можно мне тоже немного отдохнуть?

- Почем бы нет? Все равно от тебя никакого проку.