Гламурная жизнь - Анна Грайфендер

3

Пока меня не было, мне звонили целых три раза. Надо же, каким спросом я теперь пользуюсь!

Да еще и у нужных людей, потому что кроме традиционного сообщения от мамы на пленке были голоса Леандера и Макса. Похоже, Леандер очень по мне соскучился.

Я перезвонила обоим. Сначала Максу, который хотел обсудить дела и поэтому собирался ко мне заглянуть. Я дала добро.

А потом взвесила все варианты приветствия для Леандера. «Слухи о моей смерти сильно преувеличены» или «Hallo, stanger» нельзя было счесть особенно оригинальными, поэтому я остановилась на скромном «Привет, как дела?»

Набирая номер, разнервничалась.

Он взял трубку:

— Леандер Бергландт.

Теперь моя очередь:

— Привет, это Пия, как твои дела?

— Как мои дела? Все будет хорошо, если ты прекратишь свои игры.

Ничего себе.

— Какие игры? — Жалкая реплика.

— Пия, я не раздаю поцелуи направо и налево. И по-моему, то, что между нами произошло, не оставило тебя равнодушной. Поэтому я не понимаю, что означает вся эта ерунда, почему ты мне не перезвонила? И не вешай мне на уши лапшу про горы работы и тому подобную чушь.

И что на это ответить? «Хотела произвести на тебя впечатление, потому что ты знаменитость, а я так просто, погулять вышла»? Или: «Моя подруга Катарина залетела от своего тренера по верховой езде»? «Семейные проблемы»?

Решила обойтись без экивоков:

— Честно говоря, я ни в чем не уверена: то ли это фальстарт, то ли ты действительно проявил ко мне интерес. — Почему рядом с ним я тупею и теряю способность соображать?

— Н-да, а ты как думаешь? Неужели ты считаешь, что я бы тебе позвонил, если бы ничего не было, и тем более дал согласие на эту вечеринку у твоей Витты? — У него даже тон изменился, стал более мягким.

Я пообещала встретиться с ним и дала себе слово, больше не прибегать ни к каким трюкам. Нельзя недооценивать людей, можно нарваться на неприятности.

Едва я повесила трубку, позвонили в дверь.

Макс! Он еще не отошел от визита к Леандеру, так что меня не особенно удивил его вопрос, не стоит ли ему отказаться от этой работы; ведь, в конце концов, приятная атмосфера играет не последнюю роль, а в ее наличии он теперь уже не уверен.

Я его успокоила, пообещав все объяснить Леандеру и взять вину на себя.

Мы с приободрившимся Максом тут же пошли на кухню, чтобы выпить за наше будущее. Беседа протекала достаточно возбужденно.

Кто бы подумал, что именно дамский угодник Макс знает и ценит мой любимый сериал «Секс в большом городе», а особенно Кэрри Брэдшоу?

— …Помнишь, Кэрри с девчонками едет в Хэмптон и натыкается на мистера Бига с его новой двадцатилетней пассией? Ну и гадость! А Саманта сводит свою пламенную ассистентку с мужиком, который умудрился наградить Шарлоту триппером. Саманта самая классная. Когда она серьезно влюбилась в типа, у которого при эрекции член в четыре сантиметра, помнишь, она отламывает кусок хот-дога и демонстративно вопрошает: «How would you like making love to this every night?» (Здесь: что с помощью этого можно делать ночью? (англ.)) А когда у Миранды появляется ребенок и у него все время пучит живот…

Мы все время смеялись и никак не могли успокоиться, особенно после того, как у Макса развязался язык и он начал рассказывать про свои забавные приключения с женщинами. Оказывается, по улицам бегают толпы невротичных дамочек. Как это успокаивает!

Следующие недели пронеслись с сумасшедшей скоростью, события буквально наслаивались одно на другое. Спрашивается, почему бывают периоды когда можно поговорить разве что о лаке от «Шанель» и приходится убивать время, заполняя шикарные тесты типа «Сексбомбы, карьеристки и домохозяйки», а потом вдруг наступают времена, когда что ни день — то новости.

И некогда по-настоящему осознать, что одна подруга беременна и готовится сойти с ума, вторая после многолетних бесплодных попыток обретает великую любовь, а сама ты открыто появляешься на публике с самым завидным женихом страны. Мы с Леандером и в самом деле сблизились, и даже если Штадер с Максом выражали сомнения по поводу моего вкуса, в данном случае это ничего не меняло.

Леандер Бергландт и Пия Монхаупт часто бывали вместе.

Собственно говоря, все произошло очень быстро и просто. Мой мужчина ничего из себя не строил, не шел на понятную и был просто очарователен.

Да и развивалось все самым естественным образом.

За первым свиданием последовали другие, за первым поцелуем — поцелуи не первые.

Иногда меня охватывала паника. А что, если я для него просто проходной вариант? Я же не переживу.

Но Леандер знал, как себя вести, так что я довольно быстро успокоилась и, как мне казалось, наконец повзрослела.

Моя матушка стала котироваться как самая крупная звезда нашего городка и безустанно пудрила тете Эде мозги тем, что ее зятем будет не кто иной, как сам Леандер Бергландт.

Тетя Эда хотя и завидовала, но поскольку отблеск славы упал и на нее, то она поддакивала матушке при всяком удобном случае.

Естественно, обе они в скором времени ожидали знаков внимания с его стороны, например визита.

Когда я осторожно заговорила об этом с Леандером, он отреагировал, скажем так, сдержанно: «Все эти семейные радости не для меня. Еще успеется. У нас будет масса времени, представится немало возможностей познакомиться и с мамой, и с тетушкой. Могу заранее послать им автограф с самыми теплыми словами. Это имеет смысл?»

Я не была уверена. Наш приезд наверняка доставил бы обеим гораздо больше удовольствия. На одной из своих карточек Леандер написал: «Большое вам спасибо за чудесную дочь. Не зря говорят, что яблочко от яблоньки недалеко падает».

А для тети Эды он придумал следующее: «Буду очень рад познакомиться с семьей, в которой столь хорошие гены».

Мама с тетей обрадовались до смерти. Я, конечно, слегка покривила душой, заявив, что Леандер очень бы хотел с ними познакомиться, но, к сожалению, в данный момент настолько занят, что не может выкроить ни одной свободной минуты. Они, безусловно, проявили понимание и в виде компенсации вывесили автографы на самое видное место.

Хотя я и витала в розовых облаках, но не теряла из виду свою собственную работу, заключавшуюся в написании биографии Леандера. Даже если Штадер и выразил сомнение, что я могу трезво заниматься своим делом по причине столь сильной влюбленности, я быстренько убедила его в обратном: «Штадер, сам подумай! Чем ближе я с ним познакомлюсь, тем лучше получится книга! Я ведь, в конце концов, пишу не объективную статью, а его биографию, в которой он должен выглядеть как можно более симпатичным. С этой точки зрения наша с ним история — это счастливый билет».