Безымянная могила - Сильвестер Эрдег Сильвестер Эрдег

Исходным пунктом мне послужила обнаруженная в секретном архиве запись, согласно которой вышепоименованный участок записан как владение Анании, первосвященника. Карточка регистрации недвижимости составлена по всем правилам и не вызывает сомнений в подлинности (см. приложение номер 1). Должен объяснить, почему эта карточка послужила исходным пунктом в расследовании: во-первых, потому, что это был первый заслуживающий внимания документ; во-вторых, потому, что нахождение его в тайном архиве полностью противоречит правилам и юридической практике, ибо там могут храниться лишь документы данного учреждения, но не личные. Уже двух этих обстоятельств было достаточно, чтобы выбрать для расследования отличный от стандартного путь; но укрепила меня в этом выборе и личность указанного первосвященника, Анании. Дело в том, что, хотя слухи о богатстве Анании получили широкое распространение, после его кончины слухи эти ничем не были подтверждены; более того, инвентарный список оставшегося движимого и недвижимого имущества свидетельствовал о на удивление скромном образе жизни и накопленном состоянии (см. приложение номер 2). В то же время на регистрационной карте имеется сделанная рукой Анании, скрепленная нотариальной печатью и снабженная датой загадочная запись: «С нынешнего дня земля мне больше не принадлежит, ею владеет другое лицо, см. мое завещание». Судя по дате, запись сделана на карточке едва за месяц до кончины Анании. Что же касается завещания, найти его не удалось; в инвентарном списке наследства оно фигурирует также со знаком вопроса. Однако смену владельца следует считать законной — из-за нотариальной печати; хотя новый владелец не назван, однако запись подтверждает, что в завещании он упомянут. Сильно осложнило мою задачу то обстоятельство, что нотариус тем временем тоже скончался, а в его деловом дневнике под датой, которая значится в регистрационной карточке, стоит лишь: «Заверил завещание первосвященника Анании» (см. приложение номер 3). С учетом всего вышесказанного, уже в начале своего доклада должен заявить, что, несмотря на упорную, всестороннюю разыскную деятельность, мне с завершением данного, жестко ограниченного сроком расследования так и не удалось дать удовлетворительного ответа на первый пункт поручения, гипотетических же высказываний я принципиально предпочитаю не давать, будучи специалистом по книгам и письму, который по самой своей профессии опирается только на факты. Отсюда логично вытекает, что я не могу ответить и на вопрос второго пункта, ибо доказательных следов ни административной небрежности, ни сознательного сокрытия фактов мною не было обнаружено.

Ниже я попытаюсь, придерживаясь отмеченного выше хронологического принципа и прилагая подтверждающие документы или их копии, реконструировать ход событий, чтобы дать исчерпывающие ответы на третий, четвертый и пятый пункты поручения.

Во время мятежа, возглавляемого Иисусом, тогдашний первосвященник Каиафа выделил из средств, которыми он распоряжался лично, некоему Иуде тридцать сребреников для выполнения специального задания (см. приложение номер 4). На документе, где зафиксировано предназначение суммы, стоит собственноручная подпись Каиафы и, в скобках, пометка неизвестного лица: «Дело Иисуса». Нет никаких сомнений, что пометка и подпись относятся к одному и тому же времени; будучи знаком с особенностями старения пергамента, могу уверенно датировать возраст документа тридцатью годами — именно тридцать лет назад, как известно, действительно было начато судебное преследование бунтовщика по имени Иисус, который был осужден на смерть и, с санкции прокуратора, казнен (приложение номер 5 — копия документа из архива прокураторской канцелярии; примечание: в данном случае имели место дополнительные расходы, поскольку искомый документ я смог получить лишь с помощью взятки). К решению о выделении денег приложен чек о выдаче соответствующей суммы из кассы Синедриона наличными (приложение номер 6). Дата на чеке размыта; установить, случайно или намеренно это произошло, невозможно: должно быть, на нее попала капля какой-то жидкости (вина?); дата не поддается прочтению. Скорее всего, это случайность: дата сама по себе, при наличии решения о выделении денег и чека на их выдачу наличными, существенного значения не имела и не имеет.

Однако расписку, на которой стояла бы подпись вышеозначенного Иуды, мне обнаружить не удалось; как не удалось обнаружить и квитанции о возвращении и оприходовании денег; это свидетельствует о том, что, хотя вышеозначенная сумма была выдана из кассы, обратно она не поступала. То обстоятельство, что решение о выделении денег и чек на их выдачу наличествуют в целости и сохранности, исключая подозрения в подделке, позволяет говорить, что причиной отсутствия расписки не была бухгалтерская небрежность или невнимательность. В то же время я обнаружил квитанцию о передаче суммы в тридцать сребреников, на которой не проставлено имя получателя, а следовательно, нет и подписи (приложение номер 7). Однако отсутствие имени и подписи не позволяет сделать вывод о том, что эта квитанция тождественна искомой расписке; совпадение суммы — малоубедительный аргумент: сумму тридцать сребреников я встречал на многих денежных документах и расписках. (В скобках замечу: в те времена тридцать сребреников представляли собой сумму гораздо более значительную, чем нынче, хотя тогда все было намного дешевле).

Новые, обладающие доказательной силой документы обнаружены были мною в материалах канцелярии по регистрации и учету земельных угодий среди утративших силу карточек (эти карточки хранятся с момента их аннулирования тридцать лет и лишь по истечении этого срока уничтожаются). Там я нашел договор купли-продажи земельного участка размером 300 кв. саженей, находящегося на Поле Горшечника. В качестве продавца значится Синедрион, в качестве покупателя — Анания из рода Квириния (приложение номер 8). Как отмечено в договоре, вышеозначенный участок пустует, на нем нет ни строений, ни посадок; в скобках он определен как целина. Цена же, достигнутая в ходе переговоров и принятая обеими сторонами, — тридцать сребреников. Бросается в глаза, что договор купли-продажи завизирован среди прочих первосвященником Каиафой, подпись же Анании из рода Квириния удивительно похожа на подпись первосвященника Анании; разве что в данном случае она выглядит более искусственной, неумелой. Обращает на себя внимание и то, что, судя по дате, вскоре после этого Каиафа был лишен поста первосвященника, вместо него прокуратор Вителлий назначил Ионафана. В архиве финансовой службы Синедриона я обнаружил документ об оприходовании денежной суммы в тридцать сребреников как «цены, полученной в результате продажи принадлежащего Синедриону земельного участка величиной в 300 кв. саженей» (приложение номер 9). В канцелярии же, ведающей регистрацией и учетом земельных угодий, среди карточек, утративших силу, мною был найден еще один договор купли-продажи, в соответствии с которым Анания из рода Квириния перепродал вышеозначенный участок Анании из рода Симона; местонахождение участка обозначено с уточнением: «Поле Горшечника, или Земля Крови», — и участок охарактеризован как пустошь. Сумма купли-продажи, проставленная в договоре, — всего-навсего двенадцать сребреников, что невероятно мало, цена почти символическая, поскольку в те времена цены на землю, даже на окраинных, заброшенных местах города, стали, вследствие их заселения, быстро расти. Подпись продавца и покупателя я подвергал неоднократному сравнению и пришел к выводу, что Анания из рода Квириния был левшой, в то время как Анания из рода Симона писал правой рукой. Этот вывод не подтверждает, но и не опровергает того заключения, что два вышеназванных человека представляли собой одно и то же лицо. Что же касается того, что Анания из рода Симона тождествен первосвященнику Анании, который, насколько мне известно, тоже был из рода Симона, можно считать несомненным; в пользу этого убедительно свидетельствует и, очевидное даже для непосвященного, сходство подписей (приложение номер 10: подпись первосвященника Анании под указом об изменении порядка назначения первосвященников рядом с подписями царя Агриппы и прокуратора Кумана). Замечу к слову — без всякого намерения подтолкнуть читающего настоящий отчет к какому-либо выводу, — про первосвященника Ананию говорили, что он умел с одинаковой ловкостью писать обеими руками. Естественно, подтвердить это могут только очевидцы.

Других пригодных для использования документов: договора купли-продажи или карточки регистрации новых владельцев — обнаружить не удалось. В то время как очевидно, что в картотеке действующих данных должна быть и карточка, которая, по логике вещей, отменяла бы договор о продаже, заключенный между Ананией из рода Квириния и Ананией из рода Симона. В то же время в тайном архиве обнаружился подробно проанализированный выше послуживший мне отправной точкой документ (приложение номер 1).