Длинные тени - Лана Туулли

Ах, я отвлекся.

Ну, о консорциуме «Фрателли Онести» вы наверняка слышали. Все, как один — прожженные деляги, способные ради лишнего грошика продать собственную бабушку. Собственно, из-за чрезмерной жадности «Фрателли Онести» ограбление и случилось.

«Честные братья» отмечали юбилей — кажется, триста семьдесят лет со дня основания. По этому случаю пелаверинцы собирались устроить грандиозный аукцион: распродать оставленные в залог ценные вещи и заработать на строительство крепостной стены вокруг города. Сей грандиозный проект был воплощен с серьезным недочетом — аукцион назначили на первое утро Нового Года; а ему, как вы знаете, предшествует Лишний день[17].

Хотел бы я знать, кто ввел традицию Лишнего дня… В Пелаверино наемные работники наглеют так, что сказать стыдно! За обычную работу они требуют в шесть, а то и в десять раз больше! И, как вы, должно быть, сами догадались, охранники, стерегущие товары для аукциона, потребовали увеличить их гонорар.

Фрателлы отказались. Еще бы! Из соображений экономии пелаверинцы решили заменить охрану вооруженную охраной магической; они наняли Луизу, чтоб она соорудила Сферу Защиты. Я ей и говорю — конечно же, Лу, соглашайся, это твой шанс заработать доверие «честных братьев»!

Вечером она отправилась в дом фрателлы Ксавьера, в котором и намеревались проводить аукцион, а на утро…

Сначала никому не показалось странным, что в доме царит мертвая тишина. Лишний День, сами понимаете — горничные отлёживают бока, слуги не спешат по поручениям, а утро — слишком раннее время для выпивки, даже для наёмников. Я пришел к дому Ксавьера, постучал, и второй раз постучал; потом попробовал связаться с Луизой по магическому кристаллу — и не получил ответа. Я стал выкликать Луизу, фрателлу, кого-нибудь из слуг; меня услышали прочие обитатели Бурдючной улицы — и четверть часа спустя мы решились взломать ворота.

Это было ужасно, Лео! Первый же труп — конюшонка с распоротым горлом, — мы нашли в трех шагах у ворот. Еще пятерых, в том числе и фрателлу Ксавьера с его амантой, мы отыскали во внутреннем дворике, там же нашлись следы грузового телепорта, с помощью которого вор похитил ценности. Бедняжка Лу отыскалась в большой зале — она лежала, перепачканная кровью, и безмятежно улыбалась, глядя в потолок.

Что, на мой взгляд, произошло? Вы льстите мне, Лео, — я никогда не пробовал себя в магических расследованиях. Поэтому решусь лишь повторить выводы, которые сделал мэтр Мориарти. Почему позвали ллойярдца? Ах, Лео… не хотелось бы вспоминать об этом, на ночь глядя… и вообще, как вспомню, тошнота к горлу подступает… Но, одним словом… Понимаете, вор сначала отравил Ксавьера, его любовницу и слуг, а потом сделал из них зомби. Руками «поднятых» мертвецов преступник вынес все сокровища из дому (одному бы нипочем не справится!), а потом оставил их бесцельно бродить по дворику. Как вспомню эти синюшные лица, мертвый взгляд и сожженные руки — дурно становится!

Так вот. Мэтр Мориарти несколько часов спустя прибыл в Бёфери, поговорил с мертвецами и выяснил следующее. Кто-то, оставшийся неизвестным, подарил фрателле бочонок вина. Хозяева, разумеется, вечером потребовали подать дарёное к столу; слуги тоже попробовали — не досталось только пареньку, присматривавшему за лошадьми. К полуночи все лакомки почувствовали приступ удушья и благополучно, почти без мучений, скончались во сне. Потом каждый из них почувствовал удар в основание черепа — мэтр Мориарти утверждает, что подобный эффект возникает всегда, когда покойников инициируют ненаправленным[18] заклинанием с большой дистанции.

«Ожившие» мертвецы пошли в большую залу, где были собраны заготовленные для аукциона раритеты, и стали переносить их из помещения во внутренний дворик.

К этому моменту Лу была уже мертва. Один из слуг сказал, что собственными руками переложил тело Луизы с порога к стене, чтоб не мешала. Сама Лу на вопросы некроманта не ответила — Мориарти сделал вывод, что кинжал, которым она была убита, был смазан особым составом, «связывающим» душу умершего. Не помог и расспрос конюшонка, которого вор убил собственноручно, без помощи яда — призрак всё вопил, что убийцей был «чёрный человек». Сами понимаете, при известной доли фантазии под это определение подойдет кто угодно.

Зачем преступнику потребовалось возиться с зомби? А я разве не сказал? Луиза совершенно блокировала действие межпространственных заклинаний внутри дома, да еще установила вокруг сокровищ лучшую Сферу Защиты, на которую была способна. Вы же знаете, что заклинания имеют свойство рассеиваться, когда погибает маг, их сотворивший. Для того, чтоб сохранить действие чар, нужна особая формула — я же учил вас этому, Лео! Так вот — Луиза была умничкой, она выполнила работу, за которую ей заплатил консорциум, просто великолепно. И блокировка телепорта, и Сфера продолжали действовать и после ее смерти; ни один живой человек не смог бы приблизиться к сокровищам ближе, чем на три локтя. Да что живой — заклинание сожгло дюжину слуг, прежде чем исчерпалось и позволило остальным пробраться внутрь защитного купола.

Вы бы видели, как был оскорблен мэтр Мориарти! Он считает Магию Смерти наивысшим из магических Искусств, а кто-то осмелился использовать некромантию для примитивного ограбления! Он сыпал проклятиями, как рваный мешок — горохом, и грозился, что рано или поздно найдет злоумышленника, даже если для этого придется допросить всех магов Восьмого Позвонка и Хетмироша[19].

Я? Считаю ли я, что убийство и ограбление совершил некромант? Нет, Лео, я так не думаю. Ну и что, что он поднял зомби — на такое примитивное магическое действие способен любой, кто владеет соответствующим артефактом. Но подумайте сами: зачем магу столько сложностей? Да, за продажу ворованного он выручил минимум двадцать тысяч золотом, но… но… Не знаю, как это сказать — мне не верится, чтоб человек, обладающий магическим Талантом, вдруг стал разменивать его на столь низменные деяния.

Чем закончилась история с Ограблением в Бёфери? На два года магам, особенно некромантам, стало опасно посещать Пелаверино. Подозревали всех — даже меня! Подозревали, следили за каждым шагом, бесчестно жульничали при рассчетах… А потом…Всё как-то забылось. Ценностей так и не нашли, притеснять магов — себе дороже, ведь артефакты и заклинания требуются каждый день… Да и не любили самоуверенного фрателлу Ксавьера, если честно. Лет через пять-шесть об Ограблении в Бёфери даже вспоминать перестали.

Я бы тоже забыл, если бы случайно не увидел… то есть, я хотел сказать, я бы тоже забыл, если бы встретил кого-нибудь лучше Луизы. Мне до сих пор жаль ее — у нее ведь был подлинный Талант. Какая потеря для Магического Искусства!

Когда Клеорн дочитал рассказ мэтр Иллариана, за окном царила беспроглядная темнота. Слишком поздно даже для позднего ужина, — спохватился сыщик. И мэтрессу Далию он сегодня не увидел… Ладно. Они увидятся завтра — если только министр не поручит Клеорну какое-нибудь бесполезное дело, типа слёжки за оленями, на которых собрался охотиться его величество.

Похоже, мэтр Лео всё-таки начал вникать в тонкости детективной профессии. Записано подробно, обстоятельно, так и кажется, что рассказчик присутствует собственной персоной.

Да уж, мэтр Иллариан — та еще персона, вспомнил сыщик. Масляная угодливая улыбочка, рубиновая серьга в ноздре, обильно расшитая золотом мантия, на каждом пальце — по три кольца, да не простых, а артефактных… Кто бы мог подумать, что этого довольного жизнью толстяка могут волновать воспоминания о подружке, убитой полсотни лет назад?

Хотя тоже можно понять — молодость, любовь и все такое…

Клеорн снова пробежал глазами плотно исписанные листы. Кажется, ему показалась странной пара фраз… Ну, во-первых, конечно, сразу же возникает вопрос — а что делал в Бёфери сам Иллариан? А во-вторых…

Ага, — удовлетворенно хмыкнул сыщик. Он дважды подчеркнул найденную фразу. — Какая замечательная оговорка!

Если на чем-то прокалываются преступники — то именно на том, что их сообщники не умеют держать язык за зубами…

Завтра же отправлю Лео обратно в Луаз, — решил сыщик. — Пусть попробует разобраться в собственных ошибках.

Королевский дворец

В коридоре, ведущем к башне придворного мага, Далию поймала Синтия Росинант.

— О, дорогая моя мэтресса! Как я рада вас видеть! — графиня ловко поймала алхимичку под локоток и увлекла за собой. — Нам нужно серьезно поговорить.

— И о чем же?

— Понимаете, мэтресса, вопрос очень деликатный и тонкий…

— Вы опять недовольны внешностью Элоизы и хотите, чтоб она сбросила десяток фунтов? — ужаснулась Далия.

— Нет-нет, с той проблемой мы уже разобрались. Признаться, я была недовольна тем, как закончилось наше знакомство в начале года, но потом всё оказалось к лучшему. Да, Элоиза потеряла шанс выйти замуж за сына барона, но зато теперь… — Синтия воровато оглянулась по сторонам и продолжила, понизив голос: — Зато теперь у нее образовалась куда более выгодная партия.