Враг всего сущего - Дмитрий Дашко

– Знаешь, Гэбрил, мне как-то неудобно, – опустив глаза, подавленно произнесла эльфийка.

– Почему неудобно?

– Я работаю на тебя всего несколько дней, а ты уже собираешься сделать мне дорогой подарок. Не знаю, как у людей, у нас это как-то не принято. Что подумают родители и знакомые?

– Послушай, Лиринна, – улыбаясь, сказал я. – Нам необходимо проникнуть в ночной клуб «Серпентарий», чтобы повстречаться с женщиной, которая скорее всего последняя, кто видела барона живым. Так?

– Так!

– Чтобы ты смогла проникнуть в клуб вместе со мной, понадобится вечернее платье, иначе тебя не пропустят. Я прав?

– Да!

– Замечательно. А раз посещение ночного клуба жизненно необходимо для расследования, тогда в данном случае я, как твой работодатель, просто обязан обеспечить тебя рабочей одеждой, то есть купить вечернее платье. Еще возражения будут?

– Нет, – четко, по-военному отрапортовала эльфийка, а потом с какой-то грустью уточнила: – Значит, покупка платья – просто деловая необходимость?

– Да, – подтвердил я и тут же пожалел. Плечи девушки поникли, и она печально вздохнула. На миг показалось, что ответ стал для нее разочарованием. Вот и пойми этих женщин!

– А куда мы отправимся? – тихо спросила Лиринна. – Я даже не знаю, где можно купить подходящее платье.

– Пробежимся по галантерейным лавкам в центре. Найдем что-нибудь подходящее.

Сборы не заняли много времени. Я просто накинул плащ, почистил слегка замызганные башмаки и, взяв Лиринну под локоть, вышел в коридор. Со стороны мы, наверное, походили на супружескую чету – меня это вполне устраивало. До ближайшего скопления магазинов готового платья было рукой подать, поэтому отправились пешком.

По дороге Лиринна спросила о лейтенанте Морсе:

– Гэбрил, я так поняла, что вы хорошо знаете друг друга, причем давно. Почему ваши отношения хуже, чем у кошки с собакой, и тебе приходится терпеть от Морса кучу неприятностей?

Я понял, что сегодня просто обречен выступать в роли народного сказителя. Девушка оказалась настойчивой, пришлось уступить ее просьбам. Пока шли, я вкратце поведал историю давней неприязни.

После того как взвод, в котором служили мы с отцом Лиринны, понес огромные потери, вызванные тем таинственным случаем, когда наши товарищи превратились в сущих зомби, к нам прибыло пополнение. Мне и старине Лигрелю дали сержантские лычки и заставили комплектовать и обучать взвод заново. Среди новичков, попавших в мое отделение, оказался Морс, которого богатые родственники не сумели вовремя отмазать от армии.

Он был немногим старше меня, считал себя авторитетом во всех вопросах и долго отказывался выполнять приказы. По законам военного времени я имел полное право отдать его под трибунал, где Морса ожидало только одно наказание – смертная казнь, но мне было жаль придурка. Как выяснилось, напрасно. Он усмотрел в этом признаки слабости и, где мог, втихаря вредил за спиной. Однажды его наглость и самоуверенность привели к тому, что отделение едва не погибло. Когда мы все же вырвались из окружения, я отделал Морса по-настоящему, избил до полусмерти и оставил в медицинской палатке. Думаю, подонок легко отделался. Из-за его выходки десять человек чуть было не распростились с жизнью.

На следующий день меня вызвала военная контрразведка. Я, ни о чем не подозревая, отправился к ним и оказался под арестом. Выяснилось, что Морс донес на меня, обвинив в измене. Хотя в доносе были только ничем не подкрепленные слова, по тем временам этого вполне хватало, чтобы тебя навсегда вычеркнули из жизни.

Мне повезло: контрразведка все же отделила правду от вымысла, однако командиру полка пришлось употребить все влияние, чтобы выцарапать меня из когтей спецслужб. Через месяц я вернулся на службу и узнал, что контрразведка забрала Морса к себе – они посчитали его ценным кадром. Карьеры там Морс сделать не смог, но связи родных и «опыт», полученный во время службы, помогли ему занять место лейтенанта в столичном полицейском участке, когда контрразведка дала бывшему подчиненному хорошего пинка. Видимо, до контрразведчиков дошло, что за фрукт они заполучили.

К несчастью, моя контора находится на территории его участка. Разумеется, Морс не забыл о прошлом. С той поры я часто хожу по лезвию ножа, зная, что лейтенант ждет малейшего повода, чтобы свести счеты.

– Вот и все, – сказал я Лиринне. – Теперь Морс старается зацепить меня при любом удобном случае, я плачу ему тем же. На его стороне закон и полицейский аппарат, на моей – только удача, которая пока еще от меня не отвернулась.

– Босс, а ты не боишься, что в один прекрасный день удача изменит и Морс вцепится в тебя, как бульдог?

– Конечно, боюсь, – признался я. – Рано или поздно кто-то проиграет, но я лелею надежду, что проигравшим буду не я.

Мы подошли к лавке, в витринах которой была выставлена женская одежда, я нажал на ручку. Внутри, мелодично переливаясь, зазвенел колокольчик. Дверь распахнулась, перед нами предстал хозяин магазинчика: невысокий человечек с длинным крючковатым носом, большими пронзительными глазами, мохнатыми бровями, сходящимися на переносице, и с дежурной улыбкой на устах. Он наклонился и сделал рукой приглашающий знак. Лиринна немного заробела, но я легонько подтолкнул ее, и мы вошли.

Покупателей было немного: пожилая пара – оба толстые, одутловатые, похожие на морских свинок. Вокруг вертелся приказчик в жилетке с накладным карманом, белой рубахе навыпуск и узеньких, похожих на дудочку штанах. Помогавшая ему продавщица изнемогала под тяжестью нарядов, которые ей приходилось держать, пока супруги выбирали.

– Чем могу быть полезен? – услужливо спросил хозяин лавки, сверкнув золотым зубом.

– Нужно красивое вечернее платье, – начал я и остановился. Мне раньше в голову не приходило, что я даже не имею понятия, каким оно должно быть. Длинным или коротким, открытым или закрытым, какого цвета, фасона и покроя.

Лавочник поспешил на помощь.

– Что-нибудь для выхода в свет? – осведомился он. – Такое легкое, воздушное…

– Ну, да, – выдавил я из себя.

– Тогда позвольте, – попросил лавочник и увлек Лиринну в сторону бесчисленного множества манекенов, облаченных в переливающиеся в свете напольных канделябров платья. Там же стояли огромные, в человеческий рост зеркала. Тотчас же к напарнице подскочили три молоденькие продавщицы и запорхали и защебетали вокруг нее, словно птички. Они стали делать замеры фигуры Лиринны, потом о чем-то долго беседовали между собой. Все это время она бросала в мою сторону немного испуганные и беспомощные взгляды.

Совещание у продавщиц закончилось. Одна из девушек подтолкнула поближе к эльфийке манекен на колесиках, на котором красовалось красивое длинное платье из бархата с пышной юбкой фисташкового цвета, глубоким декольте и корсетом, расшитым золотыми лепестками. Я заметил, как Лиринна отрицательно мотнула головой, тогда девушки подкатили другой манекен, потом еще один и еще один… Спустя час я потерял платьям счет и скучающе отвернулся. Еще через час захотелось спать, на третий возникло навязчивое желание развернуться и выйти, хлопнув дверью. В четвертом часу стало совсем плохо, и тут я увидел Лиринну. Ирония судьбы – на ней было то самое, первое отвергнутое платье, и, клянусь жизнью, свет не видал создания прекрасней, чем моя напарница.

– Ну как? – спросил вынырнувший откуда-то сбоку хозяин.

– Потрясающе! – выдохнул я. – Берем!

Лиринна стояла молча и загадочно улыбалась, на щеках горел румянец. Я не мог отвести взгляда и чувствовал, как во мне зарождается новое, дотоле неведомое чувство. Любовь или приязнь – не знаю, как оно называется, но понимаю, что теперь Лиринна прочно вошла в мою жизнь, и каким же я буду идиотом, если ее потеряю.

– Пожалуйста, примите скромный подарок, – сказал лавочник. – К этому платью просто необходимы туфельки на высоких каблуках.

Он выложил на прилавок коробку, в которой на бархатной подушке стояли туфли с золотыми пряжками.

– Совершенно бесплатно, – заверил лавочник.

Я наконец смог оторваться от Лиринны и выдавил из себя:

– Спасибо, вы сотворили чудо!

– Да что вы! – отмахнулся лавочник, но чувствовалось, что похвала ему приятна. – Советую поискать в ювелирном магазине подобающие украшения, которые подчеркнут красоту вашей жены и довершат созданный образ.

Он назвал Лиринну моей женой! Честное слово, я готов был расцеловать его морщинистые щеки, если бы это было так на самом деле! Однако лавочник немного охладил мой пыл, когда назвал цену. Она оказалось гораздо выше той, на которую рассчитывал, но сейчас я готов на любое безумство. Гулять так гулять. Я с легкостью расстался с деньгами и спустя пять минут получил аккуратно перевязанный бечевкой сверток. На улице нас охватил безудержный приступ веселья, мы долго хохотали, вспоминая, сколько времени занял поиск и примерка нарядов.