Падеспань - Ростислав Жуков

Ивиса. Если вы приедете на станцию метро Ивиса (9 линия) и подниметесь наверх (там один выход), то окажетесь в аллее улицы Ивиса на пересечении её с улицей Лопе де Руэда. Посмотрев направо, вы увидите отделение «Дойче Банк», далее, за улицей Лопе де Руэда, – большой магазин-рынок «Меркадо де Ивиса»; посмотрев налево – поликлинику «Инсалюд», бар «Йокес» и универмаг «Диа».

Развернувшись на 180 градусов, вы увидите в 50 метрах перед собой остроконечную сверкающую на солнце решётку парка Ретиро и вход в парк. Улица Ивиса упирается здесь в идущую перпендикулярно ей вдоль решётки Ретиро оживлённую улицу Менендес Пелайо; дома на Менендес Пелайо, таким образом, имеются только с одной стороны, по другую сторону – Ретиро. Выйдя на улицу Менендес Пелайо, двигайтесь направо. Пройдя мимо парикмахерской, цветочного магазина (там на тротуар выставлены охапки цветов), кондитерской (трудно не остановиться возле её витрины, которая поражает подлинными чудесами испанской кулинарной мысли) и магазинчика «Ла Пекенита – Аперитивос» (там продаются маслины, орешки, семечки, леденцы, пататас фритас, кока-кола и пиво в баночках), вы увидите слева автобусную остановку, а справа – бар «Мартин» и сразу за ним – таверну «Де Буэн Провечо». Между баром и таверной я стоял и продавал газеты.

Пойдя дальше, миновав несколько маленьких магазинов, свернув направо на сумрачную улицу Доктор Кастельо и пройдя по ней метров 50, вы увидите на перекрёстке этой улицы с улицей Лопе де Руэда жёлтый брезентовый навес над обувным магазином. Под этим навесом у витрины магазина торговал газетами Шосс.

Если идти от обувного магазина по улице Лопе де Руэда направо, то через несколько минут вы снова окажетесь у метро Ивиса.

Дело пошло. Отныне мы с Шоссом стали фарольщиками. Продажей «Фаролы» мы занимались, с некоторыми перерывами, до конца нашего пребывания на испанской земле. «Фарола» стала для нас постоянным источником дохода – воистину неотъемлемой частью нашей жизни.

Дело пошло – завелись деньги. Начали сбываться прогнозы Михалыча. Полностью они, впрочем, не оправдались, так как куда деть деньги – это мы всегда хорошо знали.

Теперь мы уже не собирали на улицах окурки. В основном мы курили «Кэмел», который обычно покупали по 200 песет у негров.

Пиво в баночках стало для нас обычным напитком: 38 песет – что такое? Тьфу!

Вечер второго дня торговли «Фаролой» (торговали мы теперь ежедневно утром с 10 до 1330 и вечером с 17 до 1930) мы отметили распитием спиртных напитков в парке возле улицы Арриага: Шосс пил пиво, а я – вино.

Бары. Раньше, шатаясь по городу с дюжиной однопесетных монет в одном спичечном коробке и с дюжиной окурков в другом, мы с грустным вожделением разглядывали витрины бесчисленных баров, кафетериев, сервесерий27 и ресторанов. Тогда мы мечтали, что когда-нибудь заработаем денег, и всё это великолепие будет к нашим услугам.

И вот теперь эта мечта сбылась! Посещение баров стало делом вполне реальным.

Что касается испанцев, то бары (кафетерии, сервесерии, рестораны, бары – всё это, по сути, одно и то же) для них вещь совершенно неотъемлемая от нормальной жизни.

Утром испанцы заходят в бар, чтобы выпить перед работой кофе с булочкой. Некоторые бары работают с 6 часов утра. Войдя в бар утром, видишь расставленные барменом загодя вереницы блюдечек с ложечками и пакетиками сахара.

Когда я как-то раз зашёл в бар «Уклéс», что возле метро Симанкас, дождливым серым утром в 6 часов и заказал большую кружку пива, бармен и несколько посетителей, пивших кофе, посмотрели на меня с недоумением: кто же с утра пораньше пьёт пиво? Бармен, впрочем, без слов налил мне кружку великолепного холодного пива и дал на закуску пару креветок на блюдечке.

Днём испанцы идут в бары обедать. Столовых советского образца в Испании нет (если не считать дармушек для бедных). Во многих барах в будние дни имеется menú del día, «дневное меню» – комплексные обеды: на выбор 2 – 3 первых блюда, 2 – 3 вторых, десерт и напиток. Такой обед стоил обычно песет 700 – 900, что для работающего испанца недорого.

Ну, а вечером испанцы идут в бар выпить, как пива, так и чего покрепче, поиграть на игровых автоматах или в карты, посмотреть по телевизору футбол – короче, пообщаться. У каждого испанца есть какой-то «свой» бар, в другие он ходит редко.

Из напитков, которые крепче пива, испанцы предпочитают сухое испанское вино. Из более крепких напитков они, как я заметил, в основном пьют бренди, которое они называют коньяком, или джин, который они именуют хинéвра. Реже они потребляют виски и, кажется, почти совсем не пьют водку. Конечно, водка есть во всех барах – как правило, то немецкая водка «Эристоф».

На скамейке или в баре. Копа, то есть фужер граммов на 150, пива в баре стоит примерно столько, сколько литр пива в магазине.

Но какая большая разница: пить в жаркий пыльный день тёплое магазинное пиво на уличной скамейке или же – в баре с кондиционированным воздухом свежее холодное пиво, которое бармен наливает в вытащенную им из морозильника заиндевевшую копу или харру! А прилагающаяся бесплатная закусочка, поданная на блюдечке: анчоусы; или жареная рыбка; или маслинки; или грибки; или креветки; да хотя бы арахис или пататас фритас!

И как приятно сидеть на высоких стульях, облокотившись о стойку бара, пить пиво, курить и разглядывать свисающие с крючков здоровенные окорока и колбасы, различную снедь в витрине и мерцающие на полках бутылки со всевозможными алкогольными напитками! Во многих барах имеется телевизор.

Да и посмотреть, как работает бармен, – тоже интересно. Складывается впечатление, что бармены – единственные люди в Испании, которые работают. (Это, конечно, первое и неправильное впечатление). Он, бармен, практически не стоит на месте: варит кофе, наливает вино, бросает лёд в стаканы, гремит кассой, подаёт сдачу на тарелочках, да ещё каждому посетителю успевает сказать: «Ола! Буэнос диас! Ке кьере кавальеро (сеньора)?», а на прощание – «Аста луэго!»28

Удивительно, как он к концу смены не валится под прилавок, и как у него не закручивается в узел язык. Даже если на данный момент все заказы выполнены, бармен всё равно чем-то занят: моет посуду, засовывает в морозильник копы и харры, наконец, вытирает стойку; редко увидишь бармена, неподвижно уставившегося в телевизор.

Любимые бары. «О’Пэйси». Появились у нас и любимые бары. То были два бара с одинаковыми названиями «Исла» («Остров») – близ Аточи и на Ивисе, но самым нашим любимым баром был «О’Пэйси».

Этот маленький кафетерий носил почему-то шотландское имя. Нравился он нам как дешевизной, так и необычайно вежливым и культурным обслуживанием. К харре пива, которая стоила там всего 200 песет, бармен подавал не одну тарелочку с бесплатной закусочкой, а две или три! К примеру, на одной тарелочке – рыбка, на второй – маслинки, на третьей – орешки. Выпьешь харру, закажешь вторую – вместо пустых появляются новые тарелочки с закусочкой, и т. д. А если, вознамерившись закурить, достанешь сигарету – бармен тотчас подносит тебе к ней свою зажигалку.

Вот какой был этот бар. Возможно, он существует поныне там, где и был: если идти из центра города, то по левой стороне примерно в середине улицы Маркéс де Корвéра (метро там нет). Мимо этого бара пролегал наш пеший путь в альберг на Сан Блас.

«Заработки». Сколько мы «зарабатывали» в день на газетах? По-разному. Нодар и Гога рассказывали, что когда «Фарола» только появилась, денег они имели с её продажи столько, что ели и пили в ресторанах без счёта. То есть они не прикидывали, как мы с Шоссом, во что это им примерно встанет.

Очевидно, это правда. «Фарола», первая в Испании благотворительная газета, была широко разрекламирована на телевидении, поначалу она была в новинку, да и продавцов её было немного.

К тому времени, когда взялись за «Фаролу» мы, продавцов расплодилось уже несколько сотен. В первые месяцы, весной 1995 года, мы имели в день, как правило, по 2 – 2,5 тысячи песет каждый: когда-то побольше, когда-то поменьше.

Чем дальше, тем больше становилось фарольщиков. Возникли и другие подобные газеты, продавцов развелось пруд пруди, и это бы ещё ничего, да ведь далеко не все вели себя при продаже газет так смирно, как мы – многие таскались по улицам со своими газетами и приставали буквально ко всем прохожим подряд, заходили во все магазины и бары, клянчили деньги, что людям нравиться не могло; доход от газетной торговли падал.

Торговля в праздник. Весной 1995 года в Испании был всенародный праздник. Испанская принцесса – дочь Его Величества короля Хуана Карлоса I – сочеталась браком с австрийским принцем. Улицы были полны ликующего народу. В тот день мы с Шоссом установили личные рекорды по числу проданных газет: я продал 28, а Шосс – 27.