Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

— Вот мы и вновь встретились, высший король… — голос Митрира зашелестел в воющем ветре. — Твой народ заплатит за твои грехи!

Зазвенела лесная сталь, в то же время Ашамаэль, с искажённым от ярости лицом, вновь поднял посох, образуя уже собранную силу в другое заклинание. Воздух завибрировал тьмой, чёрный посох, казалось, удлинился на несколько метров, образуя огромный чёрный клинок. Тьма вспыхнула в кресте изогнутой гарды, и чародей пришпорил коня. Извиваясь, перепуганный зверь с небывалой силой кинулся вперёд. Тьмой рассёк воздух магический меч, вот-вот Ашамаэль приблизиться к замершему на месте Митриру, но когда чары загудели в воздухе, лесной король буквально растворился в листве. В неистовстве конь под королём взбрыкнул, скинув с себя седока, а гвардейцы, кинувшиеся было на помощь, оказались отрезанными толстой стеной деревьев. Приземлившись в сухую листву, эльф ощутил, как запястье рук стягивают корни, и тут же на грудь опустилась нога Митрира, которого, похоже, последнее поражение значительно преобразило.

— Ты так жалок, — произнёс он, склоняясь к поражённому столь быстро королю. — И знаешь что? Я отпущу тебя с осознанием твоего поражения! Ты же так любишь поступать со своими врагами? Знай, я приду за тобой, и будь готов! Я хочу получить от тебя настоящий бой, слышишь меня, король? Благодаря тебе в моей жизни не осталось ничего, — ярость звучала в голосе Митрира и осознание собственной безысходности. — И кровь твоего народа…

Впрочем, великан не закончил, ибо его ногу опалила тьма. Выбивший себе же спасительный миг, Ашамаэль вскочил на ноги, но его старания прошли зря. Митрир пошатнулся, и отступил назад. И тут же он растворился в листве. Лишь в след прозвучали его слова:

— Жди меня, чернокнижник…

Ашамаэль моргнул, и тут же к своему удивлению обнаружил себя в седле с поднятым посохом. Заклинание замерло на его губах. Подошёл Скаррестинуор и скептично изогнул бровь, посмотрев сначала на сплошную стену деревьев, а потом на короля.

— Что-то пошло не так? — саркастично произнёс он. — Ты забыл слова?

— Глупости… — прошипел Ашамаэль и взмахнул посохом. Огромной силы удар расщепил преграду на десятки осколков. Проход освободился, и эльфы осторожно двинулись сквозь лес. На сей раз он был абсолютно тих, словно мертвец. И Ашамаэль уже не ощущал присутствия Митрира, хотя и был уверен, что наваждение наслал именно он. Или это игра собственного воображения? И это лишь сказывается пережитое напряжение… Взгляд короля опустел, устремляясь куда-то вдаль, а мысли его вышли далеко за пределы своего же понимания.

Эльдар вскоре преодолели в лес, и поехали по полузаснеженным полям вдоль алой стены Умитрирдиаса. Воины могли увидеть, как над границами королевства высится острая белая башня, почти невидная на фоне неба. Её острый шпиль уходил в облака, окрашивая их в синеватый цвет — видимо, маги уже установили кристалл. Ашамаэль искренне радовался тому, что его план наконец близок к завершению, ибо эта башня была второй, а третья будет возведена на востоке Сиралиона. Уже тогда их барьер сможет выдержать любую угрозу, способны противостоять даже богам. А как только будет закончена четвёртая башня в самом сердце Сиралиона, самая высока и самая сильная… Никто не посмеет бросить вызов эльфам. Просто не смогут.

Но на горизонте неожиданно появился всадник. Облачённый в серебро и лазурь, он медленно приближался к армии. Ашамаэль понимал, что это не просто всадник, ибо в одиночку путешествовать здесь было слишком опасно. Нужно иметь веские причины, чтобы двинуться к пустошам Империи одному, да ещё и вдоль этого жуткого леса. Но наконец мучительное ожидание подошло к концу, и король уже мог рассмотреть эльфа. Закутанный в меха белокурый мужчина с почтением, но одновременно и надменно взирал на армию правителя. Белые ястребиные глаза зацепились за Ашамаэля, и он тут же пришпорил скакуна, приблизившись к Морн-Тир вплотную.

— Мой король! Я несу с собой скорбные вести. Против вас готовится заговор, — чистый голос эльфа вероломно разрушил спокойствие, воцарившееся было и над королём, и над войском. — Но во дворце остались ещё верные вам эльфы! Мой король, мы должны спешить. Предатели сговорились с магами и хотят освободить Кайириана Сиралионского.

— Как твоё имя, воин? — произнёс Ашамаэль.

— Паскрир, Ваше Величество, — эльф склонил голову.

— Почему ты, Паскрир, предаёшь своё прошлого короля, и мешаешь возвращению его власти? — Ашамаэль склонил голову, внимательно изучая воина. Его осанка и манера держаться говорили, что этому воину уже не одна тысяча лет.

— Потому что Сиралион не выдержит нового переворота.

— Хорошо. Идёшь со мной! Морн-Тир, спешиться! — преисполненный решимости Ашамаэль соскочил с коня. Следом за ним — полсотни тёмных гвардейцев, Скаррестинуор, Даанрит и Паскрир шли рядом с королём, готовые сражаться вместе с ним. Но за их спинами прозвенела сталь заклятого клинка. Обернувшись, Ашамаэль увидел Иирса. Мрачная фигура с обнажённым мечом замерла перед чернокнижником и его гвардейцами. В воздухе повисло напряжение, лишь ветер гудел в доспехах солдат.

— Через мой труп, — тихо произнёс маршал.

С ядовитой улыбкой маг вновь склонил голову набок, и подался в сторону эльфа. Жестом руки он приказал остальным оставаться в стороне, желая наконец покончить с навязчивым воякой.

— Знайте же, эльфы, я сражаюсь за короля и королеву! — выкрикнул Иирс и, занеся меч, кинулся вперёд.

— Я твой король! — резко выкрикнул чародей и резко шагнул навстречу. Магия переполнила тело короля, столкнулась магическая сталь, высекая ослепительные искры. Но бой был коротким, ибо на стороне Ашамаэля — чары, пересилившие воинскую удаль Иирса. Когда вспышка молний искрами залила глаза маршала, Ашамаэль взмахнул посохом, резким ударом отводя вражеский меч в сторону. И следующий же удар пронзил Нара, поразив самое сердце. Стальные пальцы скользнули по древку, глаза помутнели. Эльфа не смутило, как легко клинки прошли сквозь тёмную сталь, которую мечи дроу не брали.

— За короля… — прошептал маршал. Он попытался сквозь смерть нанести свой последний удар, как обычно это любят делать герои, но посох Ашамаэля держал его на расстоянии. Бесславно погиб великий маршал, упав в серый снег, который тут же обагрился, сделавшись серо-красным. На глазах эльфов лицо Иирса побледнело и осунулось, но тут же исказилось таким ужасом, что даже Ашамаэль вздрогнул, увидев его. Кожа погибшего заколыхалась на ветру и зашлась трещинами, словно древний пергамент, сгорающий на огне времени. Даже чёрные доспехи потрескались, и прах их подхватил ветер. Иирс Нар буквально рассыпался, обратился в пепел, оставив на грязном снегу свою кровь.