Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

— Я привёл твой народ к победе! — маг подался вперёд. — Я стал королём лучше, чем ты! Эльфы! Неужели вы верите столь слабому королю?! — он взмахнул рукой, обводя собравшихся вокруг, взглядом ища поддержки во взглядах воинов.

— Ты был когда-то примером, ты был солнцем для многих из них, но сейчас мысли твои темны, — Кайириан, ведомый чем-то неизвестным, и сам подался вперёд. — С того момента, когда ты предал Сиралион, отдавшись тёмным силам, тебе нет более места здесь. В свой последний час одумайся!

— Да что ты говоришь? — ядовито хохотнул Ашамаэль. Сторонники узурпатора и короля встал друг перед другом вооружённой стеной. Но королевских приспешников было больше. — А что скажете вы, эльфы? Верите ли вы своему королю? — вновь маг задавал этот вопрос, уже обращаясь к светлому войску и указывая посохом на Кайириана. Голос его, овеянный чарами, проникал в разум каждого. — Эльфы, вы птицам подобны! Со мной вы взлетите ввысь, будете править на небе и земле! Вы вернёте величие предков. Но ваш король заставляет вас считаться с мнениями людей! С мнением смертных! Это ли удел великих? Это ли удел расы королей?!

— Гордость и тьма ослепили тебя, — Кайириан был всё ближе к ледяному трону и Ашамаэлю. Тревожный взгляд Шейлин метался от одного монарха к другому, но искаженец не видел вокруг себя ничего. Сверху вниз взирал он на своего соперника. И всё ещё витали в воздухе слова короля-чародея: «Вы птицам подобны…». Он сеял сомнения в рядах королевских сторонников.

— Так останови меня! — вскрикнул чернокнижник, поняв, что миром они ничего не добьются. К тому же он ощутил, что щит пытались пробить — архимаг прибыл. С такими врагами лучше всего разбирать поодиночке. Ашамаэль величественно взмахнул рукой, уже видя, как развернулся Файран.

«Малолетний подлец решил разобраться со щитом…» — подумал чародей. — «Что ж, ты будешь первым!»

Зазвенела сталь обнажаемых клинков, и эльфы уже двинулись друг на друга. Падший эльф прочёл заклинание и начал подниматься в воздух, подобно огромному коршуну. Но зарождающийся бой прервал женский крик:

— Довольно! — вновь ярчайшая вспышка света, но на сейчас раз за спиной узурпатора. Мощная волна ударила чародея в спину, отправив того в полёт раньше времени, и лишь одна мысль прокатилась в разуме мага:

«Проклятый свет! НЕНАВИЖУ!» — на самом деле Ашамаэль не обманывал себя, и отлично понимал, что он стоит на самом острие лезвия. Поражение близко. Но, на сей раз, удивлён был не только искаженец, все эльфы замерли в ужасе, взирая в сторону ледяного трона, ибо им предстало то, что никто за свою долгую жизнь не видел никогда.

Ашамаэль упал к ногам самого Кайириана, но тут уже был слишком занят созерцанием нового участника происходящего вокруг безумия. Ашамаэль увидел Шейлин, овеянную бело-лазурным светом, всё выше она поднималась в воздух, а за её спиной красовались в полном размахе два белоснежных крыла. Вот во вспышках лазурного света появились ещё две пары крыльев, в воздухе закружили перья. Глаза Шейлин побелили, словно раскалились от гнева. Облачённая в сияние, она начала спускаться вниз.

— Сегодня довольно пролилось крови эльфов. Хватит, — в руках дева держала два узких меча. — Ашамаэль… Я не позволю продолжать тебе делать то, что ты делаешь. Много лет назад Отец послал меня следить за тобой, и всеми силами я скрытно пыталась направить тебя. Но всё было тщетно! Создатель видел твой потенциал, он видел, к чему ты стремился когда-то… Но боюсь, мне придётся ослушаться его наставлений, — Шейлин спускалась всё ниже. — Я позволю архимагу сделать то, что он задумал. Возможно, это поможет тебе переосмыслить свои поступки.

В то же мгновение барьер тёмного короля с треском лопнул, эльфы расступились перед архимагом и целым отрядом магистров, среди которых были и эльфийские. Два сильнейших чародея — Аркейд и Фирисий сурово взирали на замершего Ашамаэля. На лице падшего эльфа замерло отстранённое, загнанное выражение. Не то стон, не то рык, испустил чародей тьмы, и голос его был полон бессильной злобы и усталости:

— Живым не возьмёте! — и только сейчас краем глаза чернокнижник увидел Сакфир, чей силуэт мелькнул среди магистров. Это помогло вновь распалить ярость. Ашамаэль развернулся вокруг своей оси, описывая дугу посохом и сбивая с ног Кайириана, и выкрикнул заклинание. Тьма столбом ударила под Шейлин, опутывая ту чёрными оковами по рукам и ногам. Эльф развернулся к магам — те уже наступали, овеянные синеватым свечением. Их целью не было убийство Ашамаэля, они хотели пленить его, остановить. Падший атаковал, словно целый отряд магов, в воздухе засвистели ледяные стрелы, стужа окутала весь зал, вздымая к сводам его белый пар, застилающий глаза. Щит архимага в виде полусферы встретил напор мага тьмы. Узурпатор наступал, один за другим гибли магистры, но всё же они оказались сильнее, и сопротивление Ашамаэля не привело ни к чему, кроме как к новым жертвам. Ангел, освободившаяся от заклинания короля-чародея, вступила в схватку, и чернокнижник ощутил жжение в руках — сверкающие цепи постепенно захватывали его, и магистры смыкались вокруг кольцом. Заклинания били одно за другим, но обходили они бренную плоть, но добирались до самого ценного, что есть у чародея — его магии. Удар за ударом Ашамаэль ощущал, как магия покидает его, и с каждым заклинанием силы оставляли его. В глазах потемнело, и со звоном рухнул на каменный, раздробленный пол посох. Следом на колени рухнул и Ашамаэль. Последнее, что он увидел, перед тем как уйти в забытье, это лицо Сакфир, злорадное и торжествующее, и нечто чёрное накрыло мага с головой. Безвольное тело падшего эльфа рухнуло на ледяной пол.

Ашамаэль, к своему изумлению, очнулся вновь в тронном зале, приведённым в изначальный вид, а вместе с ним проснулась и злоба. Нет, не ярость, сжигающая всё изнутри. Злоба, тлеющая в разуме целую вечность, из раза в раз напоминающая о себе назойливым жжением, словно уголь. Оно наполняло желчью грудь и горло, светилось презрением в полуприкрытых, безразличных глазах. Иллюзия спала, и теперь на бледном лице и волосах виднелись алые следы засохшей крови.

Подняв голову, Ашамаэль понял, что запястья его сковывают цепи, а под руки его держат два Антан-Тир. Очевидно, маги решили, что ренегат недостоин носить мантию магистров, и тёмный маг был облачён в простую серую робу послушника. От шеи и пояса Ашамаэля к магам вокруг тянулись еле заметные прозрачные цепи, мерцающие лазурным светом. Среди магов была Сакфир, там же стояли и Файран, и Шейлин. Впрочем, даже они все не могли до конца сдержать магическую силу падшего эльфа, и Ашамаэль собрал свою волю в кулак, чтобы дать свой последний аккорд. Тёмная мощь забурлила в жилах искаженца, и тот с усмешкой увидел, как Файран нахмурился, да и все маги напряглись.