Простая смертная #2 (СИ) - Оленева Екатерина Александровна

– Я не знаю. Доверие приходит со временем. А его у нас пока было недостаточно, но зато предостаточно впереди. Я хотела бы выйти за тебя замуж, но сначала я должна убедиться, что ты действительно хочешь представлять наши интересы, а не использовать меня и моего сына в своих целях.

Глава 10

Заметив, как резко изменилось лицо Атайрона, будто с его лица разом исчезли все эмоции, я поняла, что перегнула палку со своей ворчливой откровенностью.

– Прости! Я не это хотела сказать…

– Как такое возможно? – холодно блеснул он на меня глазами. – Люди говорят то, что хотят. Ну, в твоём случае допускаю возможность, что ты сказала больше, чем хотела. Однако, думаешь ты именно так.

– Расчётливой стервой, – я помассировала пальцами вновь начавшие ломить виски. – Наверное, я такая и есть. Стала такой. Когда я была маленькой, думала, что власть – это здорово. Что тот, у кого много власти чувствует себя хозяином положения и может ничего не бояться. Но с тех пор, как всё это на меня свалилось, я не секунды не чувствовала себя в безопасности, ни минуты не делала то, что хочу. Меня словно тянет огромным потоком в неизвестную мне сторону, а всё, что я делаю – пытаюсь удержаться на плаву. Тянешься к чему-то, думаешь, вот она – минутная передышка, и снова бултыхаешься в вонючей топи. Вокруг так мало честных лиц, что ты уже не помнишь, как они выглядят. Лгут все. Предают все. Но в моём случае ошибка будет стоить слишком дорого. Я могу потерять сына так же, как потеряла его отца…

Всё это я выговорила на одном дыхании и не глядя на Атайрона. Словно не ему я это говорила, а самой себе. Проговаривала вслух свою неуверенность.

Атайрон присел рядом, обняв меня рукой за плечи:

– Эвил не погиб бы, если бы послушался меня. Но он был слишком молод и горяч. Хотел доказать, что сможет справиться сам. И не справился. Не повторяй его ошибки. Мы – одна команда, так или иначе. Наш интерес совпадает с твоим. Я бы сделал всё, чтобы укрепить власть Ангэя, даже если бы ненавидел тебя, а не любил. И я буду регентом в любом случае, гласно или негласно, потому что реальная сила и власть у меня. Пойми, я не пытаюсь загнать тебя в клетку этими словами – это просто факт. Мы можем выполнять каждый свою функцию по одиночке, украдкой встречаясь ночами, словно два вора. А можем сделать наш союз открытым.

– Разве брат может жениться на вдове брата? – устало спросила я.

– Были случаи, когда братья открыто женились на сводных сёстрах. В истории чего только не было. Тот, у кого сила, диктует правила.

– А как же совесть?

– Кого мне стыдиться? Кого стыдиться тебе? В любом случае, то, что случилось, уже случилось и этого не изменить.

– Я не хочу ничего менять.

Наши пальцы переплелись. Я не смотрела на него, было довольно и того тепла, что чувствовала плечом.

– Я всего лишь хочу стабильности и немного покоя.

– Да, всего лишь, – с усмешкой добавил Атайрон.

– По-твоему, это много?

– Мир не изменится, Анжелика. Он останется таким, как есть. И в нём всего в избытке: ночи и тьмы, дня и солнца. Никуда из него не денутся слизняки, крысы и блохи, но в нём также есть музыка, красивые вещи, цветы и птицы. Каждому в нём есть место вне зависимости от наших желания.

– Ты мне сейчас читаешь лекцию об избирательном восприятии?

Брови Атайрона слегка приподнялись в удивлении. Видимо, построенная мной фраза показалась ему странной.

– Мир такой, каким мы его видим, – вздохнула я. – Я знаю. Находись мы сейчас в другом месте мне бы, наверное, следовало посетить психолога…

– Кого?

– Человека, который помогает нам понять себе лучше и исцелиться.

– Ты сильнее, чем думаешь о себе сама. Тебе психолог не нужен. Тебе нужен я, – с усмешкой проговорил Атайрон и вновь опрокинул меня на подушки.

Нет, не с тем, чтобы вновь приставать. А с тем, что беседовать лёжа и правда было удобнее.

Я засмеялась и расслабилась. На несколько секунд. Правда-то в том, что расслабляться я не умею. Всегда найду повод, чтобы вновь впасть в тревожное состояние.

– Ты нужен мне. Я нужна тебе, – проговорила я, ведя пальцем по его высоким и тонким скулам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Всё верно.

Я помолчала, раздумывая о словах Хатериман и возможной любовницей Атайрона, испытывая острое желание прикончить последнюю на месте.  И правда эволюционирую, только, боюсь, не в лучшую стадию. Любовниц Эвила убивать мне не хотелось. Но тогда я ещё не привыкла к власти, к тому, что мои желания исполняются. И к тому, что я могу не только хотеть, но и делать.

Страшная всё-таки штука – власть. Те самые «медные трубы», последнее испытание души, которое стоит последним в ряду огня и воды, замыкая его.

– Что опять? – хмыкнул Атайрон.

– До твоего визита здесь была твоя мать.

Он напрягся. Улыбка сошла с его лица.

– Только не говори мне, что ваши старые дрязги всё ещё живы.

– Ты же хотел знать, что меня огорчило. В нашем случае это скорее – кто. Хатериман сообщила мне много интересных новостей. В том числе и о твоей прекрасной наложнице.

Повисла пауза. И чем дольше она длилась, тем сильнее холодело и тяжелело моё сердце. Я пыталась понять, что думает и чувствует в этот момент Атайрон; пыталась предугадать, что он мне ответит. Прочесть что-то по его лицу не получалось. Оно было спокойно и замкнуто. Хотя то, что удовольствие ему поворот в разговоре не доставил, было понятно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но я ничего не могла с собой поделать. Этого было не избежать. Мне нужно расставить «точки над i», определиться на местности. Так сказать, окончательно сложить систему координат.

– И что же она сообщила о моей прекрасной наложнице? – холод в голосе не способен был скрыть гнева Атайрона, напротив, лишь подчеркивал его.

– То, что она есть, – я не стала изгонять грусть из моего голоса. – Не беспокойся, твоя мать не называла имён и не персонифицировала данные.

– Чего?.. – он тряхнул головой, словно отбрасывая лишнее, отделяя его от сути.

– Ты не подумай, я не настолько безумна, чтобы злиться на то, что в твоей жизни есть другие женщины. Ты здоровый, красивый мужчина. И это нормально. Вопрос не в том, чтобы в прошлом – вопрос в том, что будет в будущем. Я приму любой вариант, но я прошу тебя быть со мной честным.

– Любой вариант?

– Наш союз может быть не только сердечным – я смирюсь, если мы создадим его, опираясь на разум.

– Как много слов, Анжелика, – хмыкнул Атайрон, притягивая меня к себе. – У меня были наложницы, но все они существовали лишь для удовольствия, пока я не мог получить то, что хочу. Не позволяй Хатериман расстраивать тебя пустяками.

– Ты разорвёшь эту связь? – ревниво спросила я.

– Связь?.. О какой связи ты говоришь. Я у некоторых из этих женщин даже лица не помню.

Прекрасно! Просто прекрасно! Их там ещё и не одна… хотя, это к лучшему. Мне и правда пора умнеть. Череда женщин говорил лишь о крепкой половой конституции у мужчины, в которой я имела счастье убедиться. Одна женщина, задержавшаяся в постели мужчины повод насторожиться.

– Ты отошлёшь эту женщину из дворца?

– Поверь, в это нет необходимости.

– Ты отошлёшь её? – затвердел мой голос, как и тело непроизвольно напряглось, собираясь отпрянуть от обнимающих меня рук.

– Отошлю, если тебе так будет спокойнее, – пообещал Атайрон, удерживая меня.

И, успокоенная его словами, я вновь пристроила голову у него на плече.

Конечно, пока я не смогу проверить его слова, ведь я никогда здесь не знаю, не имею союзников. Но это временно. Вот заодно и проверю, насколько можно доверять его слову.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Впрочем, в душе я поверила сразу. До сих пор у Атайрона слова ни разу с делом не расходилось.

Умиротворённая и удовлетворённая я так и заснула в его руках, не обращая внимания на разгулявшуюся за окном бурю.

Я привыкла подниматься рано, но на этот раз просыпаться мучительно не хотелось. Всё тело умоляло поспать подольше. В общем-то никто и не запрещал.