Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт - Витезлав Незвал

Он натравил на маленьких белых Негритят жестоких Сирен, да и вообще не имел добрых намерений.

Когда этот недоброжелательный человек заскрипел, Соломенный Губерт заметил, что на лысой голове его появились рожки, а сама голова стала удлиняться.

— Больше не произносите эту пословицу! — сказал господин Антонио каким-то странным голосом.

— Что ни шёпоты, то с чёртом хлопоты! — как можно громче крикнул Соломенный Губерт.

Крикнул он это и во второй, и в третий, и в пятый, и в шестой, и в восьмой раз. И всякий раз у господина Антонио подрастали рожки и вытягивался подбородок, так что директор цирка уже не мог скрипеть, а только блеял.

— Глядите, это же чёрт! — воскликнул Соломенный Губерт и в тринадцатый раз повторил: «Что ни шёпоты, то с чёртом хлопоты!», после чего господин Антонио весь как есть превратился в чёрного Козла. Превратившись в чёрного Козла, он стал прыгать, блеять и наскакивать то на Соломенного Губерта, то на Анечку.

Соломенный Губерт попятился, но чем больше он пятился, тем больше наступал на него Козёл.

Зато Анечка-Невеличка совсем не испугалась. Она подняла с пола чёрную палочку, погрозила Козлу и сказала:

— Знаю я тебя, надоеда! Ты ведь вылитый чёрный Козёл, которого я гнала на пастбище вместе с овцами и козочками. Смотри у меня!

Услыхав строгие Анечкины слова, Козёл угомонился, но блеять продолжал. На это Анечка не стала даже обращать внимания и снова вспомнила про бедных Маленьких Негритят. А вспомнив, удивлённо сказала Соломенному Губерту:

— Поглядите на этих трёх! Они спят, что ли?

Из аквариума между тем вытекла вся вода. На дне его, где были водоросли, одна возле другой животами вверх лежали все три Сирены и словно бы спали. В этот момент лучи солнца упали на аквариум, и он ослепительно засверкал.

Соломенный Губерт потянулся за куском стекла от разбитого аквариума, но едва он взял стекло в руки, оно начало таять.

— Это же лёд! — сказал Соломенный Губерт и стал дышать на стекло до тех пор, пока оно совсем не растаяло.

— Раз этот кусок был изо льда, значит, и весь аквариум изо льда! — сказал Соломенный Губерт и был прав.

Солнце пригревало, и аквариум потихоньку таял. А Сирены спали. Их стеклянное жилище таяло, таяло, и, когда растаяло совсем, Сирены остались лежать на водорослях, причём под головами у них оказались клочья разорванной шляпы. Сирены крепко спали, а жаркие лучи солнца падали на них и так припекали, что Анечка испугалась, как бы Сирены не получили солнечный удар.

— И пускай получают, раз они такие жестокие! — сказал Соломенный Губерт.

Анечке всё же не хотелось этого. Она подняла с пола чёрный носовой платок и накрыла им спящих Сирен.

— Снова мы одни! — сказал Соломенный Губерт и поглядел в пол.

— Почти одни. С нами ведь остались ещё наш Большой Друг и чёрный Кролик! — ответила Анечка. — Пошли их поищем!

Они заперли фургон, чтобы Козёл не удрал, завязали глаза, чтобы не разбудить Дракона, и пошли искать Большого Друга и чёрного Кролика.

Подойдя к балагану, они увидели, что тот сорван с места и лежит на земле, словно драная парусина!

— Кто его разорвал? — удивилась Анечка.

— Ветер, — ответил Соломенный Губерт.

— Чтобы такую громадину повалить, нужна целая буря!

— А почему бы и нет? Все же были не на своём месте, вот и разыгралась буря! Маленькие Негритята были на своём месте, что ли?

— Конечно, нет, раз их проглотили Сирены, — сказала Анечка.

— Господин Антонио, что ли, на своём месте?

— Конечно, нет, раз он превратился в чёрного Козла.

— Чёрный Кролик на своём месте, что ли?

— Его нигде не видно, — сказала Анечка. — Поэтому я не могу сказать, на своём он месте или не на своём.

И она стала искать Кролика:

— Вернись, миленький! Я сплету тебе венок из клевера, и ты снова станешь Верховным Правителем!

Но сколько они ни искали, сколько ни кричали, чёрного Кролика нигде не было.

— Тогда поищем нашего Большого Друга! — предложил Соломенный Губерт.

Их Большого Друга тоже не оказалось на месте. Только трава была примята там, где он лежал.

— Куда же он ушёл? — спросила Анечка-Невеличка.

— Сейчас выясним по следам.

И они стали высматривать, нету ли на земле следов Большого Друга. Наконец следы были обнаружены. Тогда Анечка стала высматривать, не оставил ли и Кролик каких-нибудь следов. Но следов чёрного Кролика видно не было.

— Он не оставил следов, потому что сидел на спине Большого Друга, — предположила Анечка-Невеличка.

— А разве на нём была корона из клевера?

— Кажется, не было… А вдруг всё-таки была и мы не обратили внимания? — спросила Анечка.

— Её не могло быть, потому что Верховный Правитель Кролик не стал бы тогда по чьей- то воле превращаться в носовой платок!

— Разве он превратился в носовой платок?

— Конечно!

И Соломенный Губерт рассказал, как господин Антонио превратил чёрного Кролика сперва в чёрный носовой платок, потом снова в Кролика и снова в носовой платок. Анечка от удивления даже присвистнула, как присвистывали Маленькие Негритята.

— Тогда я знаю, где наш чёрный Кролик!

— Где?

— Я закрыла им трёх Сирен от солнечного удара.

— И правда! Ведь господин Антонио сунул чёрного Кролика в карман! Значит, Кролик превращен!

— Вот мы и нашли нашего Кролика! — обрадовалась Анечка.

— Я бы не радовался на вашем месте! У нас ведь чёрный носовой платок, а не чёрный Кролик. А это не одно и то же.

— Почти одно и то же! — сказала Анечка. — Пусть чёрный Кролик превратился в платок, но этот платок у нас, и мы по крайней мере знаем, что нашего Кролика никто не обидит!

— А если Сирены разорвали платок?

Анечка слегка испугалась и тут же предложила пойти поглядеть, на своём ли месте чёрный платок.

Они снова, чтобы не разбудить Дракона, завязали глаза и вернулись в цирковой фургон.

Там их ждал полный разгром. Козёл вволю побезобразничал, перебил все красивые зеркала и сорвал все картинки, на которых был изображен прежде кудрявый, а теперь лысый господин Антонио.

Анечка погрозила Козлу розгой и поспешила узнать, на своём ли месте платок. Тот оказался на своём месте.

— Вот мы и нашли чёрного Кролика! — сказала Анечка, захлопав в ладоши.

Так как солнце уже не припекало и Анечка не боялась, что Сирен хватит солнечный удар, она осторожно приподняла чёрный носовой платок. А приподняв его, увидела, что все три Сирены стали какие-то странные — ссохшиеся, словно бы они из дерева.

— Какие странные! Все ссохлись, словно они из дерева! — воскликнула Анечка удивлённо. — Они и есть из дерева! — сказал Соломенный Губерт, когда, наклонившись над Сиренами, разглядел их.

— А раньше были как живые!

— Пока жили в воде, были как живые, а теперь стали из дерева, — сказал Соломенный Губерт. — Да вы хоть одну возьмите в руки и сами увидите! Узнаю ведь дерево!

Анечка сперва не решалась, но потом отважилась и взяла одну Сирену.

— Ой, до чего лёгкая! Как кукла! — Она хотела понянчить Сирену, как нянчат кукол, но вдруг снова вскрикнула от удивления, поражённая тем, что увидела.

Сирена была вся пробуравлена маленькими дырочками, из которых выползали крошечные белые Муравьи. Муравьёв было столько, что у Анечки даже ёкнуло сердце, и она сказала:

— Видите вы маленьких белых Муравьёв? Откуда они тут?

Соломенный Губерт тоже удивился: откуда бы взяться такому множеству Муравьёв? Он взял в руки вторую Сирену, но и та оказалась вся в крошечных дырочках, из которых выползали маленькие белые Муравьи. И из третьей сквозь крошечные дырочки тоже выползали маленькие белые Муравьи.

С первого взгляда все они казались одинаковой величины. Но, приглядевшись получше, Анечка заметила, что одинаковы все, кроме двух, из которых один был намного меньше остальных, а другой — намного больше.

— Это же наши маленькие белые Негритята! — воскликнула Анечка и так обрадовалась, что запрыгала и захлопала в ладоши.

— Действительно, это они! — сказал Соломенный Губерт и так обрадовался, что крикнул:

— Приветствую вас, наши маленькие белые Негритята! Ваш Соломенный Губерт!

Стоило ему крикнуть это, как Муравьи построились в колонну по два — впереди самый маленький и самый большой, за ним остальные, все одинаковой величины — и, словно бы отвечая на приветствие Соломенного Губерта, дружно зашагали по чёрному носовому платку.

— Они! Точно, они! — опять крикнул Соломенный Губерт. — Дружно в колонну по два могут идти только они!

Анечка-Невеличка так радовалась, что тоже закричала:

— От всего сердца приветствую вас, наши маленькие белые Негритята! Ваша Анечка- Невеличка!