Замок Пастыря - Demonheart

Вот он держит в одной руке мастерок, а в другой – кирпич. Он должен как можно скорее начать работу, чтобы успеть построить стену до того, как станет слишком поздно. Только эта стена послужит спасением, только на нее вся надежда. Подгоняемый необходимостью, он пытается зачерпнуть из корыта, но мастерок лишь шкрябает по дну – нет цементного раствора.

Ноздри щекотнул запах духов. Нет, «щекотнул» – слишком мягко сказано. Скорее, ударил в нос с размаху, не хуже заправского боцмана, перебив собой все прочие запахи вокзала, и даже запах не успевшего остыть чая. Георгий отвлекся от газеты и собственного самоедства, и прислушался к аромату.

«Гортензия, клевер и самшит. Крайне странное сочетание, такие духи наверняка делались на заказ. Но зато ни с чем не спутаешь, даже не имея звериного нюха».

Запах усилился еще сильнее, предвещая появления своей обладательницы. Стук каблуков по плотному деревянному полу резвый – значит, возраст невелик. Рядом шаги ног в сапогах – более тяжелые, мужские. Слышатся чуть дальше – значит прислуга, не сопровождающие. Подводя итог, барышня молодая, небедная, путешествующая в сопровождении нескольких слуг – а значит еще и эксцентричная. Занятное сочетание…

– Простите, офицер, могу я присесть?

У Георгия на загривке встала дыбом шерсть. Пока еще образно. Он приспустил край газеты.

«В десятку».

На вид ей было лет двадцать или чуть больше, очень светлые волосы, голубые глаза. Платье – какого-то новомодного покроя, облегающее фигуру. За спиной – не то камердинеры, не то лакеи, в одинаковых костюмах, держат массивные чемоданы. Как-то странно они их держат… пустые что ли?

– А что, больше нигде… – он на всякий случай огляделся, и закончил уже утвердительно, – нет свободных мест. Нет, не возражаю. Если конечно вы не против общества грубого солдафона.

– Благодарю вас, – незнакомка ловко устроилась на стуле и подняла пальчик, подзывая официанта.

– Не заказывайте тут чай, – посоветовал Георгий. – Он просто ужасен.

– Насколько ужасен? – деланно удивилась та.

– Как жизнь бедняка.

– Но вы его пьете.

– Не хочу привыкать к нежностям.

Незнакомка тихо рассмеялась. Мага передернуло вторично.

«Польский акцент. Второй раз за сутки – польский акцент. Такая доза поляков для меня слишком велика».

– Простите, я не представился. Георгий Летичев, инфантерии штабс-капитан, в отставке.

– Мария Вишневская. Кажется, в отставке вы уже давно.

– Почему вы так решили?

– Вы сначала назвали имя, а потом уже звание. А положено наоборот.

– А вы разбираетесь в таких тонкостях?

– У меня папенька в жандармских чинах, тонкостями с малых лет все уши прожужжал.

«Жандармская дочка, путешествующая с несколькими слугами и носящая самые модные наряды? Видимо, папенька не в последних чинах и бюджет ведомства считает собственным кошельком. Как обычно».

– Вы не из Варшавы случайно?

– Нет, из Москвы. А почему вы спрашиваете?

– У вас мягкий акцент, похожий на польский.

– Правда? – Мария удивленно вскинула тонкую бровь. – Мне казалось, тут так все говорят.

– Может быть, мне просто показалось.

– Зато вы точно не местный.

– Как вы догадались?

– Сидите на вокзале с багажом – значит, собираетесь ехать. Багажа у вас мало – значит там, куда вы едете, у вас и так все есть. А раз вы в отставке – значит, не в казарме будете жить. Ну как, я угадала?

– Я восхищен вашей прозорливостью.

Обычный разговор ни о чем, просто чтобы скоротать время ожидания, заставлял Георгия нервничать все больше и больше. Факты говорили о том, что перед ним просто миловидная дворянка, тревожный же звоночек интуиции больше походил на соборный колокол. На всякий случай маг бегло проверил возможные ветки событий. Опасность нигде не просматривалась даже на двое суток вперед. Но мягкий акцент, польская фамилия… Томашевский, кем бы он ни был на самом деле, не стал бы подсылать за ним кого-то из своего выводка под такой броской личиной, перед этим появившись лично. Это было бы слишком очевидно. Он сам идиот или считает идиотом Георгия? Оба варианта исключаются, не та порода. Апостолы не доживают до таких лет, совершая примитивные ошибки. А Томашевскому никак не меньше пятисот лет.

Блеф? Попытка сыграть примитивно именно потому, что это неожиданно? Чушь, предсказателя на такой финт не поймаешь. Кроме того, если Томашевский знает, кто такие Летичевы, то должен понимать, что посылать одного детеныша, даже первенца, рискованно. Слишком велики шансы вместо трупа неугодного мага получить упокоенный молодняк.

«Зазнался ты, братец. Да кому ты нужен? Не разводи паранойю».

А еще вполне возможно, что старый кровосос опознал потомка в каком-то там поколении одного из своих старых недругов и решил пошутить. Чувство юмора у древней мертвечины специфическое, это да. Но тратить силы просто, чтобы поквитаться за стычку, которая была минимум триста лет назад? Нет, это идиотство – а Яцек кто угодно, не идиот. Получается, Мария Вишневская – это просто Мария Вишневская?

– Собрались в Европу? – спросил он, просто чтобы поддержать беседу.

– Нет, что вы. Там совершенно нечего делать осенью. Вот на Рождество – другое дело, – Вишневская мечтательно закатила глаза. – Вы когда-нибудь проводили Рождество в Париже?

– Ну, как бы сказать…

Обстоятельства сложились так, что Рождество в декабре 1905-го года Георгий действительно застал в Париже. Только вот на круассаны, любование фейерверками и прогулки по набережной Орфевр времени не было. То было время сразу после войны, в России кипели революционные настроения – а Георгий, только-только уволившийся из армии, вороном кружил по континенту, встревая везде, где была возможность сорвать куш. В Париже он был проездом, возвращаясь из Монако с пятьюдесятью тысячами франков.

Чемодан с которыми у него сперли прямо из под носа.

В итоге рождественские каникулы превратились в довольно утомительные поиски вора, способного обойти охранные чары, каковым оказался один обитатель парижских трущоб – юрод, приспособивший свои врожденные сверхъестественные силы для воровства. Деньги он спустить не успел, так что Георгий, по внезапному капризу, пощадил его, наказав не попадаться на глаза. А на следующий день пошел в банк, чтобы обменять франки на рубли. И обнаружил в кармане на месте зажигалки только насмешливую записку, советующую не хлопать ушами.

В тот