Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад - Кэтрин Белтон

и не заплатили «Филипп Морис», — сказал он. — Это не мелочи. Какие-то вещи нужно было оплачивать, и быстро. Если бы мы не оплатили оборудование для атомных заводов, случилась бы катастрофа. Когда страна перестает существовать, поставки прекращаются.

Как сообщил Туровер, его направили в Санкт-Петербург на помощь Путину в создании собственной схемы выплат долгов в пользу некоторых «дружественных фирм». Одной из них было итальянское предприятие Casa Grande del Favore — инженерная компания, выполняющая сложные операции по ремонту сливных систем каналов Санкт-Петербурга:

— Нужно было платить, потому что иначе Петербург залило бы дерьмом по самые купола.

Он посоветовал Путину внедрить схему «сырье в обмен на продовольствие», потому что, как он утверждал, для быстрых выплат нужны были работающие инструменты.

Туровер признал, что с самого начала целью этой схемы был не импорт продовольствия, а создание городского фонда в твердой валюте. Но без дополнительных проверок невозможно определить, ушли средства на оплату долгов «дружественным фирмам» или были потрачены на поддержание агентурных сетей КГБ за границей. Туровер заявил, что другого способа не существовало, так как положение Внешэкономбанка (ВЭБ) было близко к катастрофическому. В январе 1992 года, когда правительство объявило о дефиците средств, все счета банка оказались замороженными.

— Это была чистая необходимость, — сказал Туровер. — Другого способа покрывать расходы города не существовало. Любые счета в твердой валюте, имеющие отношение к мэрии, как и все остальные, были бы заморожены — из-за банкротства СССР. Если бы средства хранились на счетах города, результат был бы примерно таким же, как если бы средства хранились в ВЭБ. Но если деньги хранились на заграничных счетах в Лихтенштейне, оплату можно было произвести сразу.

Центробанк России действовал по той же схеме: переводил сотни миллиардов из государственных резервов в твердой валюте через крошечную офшорную фирму в Джерси «Фимако», появившуюся лишь в ноябре 1990 года. Это случилось вскоре после того, как Ивашко инициировал создание «невидимой экономики». Как позже заявил глава Центробанка, тайные переводы денег через «Фимако» были необходимы, иначе после объявления банкротства СССР их бы отняли. Деньги ушли на выплаты внешних долгов советской международной банковской системы.

Но эти транзакции никто не отслеживал, и многие подозревали, что деньги использовались в основном не на погашение долгов, а на финансирование агентурных сетей КГБ за границей. По многим признакам становится очевидно, что манипуляции Центробанка с «Фимако» и схема «сырье в обмен на продовольствие» создавались по одному лекалу.

— Ну, конечно, часть денег он использовал. Ему приходилось их тратить и распределять, нужно было ездить, платить за гостиницы, чем-то питаться.

Фактически в те годы был создан общак — так в уголовной среде называется общий котел с наличностью, или резервный фонд, принадлежащий одной банде. Модель строилась по принципу раздачи благ людям из числа жестко контролируемых союзников, однако границы между тратами на стратегические операции и тратами на личные нужды исчезли. Такая модель стала основой клептократии режима Путина, а впоследствии использовалась также в таких операциях влияния, как тайные агентурные сети и системы платежей КГБ.

Салье как политическая фигура потерпела поражение. Собчак наложил запрет на любое расследование схемы «сырье в обмен на продовольствие», автором которой был его протеже. В середине девяностых годов Салье переехала в Москву, и ее голос затерялся в столичном шуме. Однако накануне избрания Путина президентом она снова оказалась в центре внимания, опубликовав первую подробную статью на основе расследования о сделках под названием «Путин — президент коррумпированной олигархии». И хотя в среде либералов это расследование произвело фурор, в масштабе страны оно не имело никакого эффекта. После выборов она переехала в провинциальное местечко почти у финской границы. Немногочисленные журналисты, желающие взять у нее интервью, добирались до нее по ухабам проселочной дороги. Расследование этой схемы оставалось делом ее жизни до последних дней. Она умерла в 2012 году, через несколько недель после того, как Путин начал свой третий президентский срок. Она понимала, что в тех сделках режим впервые показал свое истинное лицо.

Подводник, солдат, трейдер, шпион

Люди из КГБ, вместе с Путиным получившие контроль над Санкт-Петербургом, гораздо лучше разбирались в коммерции, чем представители предыдущего поколения. Несмотря на то, что они оплакивали падение советского режима, многие представители второго эшелона спецслужб сумели оценить идеи капитализма и отказаться от догм Коммунистической партии. Молодое поколение считало, что именно коммунизм развалил империю, оставив их в холоде и голоде в Афганистане и бросив на произвол судьбы в ГДР.

— Они считали, что коммунистический режим их предал, — сказал Андрей Илларионов.

Своим становлением эти люди были обязаны КГБ и операциям, запущенным в последние годы советской власти. В ходе операций создавались сети из иностранных фирм. Все это делалось в строжайшей секретности, поэтому можно предположить, что методы восьмидесятых годов с самого начала напоминали операции по отмыванию денег.

Покончив со схемой «сырье в обмен на продовольствие», соратники Путина переместились в морской порт, который вместе с нефтяным терминалом и флотом изначально был частью огромной государственной компании «Балтийское морское пароходство» (БМП). Для питерских комитетчиков БМП долгое время являлось стратегическим активом, а история его захвата людьми Путина неразрывно связана с историей укрепления союза между мэрией и Тамбовской преступной группировкой. В советские времена кагэбэшники разъезжали на кораблях пароходства — прикрытием служила должность помощника капитана. Им были доподлинно известны все маршруты, составы грузов, контрабандные схемы и вырученные на этом суммы. В те славные времена сотни кораблей отправлялись из Ленинграда с нефтепродуктами, металлами и зерном, а привозили фрукты, сахар и контрабанду из Южной Америки — последнее было важно для подпольных операций и получения выручки. В те дни БМП обеспечивало стратегический денежный поток города. Даже в 1991 году, когда рухнул Союз, чистые доходы БМП исчислялись сотнями миллионов долларов. БМП не только владело почти двумя сотнями пассажирских и грузовых судов, но и отвечало за весь Ленинградский морской порт, включая нефтяные терминалы, а также за ближайшие порты в Выборге и Калининграде. Все это было залогом процветания города.

Во времена ельцинской революции Балтийским морским пароходством руководил убежденный либерал Виктор Харченко. В ходе горбачевских реформ он получил от правительства разрешение на переоформление части компании в собственность. С квадратной челюстью и массивным телосложением, Харченко становился все более независимым. Его детство прошло в детдоме, а теперь он стал одним из самых уважаемых предпринимателей города. В 1990 году он арендовал БМП у государства, которое удерживало 50 % прибыли на реинвестирование. Харченко стал близким соратником Ельцина, а после августовского путча и крушения советского режима бесцеремонно вышвырнул из пароходства всех людей из КГБ. Пока питерские кагэбэшники отчаянно пытались сохранить