Паутина прошлого - Дмитрий Корсак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Картинно отдуваясь, из машины выбрался грузный, но довольно подвижный мужчина лет сорока с чемоданчиком в руках. Собирался он явно впопыхах – ворот клетчатой рубашки, застегнутой не на те пуговицы, криво торчал из-под синего джемпера, вьющимся черным волосам не мешало бы встретиться с расческой. Однако вид приехавший имел вполне бодрый. Это был Михаил Фишман, лучший судмедэксперт города и старинный приятель Брагина. Фишман заметил друга, и его круглое лицо расплылось в улыбке.
– Ждала сова галку, а выждала палку, – фыркнул Фишман, пожимая руку подполковника. – Какими судьбами? Мне сказали, барышня встретит.
– Барышня сны досматривает, я вместо нее.
– Так ведь и погоны проспать можно. Ну, показывай.
Брагин дождался, когда Фишман наденет перчатки и одноразовый бумажный халат, подвел друга к голубой простыне и молчаливым изваянием застыл рядом.
– Ну и? – поинтересовался он после того, как судмедэксперт закончил с поверхностным осмотром.
– Не гони, не запряг, – буркнул Фишман, поправив очки. Он раскрыл чемоданчик и принялся неспешно колдовать над телом. – Не дыши в затылок, – проворчал судмедэксперт, не оглядываясь. – Заняться, что ли, нечем?
Он был прав: дел хватало. К примеру, давно пора было поговорить с задержанным.
На открывшуюся дверь машины задержанный никак не прореагировал. Он сидел слишком прямо, не шевелясь, руки, сцепленные в замок так сильно, что костяшки пальцев побелели, лежали на коленях. Зато на светлой, незагорелой коже отчетливее проступили багровые пятна засохшей крови.
Несколько секунд Брагин разглядывал мальчишку, стараясь составить первое впечатление, которое, как считал, являлось самым верным. Обычно так и случалось, но сейчас никогда не подводивший прием дал сбой. На первый взгляд – самый обычный молодой человек лет семнадцати, вряд ли больше. Русая челка, чуть курносый нос, по-детски припухлый рот с едва заметным пушком над верхней губой. Не задохлик, но и не качок. Встретишь такого на улице – пройдешь мимо и уж никак не подумаешь, что он убийца. Вот только взгляд широко распахнутых серых глаз был застывший, неживой. Не потухший, а именно неживой, словно из тела вынули душу.
Парень настолько ушел в себя, что выглядел безжизненной куклой. Плотно сжатые губы, взгляд в никуда – все это признаки крайней степени… Горя? Отчаяния? Нечеловеческого напряжения? Не находящей выхода злости? Или все вместе? Единственное, чего точно не было на лице мальчишки, так это раскаяния. Значит, он не виновен? Или, наоборот, оцепенел от ужаса из-за содеянного?
– Брагин Викентий Сергеевич, следователь, – подполковник говорил сдержанно, негромко, стараясь подпустить в голос нотку доброжелательности. – Как тебя зовут?
Молчание. Все тот же безучастный вид, даже веки не дрогнули. Притворяется?
– Можешь рассказать, что произошло? – чуть резче спросил Брагин.
И вновь молчание.
– Давно он так сидит? – Брагин повернулся к прапорщику.
– С самого задержания.
– Не сопротивлялся?
– Никак нет. Он вообще не двигался.
Брагин пару секунд задумчиво смотрел на мальчишку, затем решился.
– Выводи его.
Крепко держа задержанного под руку, прапорщик подвел его к накрытому простыней трупу. Мальчишка покорно переставлял ноги, как автомат. Брагин откинул простыню и с любопытством уставился на парня – надеялся, что хоть тут он выйдет из ступора. Если смерть девушки вогнала его в такое состояние, то сейчас, спустя пару часов, вид ее тела должен вызвать обратную реакцию. Виновен, не виновен – не важно, сейчас его нужно вывести из заторможенного состояния. Клин клином вышибают. Но клин не сработал, мальчишка все так же безучастно смотрел в пространство.
Фишман, молча наблюдавший за разочарованной физиономией Брагина, покачал головой:
– Боюсь, без психиатра тут не обойтись.
– Ладно, увозите его, – смирился Брагин. Махнул рукой прапорщику и вновь повернулся к судмедэксперту: – Ну?
Ответить Фишман не успел – помешала незнакомая мелодия. Прапорщик засуетился, охлопал свободной рукой себя по карманам, достал дешевый кнопочный телефон в полиэтиленовом пакете и протянул Брагину.
– Это его, – кивок в сторону мальчишки, – задержанного.
Подполковник испытующе взглянул на парня, но тот мыслями пребывал в иных мирах и на звонок никак не среагировал. Пришлось самому ответить на вызов.
– Олежек, ты где? – раздался в трубке испуганный женский голос. – Ты не ночевал дома…
Брагин молчал.
– Олежек, почему ты молчишь?
«Пора», – решил Брагин и представился.
– С кем я говорю? – спросил он.
– Это мама Олега… С ним что-то случилось? Где он? Он жив? – испуганные вопросы следовали друг за другом.
– Жив. Но задержан…
– Как задержан?! За что? Он хороший мальчик… За что его?..
Ну вот, всегда так. Всегда у них хороший мальчик мухи не обидит.
– Ваш сын отказывается отвечать на вопросы. Вам лучше подъехать в Следственный комитет через пару часов. – Брагин продиктовал адрес.
– Да как же это… – начала причитать женщина, но Брагин ее перебил:
– Через два часа. Жду.
Дав отбой, подполковник повернулся к Фишману, который уже успел собрать свой чемодан.
– Ну?
– Перелом шейного отдела позвоночника. Смерть наступила, – Фишман посмотрел на наручные часы, – около пяти утра, полчаса туда-сюда.
– А кровь откуда?
– Ударили в спину острым предметом, затем пытались душить.
– Пытались?
– Ну… – замялся Фишман. – То ли душегуб слабосильный попался, то ли не очень-то и стремился к экситус леталис. Да и отбиваться барышня вполне могла. Так что ты присмотрись, у кого-нибудь наверняка рожа расцарапана, – судмедэксперт откинул край простыни и приподнял руку погибшей, показывая Брагину, – коготки-то у нее, как у рыси.
– Что-нибудь еще?
– Пока все. Подробности после вскрытия.
– Сегодня. – Брагин не спрашивал, он утверждал.
– Ну, знаешь ли! – возмутился Фишман. – У меня там очередь из клиентов, некоторые аж неделю назад занимали. И вообще, ты тут сначала разберись, а потом командуй.
Судмедэксперт ткнул небритым подбородком в сторону Кожевенной, вдоль которой тянулись корпуса бывшего завода. Брагин тяжело вздохнул:
– Группу я уже вызвал, но пока всё тут осмотрят… Собачку бы еще…
– Собачку? – раздался сзади взволнованный голос. Пенсионер, не в силах сдержать любопытство, незаметно подкрался к следователю. Домой он так и не ушел. – Есть собачка! Моя Алисочка лучше ваших овчарок все умеет.
Подполковник недоверчиво оглядел песика, нетерпеливо вертевшегося у ног хозяина.
– Да вы не сомневайтесь! – заверил пенсионер.
Группа приедет через час, чем черт не шутит, пусть попробует, решил Брагин.
– Что ей нужно?
– Обувь.
Брагин кивнул и направился к «уазику». Открыл дверь автомобиля и отступил в сторону, пропуская пенсионера, а тот ловко подхватил песика на руки и поднес к кроссовкам задержанного.
Алиса деликатно обнюхала брючину задержанного – тот оставил вмешательство в зону личного комфорта без внимания, – затем то ли чихнула, то ли негромко тявкнула, ловко вывернулась из рук хозяина и рванула в сторону особняка. Пенсионер, нежно приговаривая «молодчина» и «давай-давай», энергично семенил следом, за ним быстрым шагом двинулся Брагин. Замыкал процессию Фишман в развевающемся бумажном халате, который еще не успел снять. Судмедэксперт тяжело пыхтел и даже постанывал, плетясь в хвосте пелотона.
Остановившись у входа, собачка призывно тявкнула.
Брагин толкнул темную, рассохшуюся дверь, и та открылась – на месте замка в трухлявой древесине зияла дыра.
После солнечного утра глаза с трудом привыкали к сумраку парадной, но Алиса уверенно бросилась в темноту.
– Стоп! – Брагин дотронулся до плеча пенсионера. – Спасибо, но
