Пропавший герой - Рик Риордан

Ему нужно что-то летающее.

Фестус подтолкнул что-то вперед к нему — опоясанный кожей инструмент, который лежал левее его строительной площадки.

Затем дракон включил красный свет глаз и осветил потолок.

Лео посмотрел туда, куда указывали прожекторы и вскрикнул, когда он понял, что висит над ними в темноте.

- Фестус, — сказал он тихим голосом. — У нас есть работа.

Глава 13

Джейсон видел сон про волков.

Он стоял на поляне последи леса из красных деревьев. Перед ним возвышались руины каменного особняка.

Низкие серые облака, смешанные с густым туманом и холодным дождем, повисли в воздухе. Стая больших серых животных слонялась возле него, касаясь его ног, рыча и оскаливая зубы. Они мягко подтолкнули его к развалинам. У Джейсон не было никакого желания стать самым большим в мире собачьим печеньем, поэтому он решил сделать то, что они хотели.

Земля хлюпала под ботинками, когда он шел.

Каменные шпили дымоходов, не прилагавшихся ни к чему, возвышались как тотемы.

Дом, видимо, был огромным, многоэтажным, с массивными стенами и высокой остроконечной крышей, но теперь не осталось ничего, кроме каменного скелета. Джейсон прошел под рушащимся дверным проемом и оказался в своего рода внутреннем дворе.

Перед ним был осушенный длинный прямоугольный зеркальный пруд.

Джейсон не мог сказать какой он был глубины, потому что дно было объято мглой.

Грунтовые дорожки пролегали везде, неровные стены дома возвышались стояли по обе стороны.

Волки расхаживали под арками из грубого красного вулканического камня. На дальнем конце бассейна сидела огромная волчица, чуть выше, чем Джейсон. Ее глаза сверкали серебром в тумане, а ее мех был того же цвета, что и камни — теплого шоколадно-красного.

- Я знаю это место. — сказал Джейсон.

Волчица рассматривала его. Она не разговаривала, но Джейсон понимал ее. Движения ее ушей и усов, блеск в глазах, то как движутся ее губы — все это часть ее разговорного языка.

- Конечно — сказала волчица. Ты начал свое путешествие отсюда, как щенок. Теперь ты должен найти свой путь назад. Новый поиск, новое начало.

- Это не честно. — сказал Джейсон.

Но как только он начал говорить, он знал, что не было никакого смысла жаловаться волчице. Волки не чувствуют симпатию. Они никогда не ждут справедливости.

Волк сказал: — Покори или умри. Это наш путь.

Джейсон хотел возразить, что не может покорять, если сам не знает кто он такой или куда ему пойти. Но он знал эту волчицу.

Ее имя было простым, Лупа, она Мать Волчица, величайшая в своем роде.

Давным-давно она нашла его в этом месте, защищала, выбрала и воспитала его, но если Джейсон вдруг покажет слабость, то она разорвет его на клочки. Вместо того, чтобы быть ее щенком, он станет ее ужином.

В волчьей стае слабость не поощряется.

- Ты можешь вести меня? — спросил Джейсон.

У Лупы из горла вырвался урчащий звук, и туман над бассейном рассосался. Впервые Джейсон не был уверен в том, что видит.

На противоположной стороне бассейна два ростка выбивались из цементного пола, похожие на сверла огромных тоннелероющих машин, бурящих поверхность.

Джейсон не мог сказать, сделаны ли ростки из камня, или это окаменелые виноградные лозы, но у них были густые завитки, которые собирались вместе на верху.

Каждый росток был примерно 5 футов, но они не были похожи друг на друга. Ближайший к Джейсону был темнее и выглядел более твердее, его усики сливались вместе.

Пока он смотрел, он еще немного поднялся из земли, и чуть-чуть расширился.

На Лупиной стороне бассейна, усики второго ростка не сливались и от этого были похожи на решетки от клетки.

Внутри Джейсон мог видеть смутную, борющуюся фигуру, двигающуюся ограниченном пространстве.

- Гера. — сказал Джейсон.

Волчица кивнула в знак согласия. Остальные волки кружили вокруг бассейна, шерсть на их спинах встала дыбом, они рычали на ростки.

Наш враг выбрал это место, что разбудить своего самого сильного сына, короля гигантов. — сказала Лупа. — Наше священное место, где утверждаются полубоги — место смерти или жизни.

Сгоревший дом. Дом волка. Это мерзость.

- Ты должен ее остановить.

- Ее? — Джейсон был сконфужен. — Ты имеешь в виду Геру?

Волчица с нетерпением заскрежетал зубами.

- Используй свои чувства, щенок. Мне нет дела до Юноны, но если она падет, то наши враги восстанут. И это будет нашим концом.

Ты знаешь это место. Ты сможешь найти его снова. Очисти наш дом. Останови это пока еще не поздно.

Темный росток медленно увеличивался, похожий на бутон какого-то ужасного цветка. Джейсон почувствовал, что если он когда-нибудь откроется, то выпустит что-то, с чем он не хотел бы встречаться.

- Кто я? — спросил Джейсон волчицу. — Скажи мне хоть это.

У волков нет чувства юмора, но Джейсон мог сказать, что вопрос позабавил Лупу, будто Джейсон еще детеныш, который точит свои когти и пытается стать альфой.

- Ты наша спасительная соломинка, как всегда. — Волчица подняла губу, будто только что сказала умную шутку. — Не провались, сын Юпитера.

Глава 14

Джейсон проснулся от раската грома.

Затем он вспомнил, где он был. В Первом домике всегда был гром. Над его кроватью потолок был украшен бело-голубой мозаикой, как облачное небо. Облачные плитки пересекали потолок, изменяясь от белого к черному. В комнате грохотал гром, и золотые облака сверкали молниями. Кроме раскладушки, которую ему принесли другие жители лагеря, здесь не было постоянной мебели — ни стульев, ни столов, ни комодов.

На сколько Джейсон мог знать, здесь даже не было ванной. В стенах были ниши, которые были заполнены бронзовыми жаровнями или золотыми статуями орлов на мраморных пьедесталах. В центре комнаты, высотой в двадцать футов, стояла цветная статуя Зевса с щитом на боку и с поднятой молнией, готовый поразить кого-то.

Джейсон смотрел на статую, ища что-нибудь общее между ним и богом неба.

Черные волосы? Нет. Сердитое выражение лица? Ну, возможно. Борода? Нет, спасибо.

В его одеждах и сандалиях, Зевс был похож на реального любителя реально сердитого хиппи.

Да, Первый домик. Большая честь, — говорили ему другие обитатели лагеря. Конечно, если вам нравится спать в холодном храме с хиппи-Зевсом, хмурящимся на вас всю ночь.

Джейсон встал и потер шею.

Все его тело было одеревеневшим от плохого сна и вызова молнии. Этот маленький фокус прошлой ночью не был столь легким, как он хотел показать. Он почти заставил его упасть в обморок.

Рядом с раскладушкой лежала новая одежда — джинсы, кроссовки и оранжевая футболка лагеря полукровок. Ему определенно нужно было переодеться, но глядя на свою порванную фиолетовую рубашку, он не хотел меняться. Он чувствовал, что что-то не так, одевая лагерную футболку. Он все еще не мог поверить, что принадлежит этому месту, несмотря на все то, что ему сказали.

Он вспоминал свой сон, надеясь, что вспомнит что-нибудь о Лупе или о том, что разрушило дом в секвойях. Он знал, что бывал там ранее. Волчица была реальна. Но его голова начинала болеть, когда он попытался вспомнить что-нибудь. Татуировка на его плече будто горела.

Если бы он смог найти те руины, то нашел бы свое прошлое.

Что бы там не росло из земли, похожее на каменный росток, Джейсон должен был остановить это.

Он посмотрел на хиппи-Зевса.

- Ты мог бы помочь.

Статуя ничего не ответила.

- Спасибо, папаша, — пробормотал Джейсон. Он переоделся и посмотрел на свое отражение в щите Зевса. Его лицо странно расплывалось в металле, как будто он растворялся в бассейне с золотом.

Определенно, он не выглядел так же хорошо, как Пайпер после вчерашнего преображения. Джейсон еще не уверен насчет того, что он чувствует по этому поводу. Он был идиотом, объявив у всех на глазах, что она была сногсшибательна. Не то что бы раньше с ней было что-то не так. Конечно, она выглядела великолепно, после того, как Афродита благословила ее, но она тоже не была похожа на саму себя, ее не устраивило внимание.

Джейсон почувствовал себя не достойным ее.

Возможно это сумасшествие, учитывая, что она только что была утверждена богиней и стала самой великолепной девушкой в лагере.

Все начали подлизываться к ней, говорить какой удивительной она стала и как очевидно было, что именно она — одна из тех, кто отправится в поиск, но это внимание ничто, по сравнению с тем, кем она является.

Новое платье, новый макияж, светящаяся розовая аура, и БУМ! — внезапно люди полюбили ее.

Джейсон почувствовал, как он понял это. Прошлой ночью, когда он вызвал молнию, реакция жителей лагеря показалась ему знакомой. Он был уверен, что в течение длительного времени имел дело с людьми, глядящими на него с благоговением только потому, потому что он сын Зевса, относясь к нему особенно, но это не имело ничего общего с ним. Никто не заботился о нем, лишь его большой жуткий папа стоял за ним с раскатами грома на краю света, как бы говоря, что бы ты уважал этого ребенка, или получишь разряд тока!