Фантом памяти - Александра Маринина

Где-то в середине дня позвонил Борька Викулов с поздравлениями, и это был единственный подобного рода звонок. Так странно! В день рождения у меня обычно телефон разрывался, я едва успевал поднимать и класть трубку, а тут... Конечно, никто не знал ни номера моего телефона в клинике, ни нового номера мобильника, это все понятно, но все-таки было непривычно и царапало душу абсолютно безосновательной обидой и каким-то детским недоумением. Нет, не так привык я отмечать день своего рождения!

Муся приехала в восемь вечера, позвонила из машины и попросила выйти к воротам.

- Прости, что так поздно, - лукаво улыбнулась она, когда я подошел к ней, - но это не моя вина. Я-то готова была ехать часов в двенадцать, но тут как начались звонки! Ой, подождите, не уезжайте, мы сейчас подвезем подарок для нашего любимого Андрея Михайловича! Жду. Привозят. Только я дверь открою, чтобы уходить, - снова звонок: а как бы мне Андрея Михайловича поздравить и подарок ему передать? А вы не подождете минут двадцать, я сейчас вам в офис подвезу? Снова жду. И так до конца рабочего дня. Принимай товар, Корин, мне это и в пять приемов не перетаскать.

Муся распахнула заднюю дверцу и открыла багажник. Волна дурманяще-сладких запахов вырвалась из салона, все сиденье оказалось завалено роскошными букетами цветов, на полу громоздились одна на другой коробки, коробочки и пакеты, а в багажнике стояла внушительных размеров коробка с разнообразными бутылками как простых, так и самых затейливых форм. Н-да, приятно, конечно, ничего не скажешь, но вот куда все это девать?

Муся тут же уловила растерянность на моем лице и включилась в организационный процесс.

- Так, Корин, цветы сложим в ванну, нальешь воды, и до утра они прекрасно проживут, а завтра раздаришь их врачам и медсестрам. Бутылки рассортируешь, какие понравятся - оставишь себе, хочешь - я увезу их в офис или закину к тебе домой. Остальные раздашь мужской части персонала. У вас же наверняка есть и мужчины-врачи, и слесари там всякие, электрики, сантехники. Конфеты рекомендую оставить здесь, ты их любишь, будет с чем чаю попить. Остальные подарки посмотри, а завтра я их увезу, если они тебе не нужны. Получишь обратно, когда выйдешь из клиники.

Вот насчет сантехника Муся правильно сказала, я ведь обещал востроглазому Фомичу поделиться спиртным, но если бы не Мусины слова, то мог бы и не вспомнить. А дедок-то небось ждет.

От Чертополоха и Мимозы я получил свою порцию поздравлений и добрых пожеланий еще утром и за ужином пригласил их обоих к себе в комнату на вечерний чай с пирожными, которые привезла Лина. Условились собраться часов в десять, благо за соблюдением режима здесь никто не следил. Перетащив с Мусиной помощью подарки из машины в корпус, я поболтал со своим агентом, не спеша прогуливаясь по аллеям парка, помахал рукой вслед отъезжающей машине и направился туда, где вернее всего можно было найти Фомича.

Там он и был, сидел, покуривая, на лавочке, неподалеку от входа в трехэтажный домик, где в крошечных квартирках жили отдельные представители персонала. Как мне объяснил всеведущий Еж Ежович, испокон веку так повелось, что здесь селили в основном тех, кто занят в техническом обслуживании, ведь мало ли что может случиться, канализацию прорвет, или там, к примеру, со светом неполадки какие, или кровать сломается. А ежели ночью - кто будет чинить? Публика же в этом санатории была не простая, она неудобства дольше трех секунд терпеть не приучена, так что техперсонал должен быть на посту круглосуточно, и куда удобнее предоставлять им жилье прямо рядом с местом работы, нежели вводить графики ночных дежурств, потому как за работу в ночную смену надо платить больше, а потребность возникает два - от силы три раза в год. Глупо же ради трех вызовов электрика платить за триста шестьдесят пять ночных смен. При новых порядках старое правило менять не стали, потому как люди, готовые выкладывать бешеные бабки за санаторно-курортное лечение, тоже не очень-то хотят и умеют мириться с неудобствами.

- Я пришел обещание выполнять, - торжественно заявил я. - Любые три бутылки на ваш выбор.

Фомич проявил недюжинную сдержанность, хотя и не сумел скрыть плотоядного блеска вмиг умаслившихся глаз.

- Спасибо, что не забыли, - с достоинством произнес он и тут же принялся оглядываться в поисках скатерти-самобранки с изобилием алкогольных напитков.

Скатерти, однако, в пределах видимости не обнаружил и как-то поскучнел. Вероятно, принял мои слова за неуместную и потому обидную шутку.

- Пойдемте ко мне в комнату, сами выберете.

- Не положено, - Фомич грустно покачал головой. - Если б у вас бачок потек - тогда другое дело, а так не положено.

- Глупости, - решительно ответил я, - никто не узнает. Здесь же никто ни за кем не следит, все ходят куда хотят и когда хотят.

- Да? - он хитро прищурился и хмыкнул. - Это вам только так кажется. Больным ничего не запрещают - это другое дело. Но все всё видят и знают. Особенно про персонал.

- Ладно, пойдемте. В крайнем случае скажем, что у меня действительно бачок подтекает.

Фомич радостно вскочил и потрусил рядом. Он оказался прав, первая же медсестра, попавшаяся нам на пути, вперила в моего спутника злобный и подозрительный взгляд, и мне пришлось, мило улыбаясь, пропеть ей балладу о печальной участи, постигшей мой горячо любимый унитаз. Она милостиво кивнула, но почему-то некоторое время смотрела нам вслед. Да, порядочки тут... Не забалуешь.

При виде бутылочно-спиртового изобилия, парадным строем выставленного на столе, у Фомича аж дух перехватило.

- Три? - нерешительно переспросил он.

- Как договорились, - подтвердил я.

- Любые? - решил на всякий случай уточнить сантехник.

- Любые.

- А если я чего дорогое выберу?

- Я же сказал - выбирайте любые.

Фомич пригорюнился. Он привык выбирать между тремя категориями: очень плохим, просто плохим и сносным. Когда же пришлось делать выбор между двумя десятками напитков, каждый из которых по определению не мог оказаться плохим, мужичок явно растерялся. Я постарался ему помочь.

- Вот это коньяки, это - водки и виски, а вот с этого края вина. Вы что предпочитаете?

Он снова призадумался, потом обреченно махнул рукой.

- Можно я каждого по одной бутылке возьму?

- Ну конечно.

С водками он разобрался быстрее всего, категорически проигнорировав виски, видно, все этикетки были так или иначе ему знакомы. Да и самих бутылок оказалось немного, все-таки основная масса поздравляющих знает, что водка - не мой напиток, я ее не люблю, предпочитаю хороший коньяк. С винами дело пошло труднее, сперва Фомич мучительно пытался понять, какое вино он хочет, белое или красное, французское, немецкое или итальянское, потом метался между сухими, полусухими и креплеными сортами, но и эту задачу в конце концов решил. А на коньяках застрял намертво, бутылки все незнакомые, этикетки заграничные, ну полная катастрофа.

- А вот это? - он осторожно взялся двумя пальцами за горлышко одной из бутылок.

- Берите, ради бога, - я начал испытывать нетерпение, дело шло к десяти, и с минуты на минуту должны были появиться мои гости. Это была бутылка "Хеннесси", моего любимого коньяка.

- Нет, я чего хотел спросить-то... На ней акцизной марки нет. Левый коньяк, что ли? Может, подделка?

- Да ну что вы, - мне стало смешно от такого предположения. Невозможно представить себе, чтобы человек, захотевший поздравить меня с днем рождения, купил бы первую попавшуюся бутылку в придорожной лавке. - Если без акцизной марки, значит, куплено в международном аэропорту, в магазине беспошлинной торговли. Там левого товара не бывает, все только хорошего качества.

- Ну вот ее и возьму, - с явным облегчением выдохнул Фомич. Интересно все-таки, какой коньяк в международных аэропортах продают.

Выпроводив нерешительного пьянчужку, я едва успел запихнуть бутылки в шкаф и достать из холодильника пирожные, как явились Павел Петрович и Елена. Они принарядились, Колючкин был при пиджаке и галстуке, а Мимозочка не только в яркой кофточке, но и при накрашенных глазках, что весьма оживило ее обычно скучное и пресное личико. Вечер прошел чрезвычайно приятно. Чертополох в честь великого праздника попрятал свои колючки и, милостиво улыбаясь, позволил мне блистать джентльменством и ухаживать за дамой, что я и делал с превеликим удовольствием, подкладывая ей пирожные, подливая чай и беспрестанно говоря комплименты.

Развлекательным номером программы стал осмотр поступивших через Мусю подарков, которые я не успел обследовать за разговорами сначала с ней самой, потом с Фомичом. На стол водружалась коробка или пакет, и начинался первый тур угадывания, затем, после изучения приложенной визитной карточки или открытки, следовал второй тур, после снятия красивой обертки - третий и так далее до полного извлечения предмета из упаковки. Условие такое: кто угадает раньше, тому и достается подарок. Если не угадывал никто, подарок по праву считался моим. Я не беспокоился о том, что ценная и нужная мне вещь уйдет на сторону, все, что мне нужно, у меня и без того есть, а по-настоящему дорогие вещи мне дарили только близкие - мама и жена. Совершенно естественно, что если подарок передается через офис литагента, то это почти наверняка сувенир, даже если и дорогой: вазы, пепельницы, настольные часы, ручки, статуэтки и прочие милые знаки внимания. Розыгрыш призов шел весело, Павел Ежович обнаружил при обсуждении вариантов ответов недюжинное остроумие, которого я в нем, честно признаться, не предполагал, а Елена Прекрасная оказалась настолько нестандартно мыслящей особой, что выигрывала без преувеличения каждый третий подарок. И ведь что поразительно: если в первом-втором турах старикан угадывал в коробке статуэтку, то на финальном этапе наша дама ухитрялась каким-то немыслимым образом угадать, что это за изображение.