Даун - Михаил Ремер

Злой, короче, как собака. День отца послушал, другой, третий. Потом сорвался. Потом он на меня. Разругались, короче, в дым.

Хорошо, хоть Костян в деревню уехал. Мороки меньше. На том спасибо. Урод! Взял вчера, и файлы мои стер с компа. Я их, между прочим, всю ночь делал. Отошел от компьютера на пять минут. Кофе заварить надо было. А этот дурак полез по клавиатуре руками бухать. Тоже мне, игрушку нашел! Дурак! Еще и мимо корзины ухитрился!

Думал, башку ему оторву. На работе, конечно, отымели. А вечером отец снова про своих баранов грузить давай. И это он так мать грузил каждый вечер? Дурдом! Жизнь собачья какая-то пошла, короче говоря!

Бабушка

Сначала, конечно, непривычно ему было. Новый дом, люди новые, другие привычки. Раньше он жил в городе, так на него внимания никто и не обращал. А здесь все чудно, что в новинку. Вот и пялятся на него все, кому ни лень. Потом – ничего. Привыкли, да и Костик успокоился. Уж как я рада, что забрала его из города. Мать умерла, так вконец осатанели эти двое. Домой вечером хоть бы и не приходили. Оба мрачные, надутые. Друг на друга фыркают, а потом по очереди ко мне в жилетку плакаться бегут. На работе им, видите ли, плохо. На жизнь жалуются. Да что вы знаете о жизни? Немудрено, что Юлю в гроб загнали! Попробуй-ка, послушай это целыми днями!

Мы уезжали – хоть бы проводить приехали. Так ведь нет. Занятые. Часа им жаль. Да что он изменит, час-то этот? Оленьке спасибо, пришла, помогла. Без нее совсем тяжко было бы. Как родная стала она мне за это время. Спасибо тебе, родная моя!

Костик

Сначала мне было непривычно. Я не знал, что можно просыпаться раньше солнца. Или что молоко бывает таким вкусным. Или что люди такими добрыми. С тех пор прошло совсем немного времени. Совсем чуть-чуть, но я уже не скучаю по дому. Только по маме. И по Оле. Их не стало и стало одиноко. Впрочем, не совсем.

У меня появился настоящий друг – Михалыч. Он хороший. И он любит меня. Не маминой любовью, нет. Он просто. Он не замечает, что мы – разные. Он проводит со мной много времени. Вместе мы ходим на рыбалку. Я понял, что очень люблю это занятие. Так здорово закинуть удочку в воду и наблюдать за поплавком. Я сижу рядом с Михалычем. Не свожу глаз с поплавка. Я жду, когда рыба увидит червячка и решит его съесть. Как только она заглатывает крючок и начинает его тащить, я кричу:

– Клюет, тяните!

Михалыч выдергивает из воды сверкающую рыбину.

– Ого, Константин Борисыч! Гляди, какую рыбину выловили!

Затем мы идем к бабушке. Михалыч важно рассказывает, как я поймал рыбу.

– Мне-то, слепому, уже ни за что не углядеть. А он молодой, зоркий. Глядь – и увидал поклевку. Ну и говорит мне: «Клюет, Михалыч, тяни!» Я и дернул. А там окунек. И еще лещик. И карась. Хороший рыбак ваш Костик!

Иногда Михалыч берет меня с собой на работу. Мы забираемся в кабину трактора и едем куда-то далеко-далеко. Всю дорогу Михалыч не умолкает ни на минуту. Он разговаривает со мной. Он понимает меня.

– Вот, Константин Борисыч, сейчас привезем комбикорма, хрюшки тебе спасибо скажут. Любят они его страсть как! Так и скажут: «Спасибо тебе, Константин Борисович, что такого вкусного комбикорма привез». Как они скажут? – подмигивает он мне.

– Хрю-хрю! – радостно отзываюсь я.

– Правильно, – важно кивает он головой, – так и скажут.

И мы продолжаем свой путь.

– Вот, помню, год был, я в санаторий попал. Давно. Уже и не вспомню когда. И колхоз уже расформировали лет десять как, а до того еще столько же прошло. Так вот, помнится, санаторий в Бердянске был. Профилактический! Лечиться ездил. Как раз тогда спину прихватило. А прихватило, надо сказать, страсть как! Ни лечь, ни встать! Так меня срочно и отправили лечиться. Как лучшего тракториста: «Поезжай, говорят, Михалыч, подлечись.

Ты нам в колхозе страсть как нужен!» Ну, комнату оформили, как положено, в корпусе. Кормили, процедуры там всякие. Так вот, утром, бывало, выходишь на балкон, а там море. Красота! Даже фотографическая карточка есть! Ты когда-нибудь видел настоящее море?

– Нет, – качаю я головой.

– Море надо видеть. Хоть раз в жизни. Вот, как озеро, только больше гораздо. Огромное, надо сказать – страсть! Куда ни глянь – всюду вода. Солонющая! Как-то раз нырнул, а меня волной вглыбь и оттащило. Так я воды нахлебался, пока доплыл. Страсть! А теперь туда и не попасть. Теперь это государство другое. И колхоза нет. А место хорошее было! Страсть как обидно!

Михалыч все говорит и говорит. Но мне приятно его слушать. Он – добрый. А еще он обещал показать мне фотографию с моря.

Много раз я видел такие фотокарточки. Папа и Сережа ездят туда очень часто. Несколько раз в году. Каждый раз привозили они фотографии моря. Но для них это было обычно. Для Михалыча – событие. Они мало что рассказывали про свои путешествия. То, что рассказывали, мне было не интересно. Михалыч же все говорил и говорил. Только с его слов я мог представить себе, что это такое: море. Это много-много соленой воды. Это место, где всем хорошо. Это место, где у всех хорошее настроение. Это место, про которое хочется вспоминать снова и снова.

Сегодня я иду в гости к Михалычу. Он покажет мне свою фотографию. Он покажет мне свое море. Я жду этого момента.

– Будьте здоровы, уважаемые! – слышу я знакомое приветствие.

Это пришел Михалыч.

– Надежда, мое почтение вам. Ну, Константин Борисыч, ты готов?

– Готов! – отзываюсь я.

– Вот и славно, – улыбается тот в ответ. – Поехали!

Михалыч живет в другой деревне. Довезти туда может только трактор. Но сегодня Михалыч приехал на рыжем мотоцикле. Меня усаживают в коляску, и мы трогаемся. Еще никогда до этого я не ездил на мотоцикле! Я и не мог себе представить, что это так здорово! И пусть в коляске трясет. Пусть ничего не слышно из-за шума. Не важно! Ветер бьет в лицо, двигатель фырчит, Михалыч что-то рассказывает. Я радуюсь. Я представляю, что лечу!

Мне доводилось летать. Часто. Только это было во сне. Я летал чуть-чуть, всего несколько мгновений. Потом просыпался оттого, что мне делалось страшно. Каждый раз после таких полетов сердце стучало громко-громко. Тогда я понял: летать – плохо. Но теперь я знаю, что это не так. Летать здорово! Особенно в коляске рыжего мотоцикла. Если рядом Михалыч. И ни капельки не страшно. Ни капелечки!

– Ну все, хлопчик, приехали! – объявляет Михалыч.

– Я хочу еще! Прокатите меня еще!

– Что, понравилось?

– Было так здорово! Михалыч, прокатите меня еще!

– Нам еще обратно ехать, так что ты не переживай, Константин Борисыч!

Домик Михалыча стоит в стороне от дороги. Серый и покосившийся, как избушка Бабы-яги. А еще – совсем крохотный. Мы заходим вовнутрь. Здесь все как в сказке! Маленькая лесенка. Стены с коврами, печка. А еще несколько картинок в углах, точь-в-точь как в тех белых домах.

– Ну вот, Константин Борисыч, это и есть мои хоромы, – говорит Михалыч.

– Здорово!

– Нравится? Любой дом он с душой должен быть. Нет души, и дом не дом, а хибара. Страсть люблю, когда дома уют!

В доме Михалыча каждая вещь имеет свою историю. Ни одной лишней. Он долго рассказывает про каждый предмет. Объясняет, откуда он взялся и сколько ему лет. Мне кажется, что это не просто вещи. Нет! Это все живые существа! Возможно, оттого в его доме так уютно!

Михалыч накрывает на стол. Он угощает меня щами. Никогда до этого не ел такого вкусного супа! Когда мы все съели, он вытер стол и вынес толстый фотоальбом.

– Ну, Константин Борисыч, давай-ка фотографии посмотрим. – Одной рукой снимает он со стола клеенку. Потом аккуратно кладет его на стол.

Я смотрю за ним. Я жду, когда же увижу настоящее море!

Когда-то мы часто ходили с мамой в цирк. Тот, что был недалеко от нашего дома. Я обожаю цирк. Мама всегда покупала мне сладкую вату. А еще шоколадку и ситро. Мы задолго занимали места, и я начинал ждать! Я ждал, когда начнется цирк. Это само по себе чудо: только что была пустая арена. Было тихо и безлюдно. Потом кто-то взмахивал своей волшебной палочкой – такой, как у Незнайки! Один взмах – и все изменилось! На сцену выходят люди, звери, клоуны. Всем детишкам нравились клоуны. Мне – нет. Они падают, поскальзываются, на них то и дело что-то валится. Все ради того, чтобы зрители смеялись. Как в этих фильмах, которые так любит Сережа. Мне жаль их!

Но вот клоуны уходят. На сцену выходят настоящие волшебники! Они вынимают из шапок букеты! Они заставляют трости летать, они распиливают людей пополам. Они могут все! Я мечтал встретиться хотя бы с одним из них! Хотя бы разок! Я бы попросил его расколдовать меня! Сделать обычным мальчиком. Мне это не удалось. Наверное, эти волшебники живут где-то далеко-далеко. И приходят в цирк только для того, чтобы удивить нас. А потом уходят обратно.

И вот я сижу у Михалыча. Я жду, когда он раскроет свой альбом. Я жду, когда он покажет мне настоящее море. Жду, как тогда ждал волшебства от фокусников в цирке. И вот оно. Свершилось! Альбом открыт. Я вижу фотографии Михалыча.