Твоя вина - Мерседес Рон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я бы позвонила Николасу, только он мог успокоить меня, но тогда придется объяснять ему, что произошло, а мы находимся далеко друг от друга, могут возникнуть всякие недомолвки и еще что-нибудь… Он может меня не понять.
Я умылась холодной водой и похлопала себя по щекам, пытаясь остудиться. Когда я вошла в спальную комнату, намеренно проигнорировала подозрительный взгляд матери и легла на кровать.
«Не делай этого, Ноа, пожалуйста…»
Слова отца продолжали звучать в моей голове. Не знаю, как я снова уснула.
До возвращения оставалось пять дней. Я была измотана не только физически, но и морально. Мне отчаянно хотелось спать двадцать четыре часа кряду, но я могла бы это делать лишь с Ником, сжимающим меня в объятиях. К счастью, мы с мамой уже занимали разные комнаты, но темные круги под ее глазами стали свидетельством того, что она не забыла о случившемся.
Имелась и еще одна проблема: я до сих пор не сказала, что собираюсь переехать к Нику. Она наверняка придет в ярость. Но я уже все решила. Она не заставит меня передумать.
Мама вела себя более осторожно, чем раньше. Она всегда чувствовала, когда что-то идет не так, как ей хотелось. Я старалась отвлекать ее разными нейтральными вопросами, но понимала, что едва мы прилетим в Калифорнию, начнется ад. Вот почему я считала дни, которые оставались до встречи с Ником. С ним я могла бы противостоять ей.
Прошло много лет со смерти отца. Мама была не в состоянии защитить меня, потому что все до сих пор прокручивалось в моей голове, все будто застряло внутри меня… и я понятия не имела, как это преодолеть.
14. Ник
До возвращения Ноа оставалось два дня. Наверное, во всей жизни я никого не хотел видеть так сильно, как ее. Я разрывался между желанием осыпать ее поцелуями или задушить, потому что она уехала, бросив меня, а я не знал, что буду делать в первую очередь.
В последний раз, когда мы разговаривали то телефону, она была немного растерянной. Жаловалась, что устала и умирает от желания увидеть меня, а я считал часы, чтобы этот момент настал. Я прибрал в пентхаусе (отвратительное занятие!), купил еду и даже вытер котенка влажными салфетками. В итоге Н сильно исцарапал мне руки, и пришлось считать до ста, чтобы успокоиться и не выбросить комок шерсти с балкона.
Я мечтал о том, чтобы мы с Ноа провели лучшую ночь в нашей жизни. Пусть она поймет, сколько упустила, когда отправилась в путешествие и оставила меня здесь. Мне хотелось, чтобы она зависела от меня так же, как я от нее.
Почти весь месяц я провел дома или на работе, разбираясь с делами и желая, чтобы время пролетело как можно быстрее. Я старался показать себя с лучшей стороны и надеялся на то, что сумею убедить отца относиться ко мне серьезно.
На следующий вечер, когда я только вышел из душа, завернутый в полотенце, чтобы не замочить пол, в дверь позвонили.
Я выругался и быстро одел боксеры. Когда я открыл дверь, то увидел Лиона.
– Мне нужна твоя помощь, – заявил он.
Я удивился, а он молниеносно захлопнул за собой дверь. На парня было тяжело смотреть. Мы не встречались целую неделю: этот человек совсем не походил на прежнего Лиона.
– Что, черт возьми, случилось? – спросил я и направился в гостиную.
Лион уже устроился на диване. Он даже не взглянул на меня и отчаянным жестом обхватил голову руками.
Он был взъерошен, расстроен и помят, словно неделю не принимал душ. Взгляд, который он мельком бросил на меня, заставил понять, что, хотя сейчас он не пьян, но накануне явно перебрал со спиртным.
– Я попал в беду.
А это не могло означать ничего хорошего. Если он так говорит, у парня действительно серьезные проблемы, иначе он бы даже не заикнулся.
– Ты ведь знаешь, что полтора года назад я перестал продавать… – начал он, и я сообразил, к чему он ведет, услышав слово «продавать».
Я схватил брюки, лежавшие на диване, и надел их.
– Не говори, что ты опять занимаешься этим дерьмом, Лион! – резко воскликнул я.
Лион провел ладонью по затылку и смерил меня взглядом.
– А что ты хочешь услышать, Ник? Я не мог отказаться от возможности заработать столько денег! Лука сейчас живет у меня, этот идиот хотел сделать все сам, но его недавно выпустили из тюрьмы, он не должен рисковать, ведь если его поймают…
– Он, значит, не рискует? Ну а как насчет тебя, Лион?.. Ты полный придурок, и если будешь творить глупости, то окажешься за решеткой!
– Даже не думай осуждать меня! – крикнул он, вскочив с дивана. – У тебя есть все!
Я выпрямился, контролируя желание пнуть парня: он являлся моим другом, и я знал, что ему плохо из-за материального положения, но ведь были бои и гонки. Да, незаконные, но это не то же самое, что наркодилерство, поскольку за продажу всякой ядовитой дряни можно схлопотать больше десяти лет.
– В какую заваруху ты ввязался? – спросил я, стараясь сохранять хладнокровие.
Лион тревожно оглянулся, его зеленые глаза, контрастировавшие с темной кожей, так и впились в меня.
– Я должен доставить посылку в Гарденс сегодня вечером, думал, передам на пляже, по-быстрому, но мне позвонили, и теперь надо идти в злачный район самому.
Черт, Никерсон Гарденс – худшее место в Лос-Анджелесе, я и Лион много лет назад зареклись туда ходить, потому что однажды ввязались в настоящую стычку. Если бы не отец, нас обоих бы замуровали в стены, и мы поклялись больше никогда туда не возвращаться.
– Только не проси составить тебе компанию…
– Сделаем все быстро, доставим дерьмо по адресу и вернемся, чувак.
Черт! Я не хотел проблем, нет, только не сейчас, когда жизнь потихоньку стала налаживаться. После того, что случилось с Ронни и отцом Ноа, я поклялся никогда не попадать в неприятности – и мне совсем не хотелось тащить Рыжую в болото. Я был виноват в истории с Ронни, как и во всем остальном, что произошло позже. Ничего бы не случилось, если бы я не позволил Ноа проникнуть в темный мир.
– Я не поеду, Лион, – объявил я, глядя на него.
Сначала он казался недоуменным, а затем разозлился.
– Это самоубийство, идти туда в одиночку, и ты в курсе, Ник. По крайней мере, покарауль у машины, когда я пойду
