Журнал «Вокруг Света» №11 за 1982 год - Вокруг Света

— Останови, останови колесо!

Голос звучал как вздох ветра. Голос повторил эти слова снова и снова.

Смуглые люди, приехавшие с аттракционами, пытались остановить мотор. Но ничего не получилось. Машина гудела, и колесо вращалось, вращалось. Тормоз заклинило.

— Останови! — прошелестел голос в последний раз.

И — молчание.

Высоченное сооружение из электрических звезд, металла и черных корзин, «чертово колесо» безмолвно совершало свой путь. Ни одного звука не слышно было, кроме гудения мотора, пока мотор не заглох и не остановился. Еще с минуту колесо крутилось по инерции, и на него, задрав головы, глядели все, кто приехал с аттракционами, глядели Хэнк и Питер, глядел полицейский.

Колесо остановилось. Привлеченные шумом, вокруг уже собрались люди. Несколько рыбаков с озера, несколько железнодорожников. Колесо жалобно взвизгивало, стонало, тянулось вслед за улетающим ветром.

— Смотрите, смотрите! — почти разом закричали все.

И полицейский, и люди, приехавшие вместе с аттракционами, и рыбаки — все посмотрели на черную корзину в самом низу. Ветер, дотрагиваясь до корзины, мягко ее покачивал, тихо ворковал в вечерних сумерках над тем, что было в черной корзине.

Над скелетом, у ног которого лежал бумажный мешок, туго набитый деньгами, а на черепе красовался коричневый котелок.

Перевел с английского Ростислав Рыбкин

Фиесто в Тинео

Рано утром я выехал из Овьедо, столицы Астурии, в небольшой поселок Тинео, который считается чуть ли не самым древним на земле: по преданию, его основал внук библейского Ноя, а позже красоту Тинео восторженно описывал Вергилий. Я спешил на традиционный местный праздник, один из немногих сохранившихся с давних времен до наших дней. Ранним августовским утром жителей поселка будят звуки волынок и барабанов. По узким кривым улочкам не спеша движется шествие народных музыкантов, одетых в национальные костюмы. Сразу же поднимаются и стар и млад — пришла пора долгожданной фиесты, приуроченной к окончанию сенокоса. Возбужденные, радостные, люди наскоро завтракают, надевают заранее приготовленные наряды и по запруженной до предела дороге спешат в горы. Поднимаясь вместе с поющей и пляшущей на ходу толпой, в которой преобладают красно-черно-белые тона платьев, сюртуков, юбок, панталон, платков, шапочек, невольно заражаешься духом веселья, азарта, беззаботности. Ровно в километре от села находится просторная поляна, где испокон веков устраиваются празднества. Утраченное в скученных городах веселье продолжает жить и бережно храниться лишь на селе. В старинных обрядах и костюмах, в чарующих звуках волынки и многоголосом пении, очень напоминающем грузинское, лучше всего раскрывается душа астурийца. Песни, передаваемые из поколения в поколение, чаще всего поются на языке бабле, древнем наречии местных жителей. В городах он практически забыт, а здесь, в деревне, на нем говорят и взрослые и малыши. В местных школах ребята изучают латынь, причем для них это совсем не мертвый язык, а основа родного бабле. Кстати, совсем недавно в Овьедо создана специальная академия астурийского языка, который отныне официально будет именоваться не бабле, а бале. Между тем люди на поляну все прибывают и прибывают. Едут на машинах из ближайших городов. Тянутся на телегах, на осликах, идут пешком из окрестных селений. Ведь такое можно увидеть только в Тинео и всего раз в году. Астурийцы с нетерпением ждали этого дня, в который, если верить преданиям, никогда не бывает дождя, зато всегда приветливо светит солнце. Можно не верить в бабушкины сказки, но в тот августовский день действительно на небе не было ни единого облачка.

Конечно же, главными героями праздника неизменно остаются хозяева поселка. Они во главе с алькальдом — крестьянином Валентине Фернандесом — приложили немало усилий для того, чтобы во время фиесты всем было весело и хорошо. В оргкомитет фиесты уже давно не входят священники, хотя основа-то празднеств религиозная. Но об этом помнят только глубокие старики. И те, наскоро зайдя в небольшую часовню и перекрестившись возле распятия, спешат на вольный воздух, чтобы присоединиться к гуляющим. На поляне льется из сотен бутылок холодный сидр, танцуют парочки, поет известный исполнитель народных песен-астурианад, играет оркестр волынщиков. Смех, гомон, шум, музыка, крики зазывал в балаганы и на аттракционы заставляют жителей Тинео на время забыть о повседневных заботах. А живется им, даже среди здешней чудной природы, нелегко. Мужчины по утрам отправляются за несколько километров в мрачную допотопную шахту «Трес эрманос» — «Три брата», а женщины работают в поле или пасут коров, укрывшись от дождя под пестрыми зонтиками.

Во второй половине дня, после скромного обеда, вся семья в полном составе трудится на огороде либо косит траву, складывая сено в «балагары» — небольшие копны, напоминающие чем-то купола русских церквей.

Так что нынешний праздник — редкая отдушина для сельского жителя. Сегодня лучше не вспоминать о предстоящей выплате взятого в банке кредита и опять увеличенных налогах, упавших ценах на молоко и овощи. Ведь так приятно послушать любимую астурианаду, самому спеть ее вместе с соседями, поглядеть на заезжих цирковых артистов, а потом и поплясать в пестрой веселящейся толпе. Танцуют пожилой алькальд и пятилетняя девчушка, идут рядом в хороводе совсем старая крестьянка и румяный школьник. Ярко светит августовское солнце. Ветер доносит с гор пряный аромат трав. Такого приволья не сыскать, пожалуй, во всей округе.

Как в истории самой Испании, в маленьком Тинео чудно переплелись события различных эпох и времен. Когда здесь обосновались древние римляне, то поселение было известно своими могучими красавцами конями, а одном из них, по преданию, ездил император Нерон. Отсюда особый интерес поэта Вергилия к этим местам. А потом судьба занесла сюда кельтские племена. Историки до сих пор ведут споры, когда же зародился нынешний праздник. Ответа пока найти не могут. Но это и не столь уж важно: главное, что в различные века люди в этот день чувствовали себя радостно, свободно и весело.

Тем временем где-то совсем рядом послышались глухие удары и крики, характерные для болельщиков: чуть в стороне, на специально расчищенной и размеченной площадке идет соревнование. Мужчины играют в «болос». Игра досталась им в наследство от кельтов и ныне сохранилась только в Тинео, так что даже в близлежащих поселках местным, любителям соперников не сыскать. Тем с большим азартом соревнуются сегодня здесь самые лучшие и искусные мастера. Отдаленно игра чем-то напоминает наши городки, с той лишь разницей, что вместо бит мужчины пользуются тяжелыми деревянными шарами. Нужно с силой пустить шар на расстояние метров в двадцать, где в небольшом квадрате заранее поставлена какая-нибудь фигура. Вот боло берет плечистый крестьянин, долго глядит на стоящую перед ним фигуру, несколько раз подкидывает шар в руке, потом стремительно пускает его вперед. Аплодисменты, крики восторга говорят о том, что после удара в квадрате не осталось ничего. А сам герой скромно отходит в сторону, чтобы выпить холодного сидра и снова ждать своей очереди. Глядя на молодежь, сидящие в сторонке старики тихо посмеиваются: мол, ничего не меняется в этом мире, и мы были такие же горячие и удалые, и в болос играли ничуть не хуже наших внуков.

Спускается вечер над горами, и как-то особенно пронзительно поет в это время волынка. По мнению музыкантов, она не может передать того богатства звуков, как ее шотландская сестра. Зато астурийская волынка и намного старше. Веками она звучит в этих горных краях, успешно соперничая с современными музыкальными инструментами. Причем играют на ней и старики и мальчишки, последние даже с какой-то особой страстью. Значит, будет и дальше жить родоначальница астурийской музыки.

Три дня длится фиеста в Тинео. Семьдесят два часа почти без отдыха веселятся люди на вольном воздухе, среди дикого горного простора. И долго потом будут они вспоминать эти дни радости и веселья. Вспоминать и ждать прихода очередного праздника, до которого — увы! — еще столько месяцев нелегкого труда, тревог, повседневных забот.

Курган пяти скакунов

Читал об уникальном археологическом открытии в Запорожской области, на берегу реки Чингул. Но все больше пишут о догадках, мнениях, гипотезах. А очень хотелось бы почитать, как состоялось само открытие удивительного захоронения половецкого хана. А. Малышев, Москва

Наверное, это был один из немногих курганов который хранил на себе кусочек целинной запорожской степи. С его вершины внизу, в долине, видно небольшую речушку. Имя ее звучало, как воспоминание о прошлом; гулко и распевно — Чин-гуу-у-ул...