Эльф из Преисподней. Том 2 (СИ) - "Lt Colonel"

— Как-то же у индейцев отбили Манхэттен?

— Проблемы отдельных племён Востока. А вот посягательства на традицию — это угроза основам быта всех краснокожих. Хотя я бы сказал, что в этот раз положение куда серьёзнее. Прибыли многие западные племена, которых не видели на берегу Хопатконга с сотню лет. Не знаю, решили ли они попугать остроухих, показав, что с ними надо считаться, или правда планируют начать повальную войну.

С каждой секундой гномы становились всё невыносимее. Они заняли несколько диванов, обмениваясь похабщиной и пивной слюной, застревавшей в бородах.

Охочая до громогласности Лотта постреливала взглядами в гномов. Их бесшабашность сломала её внутренние барьеры: под очередную песню её ножки занялись отчётливой жестикуляцией. Она то наступала левой на подъём правой, то скрещивала голени отведением пятки назад. Покачивалась, обрисовывала шаблон будущего танца и безжалостно стирала серию, начиная с чистого листа.

И соседство с гномами, и интерес к ним Лотты действовали на нервы Гувберту, но он пока держался.

— Итак, Триумвирату нужны ресурсы, причём прямо сейчас, а не в отдалённой перспективе, — резюмировал я.

— Верно. А это, согласись, странно, когда речь идёт о колонизации толком не подготовленного спутника. Может, проблемы на базе? Прорыв, обрушение? Перебои с энергопоставками?

— Что можешь сказать о ван Ранеховен? Есть ли у них связи с индейцами?

Гувберт заморгал, сбитый с толку резкой сменой темы.

— Кроме того, что на заре становления города Людвиг ван Ранеховен пытался примирить индейцев и эльфов, никаких. Организовывал переговоры в своём имении, но успехом они, как легко догадаться, не увенчались. А после его смерти положение рода пошло под откос. Да и эльфы вовремя подсуетились, выкупая всё имущество, принадлежавшее Людвигу и уходившее с лотка за долги. Нынешняя старшая рода Анна — самая бедная из праймов. У неё остался лишь Увер-Тьюр с садом.

Что ж… можно подытожить.

Эльфам отчего-то срочно понадобилось усилить поставки ресурсов и оборудования на лунную базу.

Это совпадало с суетой, в которую погрузились мои отец с матерью, а также, судя по всему, правящая семья Российской империи.

Что-то заставило Триумвират срочно захотеть переехать на Луну.

Вместе с тем племена индейцев, и без того не отличавшиеся миролюбием, встали у границ Манхэттена, всем своим видом показывая, что с ними шутки плохи.

Род ван Ранеховен сбежал из Французской республики, чтобы влиться в высшее сословие Манхэттена. Взамен его глава, Людвиг, основал космическую программу вольного города — и успел к тому же отметиться связями с индейцами.

А теперь эти самые индейцы стояли у границ имения рода. Это же имение вместе с вишнёвым садом жаждали заполучить эльфы, которые в силу странных причуд не прибегали к элементарному убийству.

Или же не могли убить.

Поскольку… Анна могла располагать важной информацией, от наличия которой (или же сокрытия) они зависели.

Ох, Фаниэль, моя разлюбезная тётушка! Настало время твоему неблагодарному племяннику вспомнить о почтительности, припасть к фонтану твоей мудрости и выскрести из тебя всё, что ты знаешь об индейцах этих краёв.

В особенности — о племенах, которые контактировали с Людвигом ван Ранеховен около двухсот лет назад.

На музыкальном фронте наметились перемены. Парочка гномов прикатилась к Лотте, сковав её хмельным разговором. Поначалу она откидывалась от коротышек традиционными ужимками, находя их обществу если не интересным, то хотя бы занимательным. Посматривая на Гувберта, она положила одному из них ладонь на плечо — невинное движение, которому грациозность придала пошловатый оттенок.

Гувберт кусал губы, и в нём росла решимость вмешаться, но я не отпускал его. Отчасти потому, что желал вызнать некоторые подробности путешествия, отчасти — поскольку наслаждался противостоянием изворотливо-порочной нимфетки, намеренно изводившей Сирина, и отнюдь не отцовских эмоций того.

Постепенно настроение сменилось. Гномы настойчиво добивались безраздельного внимания Лотты. Она смеялась над их полусвязными речами и потихоньку ступала прочь от музыкальной коробки. Гномы следовали по пятам. Лотта наклонила голову, имитируя беспомощный хохот, повернулась и двинулась к нам.

Ближайший к ней коротышка ухватил её за тонкое запястье. В девчушке вскипел страх пополам с болью — налётчик надавил на выступающую косточку. Мгновенно скуксившись, она растеряла всё обаяние, всю расхлябанность, весь налёт беспредметной безалаберности — и дёрнулась, как пришпиленная булавкой бабочка.

Этого Гувберг не стерпел. Он вскочил, прихватив с собой по-прежнему полный бокал. Дальнейшее моментально предстало передо мной в ярчайших красках, словно я обзавёлся даром предсказания.

Итак, опережая события на треть секунды.

Вот Гувберт подходит к компании, требует, приказывает, взывает — отпустить дочь.

Вот его отвергают — в самых непристойных выражениях, которые, несомненно, были отлично известны Лотте.

Вот гном тянет платьице девочки, очерчивая трогательно-угловатые контуры её фигурки.

И в нос ему прилетает бокал, который взбешённый Гувбер буквально впечатывает в него.

С прощальным звоном стекло размазалось по роже пьяницы, хруст — и капли пива и крови, разлетевшиеся с мимолётным запозданием.

Пророчество воплотилось.

А в следующий миг в драку ворвался я.

Глава 15

Расправиться с коротышками волей? Да запросто!

Правда, это целиком разрушит те жалкие остатки конспиративности, что ещё теплились в баре. Предполагается, что обычный человек не способен проламывать потолок довольно-таки увесистыми, кряжистыми гномами.

Потому я начал с малого.

Запустил в одного гнома кружкой с остатками лимонада. Удар пришёлся прямо в лоб, и пьянчуга яростно зафыркал — видать, не понравился вкус.

Слишком мало алкоголя.

Противно заскрипел стул, когда в него врезался Гувберт. Мужчину отбросило после парочки тумаков, которыми его наградил коротышка, облитый пивом.

Случайный посетитель, который возвращался к своему столику с бокалом, отшатнулся, врезался в барную стойку.

Кто-то закричал.

И я догадывался, кто именно.

Ведь засранцы, пристававшие к Лотте, были всего лишь авангардом доблестного гномьего воинства, что пришло сюда нажраться и помахать кулаками.

Естественно, товарищи парочки не желали отставать.

Я обернулся как раз к моменту, когда один бородатый смельчак оторвал стол от пола и врезал им по скособоченному троллю.

А ведь он не просто так скособочился.

Ведь это был не равнинный тролль, а горный.

Дело в том, что горные тролли большие.

Очень большие.

Удивительно, как он вообще пролез в дверь.

Тролль разъярённо завопил, схватил гнома за грудки и впечатал его в стену, оставив на ней расчудеснейшую вмятину.

Ну, теперь никто не будет задавать вопросов, если бар слегка поменяет планировку.

Будь я на месте гномов, то не стал бы мутузиться с первым попавшимся противником. Особенно если этот противник — гигантский горный тролль, который никого не задевал и преспокойно потягивал мерзкое пойло.

Но моё мнение гномов не интересовало, а меня не интересовала их дальнейшая участь.

Как и их равнинные собратья, горные тролли обожали обманывать ближнего своего. Но, в отличие от меньших братьев, были в состоянии подкреплять розыгрыши внушительной физической комплекцией. И очень, очень плохо относились к тем, кто грозил им расправой.

Если бы они озаботились наличием девиза, он звучал бы следующим образом: юмор и обманы не должны заканчиваться насилием, не то…

Верно, вот это самое невысказанное обещание и таилось в мускулах горных троллей.

Так вот, к чему это я?

Путь к лестнице, ведущей из «Под знаком незаконнорождённых», на ближайшее время оказался перекрыт. Прогноз на будущее — интенсивный гномопад. Берегите голову, не то её снесёт вместе со шляпой!